Сегодня был особенный вечер, мама не злилась и пребывала в хорошем расположение духа, даже слишком хорошем. Ариадна сидела за столом молча и ужинала, слушая болтовню родителя. Мама о чем-то договаривалась по телефону. Все было как обычно. Шольц даже не сомневалась не пройдет и часа, как она покинет их маленькую квартиру и отправится куда-то, куда сама Ари не знала. Ужин пусть и был скудным, но все равно лучше так, чем его вообще бы не было. Ребенок продолжал молчаливо поглощать черствый черный хлеб, с мочёный водой и перловую, столь ненавистную, кашу. Девочка наблюдала то, как мама собирается, прихорашивается и накрашивается. малышка, быть может год назад и опечалилась подобному повороту, но сейчас лишь наблюдала, подмечая все больше не ради удовольствия, а по привычке. Еще один звонок на сотовый, кажется тот же голос. так по крайней мере показалось Ари.
-Да, конечно, хорошо, нет время не меняется, я буду...Что, подожди, зачем? Ладно, поняла. хорошо, я поняла, - Тембр голоса женщины резко изменился с приятного, на недовольный и голубые глаза матери, точно такие же как у Ариадны или наоборот. не важно, уставились на ребенка. -Дожевывай и иди наверх, оденься прилично, мы идем в гости.
Сказала, как отрезала. Можно было бы поспорить, поканючить, но детское любопытство взяло вверх. Поэтому кивнув в знак согласия, малышка набила по больше еды в рот, жадно глотая, даже не пытаясь разжевывать, стремглав поспешила в их единственную с матерью комнату. После ухода отца им пришлось переехать, так что отдельная спальня превратилась в укромный уголок, где большую часть времени ребенок проводил, перечитывая все что могло попасться под руку. Так Ариадна убивала время, ведь в школу она не ходила. Друзей тоже не было, мать вообще запрещала выходить на улицу без ее на то ведома и сопровождения.
Оказавшись в крохотной комнате, где из мебели было все самое необходимое: односпальная скрипучая кровать, шкаф, кажется пластмассовый, кресло в углу-кровать Ари, да потрёпанный коврик посередине комнаты, вот и все. Открывая шкаф, придерживая его, так как помнила, может начать и падать, там надо было подкрутить ножку, но кто знал-то. Ари так точно нет, а маме дело до этого не было. Найдя в шкафчике свои джинсы, да шерстяную кофточку, девочка мигом переоделась, а после спустилась вниз. Оказавшись около единственного ей дорогого человека, Шольц и не предполагать не могла, что схлопочет оплеуху.
-Во что ты вырядилась, клуша?! Одень свое серое платье, да по быстрее, - Были лишь горькие и злобные слова. Сдерживая накатившиеся слезы, девочка, придерживая ладошкой свою правую щеку, где ее только что ударили, бегом вернулась в комнату. Продолжая сглатывать слезы, она нашла нужное платье и переоделась, после чего вновь спустилась вниз, потупив взор. Теперь Ариадне не было интересно куда ее ведет мама. Ей вообще никуда не хотелось выходить, ведь на дворе был октябрь, а если она одела платье, значит гулять они не будут. Такое ребенка не устраивало, но перечить маме и просить оставить ее дома, малышка не посмела. Всего каких-то пять минут, гудок подъехавшего такси, одевание впопыхах пальто, да сапоги, ребенок в очередной раз замкнулся. Но кого это волновало. Шольц выпихнули из квартиры, закрыли дверь на замок и хватая за руку потянули вниз по лестнице, даже не пытаясь подстроиться под детский шаг, так что ребенок бежал, а оказавшись на заднем сидение такси пытался отдышаться после такого стремительного спуска. "Разве мама ездит на такси? Но почему тогда сейчас?" Подобные рассуждения еще больше не радовали девочку, только спросить она теперь уже боялась. Ребенок не хотел понимать и принимать данную действительность. Ари меньше всего интересовало что сейчас замыслила ее родная мать, а та тем временем давала указания, явно требуя от своей дочери их неукоснительного исполнения.
-Мы едем в гости, веди себя любезно. Дядя Марк очень солидный джентльмен, он просто хочет с тобой познакомиться, ты же хочешь, чтобы у тебя был папа? - "Папа... А тебе мама нужен папа?" Простой вопрос, который застрял в сознание, но не вырвался на свободу. -Хо-хорошо.
