— Может быть, покер? - спросил один из тех, кто отрабатывал сегодня свою явно сильно подпорченную карму.
- Тогда сдавай и на меня, - да, вампир не спал.
Метафизика послушалась сучку-судьбу секунд за десять до того, как гроб тряхнуло на очередном повороте. Под отборный мат команды сопровождения и визг чьих-то тормозов (его-то водитель и не подумал сбавить скорость) Ащер распахнул глаза лишь только для того, чтобы закрыть их снова, зашипев от боли - в походом гробу на заложенном вираже основной "удар" пришёлся как раз на правую, истерзанную добрым доктором сторону.
"Обивку придётся поменять", - подумалось инкуб, как только перед глазами перестали мелькать разноцветные мухи.
Потом его ненадолго отвлек забавный спор вполголоса. Двое оборотней внезапно зациклились на весьма нетривиальном вопросе: следует ли вносить вампира ногами вперёд или все же головой.
- Идиот, вперёд ногами выносят, - бухтел один. "Не лишено логики", - мысленно прокомментировал Ашер.
- Придурок, он не мертвый, а просто спящий, ему пофиг, занесем вперёд ногами, так проще выгружать, - парировал внезапно несуеверный второй. "А про удобство логистики, пожалуй, аргумент", - в общем, из вампира в этом споре вышел бы такой себе судья.
Но вопрос его заинтересовал. Даже, можно сказать, подгрузил. Сам бы он до такого точно не додумался. Впрочем, даже когда гроб перестал "плыть" и вынужденный "ковчег" обзавёлся твердью, вменяемого ответа не нашлось. Зато телефон лежал прямо под рукой.
"Как же там было в том шоу, где надо выбрать из четырёх вариантов ответа?" - и смс:

— ушло Принцу города.
- Но для начала, господа... Да, я слышу минимум три сердца и даже через крышку отличу мужской дезодорант от женского. Даже если это - Олд спайс с волками? Серьёзно? Пусть тогда мистер мармелад* меня от сюда и вытаскивает. Кстати, кто из вас вытянул короткую соломинку? - ну, а сами вы бы были в духе, если бы вас сначала две ночи освежевывали, а потом везли как дрова и, как будто бы этого было мало, навязывали вам вопрос, на который за шесть с половиной веков опыта жизни, никак не хотел находиться ответ. - Мне доктор прописал десять глотков крови, - чуть менее пятой части суточной дозы любого вампира или диетическое питание, как это называл хирург, инкуб же все больше склонялся к версии с издевательством, - и чашку американо, пожалуйста, - да как будто бы завтрак в кофейне заказавал.
В довершение речи Ашер, сжав зубы, толкнул крышку гроба левой рукой. Поврежденная правая сторона тут же отозвалась болью. Но зато теперь присутсвующим было видно содержимое гроба и то, что на его владельце надето.
"Как там говориться в том фильме? Ничего кроме лунного света и капельки Шанель?" — справедливости ради, стоит отметить, что на давнем любовнике/проблеме/друге (нужное подчеркнуть) Принца Сент-Луиса духов не было, но вот ран, благо не кровоточахих, но открывающий взору внутренний мир вампира, - в избытке.

— А ставить-то нечего, — съехидничал один из песиков.
- А тебя я буду звать Слабоумие, - абсолютно будничный тон повелителя жизни. - Твой приятель мне займёт, только лишь для того, чтобы обобрать тебя до последней блохи.
И вот завтрак был уже почти подан. Напитки были на подходе - пакет с зернами уже шуршал. Кстати, кофе привёз сам вампир. На его первой распаковке все именно так и было: спящий красавчик с упаковкой кофе в руках - ей-богу, хоть на наружную рекламу вешай. Но еда вдруг остановилась в паре шагов.
— На сколько ты оцениваешь свое состояние? От одного до пяти, — Ашер потянул носом, от говорившего или с его стороны тянуло оружием, знаете ли этот запах при обостенных чувствах чертовски голодного монстра (зато честно) бил по нервам, оголенным даже в натуральном виде. — Десять глотков крови звучит вполне безобидно, пока живая плоть находится от тебя на расстоянии.