Похоже ответ родительницы не устроил, отчего та еще с большим энтузиазмом налегла нравоучать свою дочь, которой в последнее время от силы уделяла полчаса, может час времени. -Потрудись говорить без заикания, мне только не хватало чтобы ты его не устроила. Делай все, что он говорит. Не забыла, что, именно, я тебя кормлю и одеваю. более того из-за тебя наша семья распалась, если бы ты тогда не сбежала, если бы держалась на рынке около меня. Ты меня поняла Ари?! - Ненадолго голова матери показалась, она явно потрудилась развернуться корпусом, чтобы взглянуть на свою дочь на заднем сидение.  Шольц кротко кивнула, стараясь не смотреть матери в глаза, чувствуя, как та чему-то злиться, но не могла понять, чему именно. Делая над собой титанический усилия, душа в себе нехватку воздуха, так что даже слезы брызнули из глаз, девочка с трудом произнесла. -Поняла,- Без каких-либо заиканий, а после начала кашлять. -Вот и отлично, остановите здесь, мы приехали, сдачи не надо.
После этих слов, Ариадна была выпихнута из машины, и они вместе с мамой вскоре оказались в лифте, который доставил обоих на седьмой этаж. Семеня за мамой, девочка ни делала никаких попыток отойти на шаг вправо или влево, идя за ней подобно хвостику. Ребенок не видел, как открылась дверь, лишь поняла по свету, который резко возник за фигурой матери. Мужской голос, бархатистый и глубокий, его Ари услышала сразу, и он не понравился ребенку.
-Вы быстро, где она? - Тот щит, за которым скрывалась девочка, та фигура, которая становилось барьером, внезапно отступила в сторону, и Ариадна во все глаза смотрена на незнакомого мужчину. Кажется, он протянул руку, да так оно и было. Ари вместо того, чтобы протянуть свою в ответ сделала шаг назад.- Ну что же, проходите, - Проговорил незнакомец, уходя в глубь квартиры, впуская парочку. Ари быстро посмотрела на маму. Света в холле не так много было, сложно было точно сказать, как она выглядела, но вот недовольство ребенок не то что ощущал, она будто бы ощущала его запах. Прошмыгнув в квартиру, стараясь держаться ближе к стене и по дальше от неизвестного дяди, ребенок долгое время простоял в коридоре, так и не пройдя внутрь. Взрослые вначале приглашали ее, но вскоре забыли что-то, обсуждая весьма на повышенных тонах. Кажется, мать не могла взять в толк, зачем ему понадобилась Ариадна. А тот в свою очередь что-то говорил о том, что она может послужить их благому общему делу. Потом еще что-то было, после чего мужчина вернулся и просто попытался положить свою руку на плечо девочки, за что сам того не ожидая получил укус острых детских зубов.-Ах ты мелкая мразь, - То как изменился голос заставил ребенка действовать, она рванула из квартиры, на ходу хватая первую попавшуюся вещь, и с ней выбегая из квартиры на лестничную клетку, преодолевая пролеты. Мат и гневные речи были слышны, но погони не последовало. Дверь квартиры лишь с характерным звуком захлопнулась, а Ари осталась на лестничном пролете между шестым и седьмым этажом, не зная, что делать дальше. Оглядев взятую вещь, девочка запустила пальчики левой руки в карман и выудила одну купюру. "Надо вернуться и извиниться..." Осторожно вышагивая, держа крепко-крепко вещь, Щольц возвращалась. Вновь оказавшись напротив той само квартиры, слыша смех музыку и что-то еще ребёнок долго стоял, держа кулачок, но не смея им стучать по двери, так как до звонка достать она не могла. Не пересилив себя, Ари предпочла сложить вещь, кинув его на соседний коврик и усесться, сжимаясь и укрывая ноги своим потрёпанным на размер, может два меньше, детским пальто. Сжимая денюжку в руке и прислушиваясь. Там, где она обосновалось было тихо. Квартира точно отличалась от той, где сейчас была ее мать. Еще Ариадне было обидно, что мама за ней не вышла, что не заступилась. Она же знает, как Ариадна относится к прикосновениям, так почему не вступилась? Ребенку казалось, что ее бросили, вот так вот просто и легко, но куда идти-то? Вот и оставалось сидеть тихо и дожидаться, когда мама выйдет и заберет ее домой, пусть после этого она неделю не сможет нормально сидеть. Пусть накажет, но она будет хотя бы дома, а не в этом холле, где сквозняк гулял как будто это его дом родной.

Отредактировано Ariadne Scholz (06.06.16 14:26:10)

Адреналин от беготни, как и действий ранее утихал, а вслед за ним наплывами, будто волнами. накатывала усталость. Шольц плавно провалилась в дремоту, порой дрожа от усиливающегося сквозняка. Девочка хотела спать, больше того, она опять хотела есть. та отвратительная каша не могла приглушить зверский аппетит. Ари давно хотела мяса, порой ей казалось, что уже не важно какого жаренного или сырого, просто что-то помимо этих злаков, которыми мать только и могла ее кормить. Настолько привыкшая спать в кресле, ребёнок даже не чувствовал неудобства сидя тут, практически на полу. Тем более, что если мама выйдет, то она ее заметит, а значит заберет домой. только такой логикой руководствалась Ари, когда продолжала греть чужой коврик. кстати о чужой квартире...
Девочки показалось, что там стало чуточку более шумно. Точнее сказать, там наконец появилось движение. правда сложно было судить к добру ли подобное. Посторонний смех вырвал ребенка из сна, вновь бросив в дремоту. Шольц даже что-то пробурчала недовольно, только совершенно непонятно. некий набор букв не более того. Спала бы себе и дальше малышка, а сквозняк усилился от открытия двери этой самой квартирки. Постороннее присутствие заставило малышку резко распахнуть глаза и поднять голову, уставившись на хозяина квартиры. "Опять убегать?" С вырвавшимся стоном из гортани подумала Ари, во все глаза, не моргая, смотря на молодого человека. "Он же поздоровался, надо ответить или не надо..." Удивление вперемешку с настороженностью и толикой сна. Шольц еще не до конца проснулась, но всячески стремилась к этому, при этом не теряя зрительного контакты, ведь кто знает, что у этого взрослого на уме. Кулачки сильнее сжались, купюра зашуршала. -Я жду, - Коротко, лаконично и без каких еще либо пояснений ответила на вопрос Шольц, но что-то не спеша пока вставать. Когда же сон отступил, давая шестеренкам в детской голове работать по полной, Ари резко вскочила, хватая мужскую рубашку, которую себе подкладывала под зад и отступая на шаг назад, тем самым освобождая проход. -П-про-проходите, - До Шольц дошло, что она вообще-то мешает этому дяденьки выйти, поэтому и поспешила уйти прочь с прохода, но явно намереваясь, когда он свалит восвояси вернуться к облюбованному уголку. И в тот момент, когда девочка дожидалась куда же этот незнакомец двинется, продолжая смотреть ему в лицо, не боясь пока что, в животе у ребёнка жалостливо заурчало. Теснее прижимая к себе вещь, будто это был щит способный не только огородить от всех проблем насущных, но и заглушить вырывающиеся природные звуки, ребенок улыбнулся, так будто это вовсе не она. Там, где-то в сторонке у кого-то урчит, но не у нее. -При-приятного вечера, - Проговорила малышка, как бы указывая: ну все... будем знакомы, но вам делами своими заняться надо, а мне своими.  Но пусть и произнесла, Ариадна продолжала внимательно смотреть и наблюдать, будто чуяла какого-то подвоха от этого дяденьки, хотя из них двоих как раз сейчас более странной была она, а не он. Рост этого мужчины поражал воображение, Шольц он казался каким-то великаном из прочитанных ранее сказок. И если бы не карие глаза, которые почему-то манили, то ребенку в пору бы было бояться, ведь великаны из сказок никогда своей добротой не отличались. А еще у него была странная внешность не такая как у большинства. Азиата Ари видела впервые, может поэтому ребенок интересовался. В ней пробуждалось любопытство, но и о осторожности девочка не забывала. Все же мужчины-это мужчины. Опасные существа, все без исключения. Кто знает, что им в голову взбредет. Только благодаря такому мнению, малышка вроде бы и стояла на месте, но готова была в любое мгновение дать деру от него. Словно зверек, который тянется к еде, но при любом резком движение скроется за ближайшими кустами.