Резонно, конечно, но... Звук перемалываемых зёрен ударил по ушам. Это дало время вдоволь назакатывать глаза и одними губами на чистом французском обозвать волков истеричными пансионками. И только когда тонкий помол был готов, интересант удостоился ответа:
- Спроси меня об этом ещё раз. После десяти глотков и пяти часов нестерпимого зуда, - осклабился Ашер. - Меня две ночи резали, и, ты не поверишь, все выжили. Так что держи свою пушку в штанах и мне не придётся отбиваться.
Вампир лежал в гробу. Гроб стоял на полу. Оборотни стояли на своих двоих (тех, что задних) и буквально возвышались над инкубом. На здоровяка со стволом приходилось коситься и вообще было неудобно смотреть. Но (с термя восклицательный знаками) Ашер оставался собой и даже сейчас свысока смотрел на своих нянек пусть и с уровня плинтуса.
- Ой, а что у нас с лицами? Неужели никто из вас не был в кабинете Жан-Клода? Или потому что были так куксимся? — "Нет, серьёзно, неужели Тронос так разрослась, что нашлись щенки незнавшие меня два года назад?" - недоумевал вампир. - Предлагаю так: кто видел картину - начинает материться, разрешаю да и случай подходящий, кто не видел - продолжают называть меня мистером Смитом. Ставлю тысячу, что ругаться будет здоровяк с игрушкой.
Вампир играл словами так, как это мог делать только он - любая, даже самая невинная фраза, в его устах (кто-то утверждает, на кончике змеиного жала, явно очень глупый кто-то со склонностью к изощренной форме самоубийства в самый неожиданный момент, ну почти как Слабоумие) обретает двойной, тройной, а то и десятый скрытый смысл, так, чтобы всегда можно было сказать "сам дурак". Века вампирского двора Белль, ммм, вспомнить и передернуть-ся от того, насколько они делают тебя изощренным ради простейщего выживания.
- Но знаешь, те, кто был со мной в операционной, их будет слишком легко определить. Ты видишь результат, а они лицезрели работу. Валерианка им в помощь. Травки же и корешки на вас действуют. И, кстати, чем дольше мы тянем, тем ближе к яви ваши худшие опасения. Просто поверь, ты не захочешь узнать, быстрее ли я пули.

Отредактировано Asher (05.04.23 01:49:44)

Опознал его, внезапно, не тот оборотень.
- Вау, удивлён. Без обид, ребята, но ваш спор не тянул на допуск первой степени, - хотя, возможно, это просто он не помнил волков. - Нет, руку. И думаю, будет лучше, если ты порежешь себя сам. Зачаровать я тебя не смогу, а ты... Если денешься, то руку отрастастишь, а вот голову обратно не приставишь.
И пусть ему в горло как стекла толченого насыпали, Ашер все равно собирался приложить все усилия, чтобы ночь не покрасилась в багровые тона. Сейчас любая мелочь могла толкнуть его за грань. Всё нутро вопило и требовало. Обоняние стало ультратонким нюхом голодного хищника. Слух улавливал движение крови по венам. Зрение выцепливало лишь добычу. Инстинкт кричал, что первым надо убрать того, кто на равне с вампиром отдавал здесь, в этой комнате, приказы.
Вампир сел в гробу. Повернул голову. Голубой взгляд оттенка весеннего льда вперился в мужчину с пушкой.
- Будь готов стрелять.
Это было в высшей степени предупреждением. Ашер рассуждал так: лучше регенерировать на пару суток дольше, чем подставить Жан-Клода своей безумной жаждой крови. Да, на какое-то время он обманет желудок кофеином. Разбавить им кровь. Та будет дольше "всасываться". Но ведь одно дело - стройный план в голове, а тут жизнь со множеством мелочей и всяких нюансов, дьявол их раздери.
Первый глоток из разрезанного запястья. Горячая, густая кровь обволокла язык. Размазалась по небу. И, казалось, она так и не докатилась до горла.
Второй глоток, третий. На четвёртом живительная влага начала обретать вкус. Металлическая соль с парадоксальной сладостью в конце раздражала рецепторы. Она будила аппетит.
Пять и шесть. Голод и не думал отступать. Бездомным гарнилом он пожрал в себе живительную влагу из распоротой ножом кожи. Ашеру бы похвалить себя за предусмотрительность: впейся он в руку клыками - уже бы не отпустил. А так слюна не давала коже оборотня сойтись краями, слиться в единое полотно, будто бы и не касалось его острое лезвие.