Ей задали вполне конкретный вопрос, но отвечать так не хотелось. Не хотелось признавать того факта, что она, действительно, его боится.  И все же белокурая кудрявая голова девчушки качнулась в утвердительном кивке, а потом очередной маленький шажок назад, словно пропуская. Только вместо того чтобы уйти, этот странный дяденька уселся на пороге, чем вызвал недовольство Шольц. Ведь она пропустила, так нет же, остался. Ребенок чутка насупился, поджав свои пухлые губки, сильнее пальцами мня мужскую рубашку, по привычке заламывая себе эти самые пальцы и отходя назад к углу квартиры напротив спиной, будто у нее глаза на затылке были. -Не ка-ка-кажется, - было начала свою речь Ари и запнулась на простом "скажи". Вроде и требование, но и в тоже время и нет. мысли ребенка настолько оказались хаотичными, что Шольц не совсем поняла, чего от нее ожидали, как она была должна ответить на столь странное слово. Только вот, когда она не отвечала на вопросы своих родителей кара шла незамедлительная, привычка выдавила слабый протест, точнее вопрос. Голос звучал более испуганно, чем обычно, да и заикаться малышка стала сильнее. -Что с-с-с-с-сказать? - И когда дяденька продолжил свою мысль, девочка даже облегченно выдохнула, ненадолго, лишь на мгновение улыбнувшись так, что ямочки на щеках стали заметны, а после вновь изображая мисс саму серьезность. - Не-нет, я жду, ма там, - И не указательным пальцем, а всей правой ладошкой, так делают воспитанные дети, указала на соседнюю дверь. -Она в го-гостях, а я не хо-хочу, - пожав плечами констатировала Ариадна, считая, что данного объяснения достаточно, дабы больше ее не доставали. От внимания ребенка не ушло, как тело этого дяденьки сотряслось, словно ему было больно. Детское сострадание пересилило страх, и ребенок сделал пару шагов навстречу, озабоченно интересуясь. -В-в-вам плохо? Мо-мо-может ско-корую вызвать? - Когда до дяди оставалось расстояние вытянутой руки и полпальца, Шольц остановилась как вкопанная, не решаясь подойти ближе, боясь физического контакта, слишком были свежи прикосновения того соседа, который бесцеремонно считал, что имеет право указывать ей куда идти и в каком темпе. Да вообще, что имеет право нарушать ее личное пространство. А мама... она не остановила, даже не вышла помочь или объяснить - Ари не любит, когда ее трогают. Детская обида и стыд за эту обиду захлестнули волной, ребенок пытался сглотнуть комок, образовавшийся в горле от горечи. Девочка без задней мысли назвала свое настоящее имя, хотя мама всегда говорила не общаться с незнакомцами, ничего им о себе не рассказывать, но ведь это всего имя и не более того. -А-ари-а-а-адна, а ва-ваше?- И вновь мотание головой, настолько сильно что резинка сдерживающая копну блондинистых волос ослабла и слетела, позволяя французской косе немного распуститься и приводя внешний вид ребенка более во взлохмаченный. Ари понимала с дядей что-то точно не так, но бежать от него или помочь, ребенок так и не мог решиться. Стоя на перепутье данного решения, глаза девочки чуть сощурились, лишая большей части своей голубизны, губы же ребёнок расслабил, довершая свой образ небольшим наклоном головы к левому плечу, как художник делает последний выразительный штрих. -Ва-вам надо при-при-лечь, вы бледны, - Только сейчас Ариадна увидела эту мертвецкую бледность на лице мужчины, все же освещение в здешних коридорах не ахти, да и стояла она достаточно далеко, хотя никогда не жаловалась на плохое зрение. Шмыгнув пару раз носом, ребенок еще сильнее почувствовала свой голод, и настолько сильно, что была готова есть уже сырое мясо. И вообще, Ари надоели каши мамы, она хотела чего-то более существенного. Стискивая зубы так, чтобы отвлекаться от своего голода, ребенок старался не упустить из виду этого азиата. -Вы-вы себе в-в-вначале по-по-помогите, - Вот и все что произнесла Ари, чувствуя, пора линять. Нужно уходить и как можно дальше, но куда? Если она выйдет на улицу, то там холоднее чем здесь, да и потом она не знает где сама. Адрес домашний свой помнит, только толку? Кому есть дело до ребенка, правоохранительным органам? Что-то не припоминала Шольц, чтобы она их где-то по близости видела. И когда они ехали в такси ничего такого на глаза ребенку не попадалось, так что оставалось ждать.