Семь, восемь, девять. Последний глоток был большим. Инкуб задержал его во рту, пока откидывал руку подальше от себя. Обычно... Обычно на этом глотке безумный монстр внутри утолял первый голод, а дальше смаковал наступающее насыщения без лютой жадности. Но в этой ночи, как и в двух до неё, не было ничего обычного.
Откуда только силы взялись. И десяти минут не прошло, как вампир утверждал, что ему понадобится помощь, чтобы выбраться из гроба. Но вот он уже стоит. Босыми ногами на полу. Взгляд невидящий ничего кроме жертвы. Он знает, добыча рядом, она ранена. И как не зажимай порез, кровь просочится между пальцами.
Монстр из страшных легенд стоял в своей первозданной и сызнова изувеченной красоте. Он не чувствовал, как открылись его собственные раны. Зрение сузилось до тоннельного, в котором не было места иным деталям, кроме отступающего оборотня, но в то же время и периферия не отключилась, нет, она была отдана на откуп инстинктам хищника: дернись хоть один из присутствующих - вампир, возможно, и не доживёт до рассвета, однако, выйдет ли после этого из комнаты хоть кто-то?
- Медленно. Только. Не. Беги, - оборотень понял все правильно.
Маленькими шажками он пятился спиной к двери, не теряя зрительного контакта с Ашером. Двое других все ещё оставались внутри, когда дверь за донором закрылась. Дело оставалось за малым - усмерить жажду крови. Всего-то.
Слова, произнесенные инкубом ранее, не были бравадой и пустобрехством. Это выводы из пережитого опыта. Просто вот в такой ситуации вампир был впервые. Для протокола, никогда ранее он не испытывал такого сильного голода. Жажда крови буквально захлестывала его, затмевала разум, стучал в висках одной единственной потребностью. Остатки контроля и само сознания тщетно искали путь к освобождению.
- Я сейчас подойду к столу и возьму чашку. Без резких движений, - последнее относилось и к инкубу, и к мужчинам.
Если обе руки будут заняты, то ведь будет меньше способов для нападения? А картины о них мелькали перед внутренним взором, будто бы кто-то то и дело переключал каналы на телевизоре, ища подходящий. Рука охватила чашку понесла её к губам. Знакомый аромат въелся в ноздри, пытаясь забить другой, дразнящий и манящий запах. Терпкий, густой, полный вкус с кислинкой омыл рот, прокатился по горлу и ухнул вниз горячим, заполняя желудок. Вампир не смаковал, он пытался обмануть саму суть себя, пока под второй рукой крошился клееной щепкой край стола. Помогло? Едва ли. Но разум стал чуть яснее.
И этого хватило, чтобы понять, на сколько на самом деле он близко подошёл к черте, за которой лишь... кровавая баня. Именно её он сейчас жаждал. Совсем как тогда, сотни лет назад, разнился только мотив. Тогда он хотел умереть в битве. Сейчас часть него холодно просчитывала варианты, как упиться кровью досыта и выжить. Разум метался вдоль этой незримой линии. И не как будто бы, а по кругу. Искал успокоение в светлых воспоминаниях.
Медсестра Джулия Бруно. Образ всплыл сам собой, но был стерт ощущением её нежной кожи под пальцами. Так ярко, что аж десна зазудели. Удушающая жажда воспряла с новой силой, сжимая свою костлявую пятерню на горле разума. Чашка лопнула осколками в руке вампира.
И вот, когда воля готова была уже потонуть в кровавой песне, Ашер как на ощупь почувствовал внутри себя верный путь. Словно бы нить Ариадны вела его, как слепого его поводырь, среди наваждения, багрового тумана, пока перед внутренним взором не встали два сапфировых омута в искуссном обрамлении чёрного бархата. И инкуб отдался им, нырнул в тёмную бездну.
Кожу будто бы окатило прохладной ночного озера. Ровно такой, чтобы освежить в знойной летней ночи Тосканы. Вот это и вернуло контроль. Или стало последним пером на весах, что решило исход.
- Всё дьяволы ада, как же чешется. Есть у нас хотя бы салфетки? - чесались не только заживающие раны.
Когда они открылись, кровь, пусть её и не было много, потекла по ноге и теперь, застынув корочкой начала раздражать кожу.