*окраина территории элитной академии в Осаке, Япония*

- Ты споткнулась о сумку моей девушки, ты, тупая новенькая!
- Это она кинула в меня своей сумкой.
- Что?!
- Ничего.

Языком собирая с треснувшей губы капли крови и никак не реагируя на давно привычный привкус меди во рту, на этот раз Мизуки уже даже не пыталась спорить. Она провела в этой академии особо-одаренных и талантливых детей (по ее мнению, так просто в детском саду для избалованных мажоров богатых родителей, которые уже успели достать всех у себя дома) всего пару недель, но с первого же мгновения превратившись в ходячую мишень успела изучить нынешнюю систему. Чем больше упираешься, тем больше тебя пытаются именно унизить. Поэтому нужно или давать полноценный отпор или не огрызаться вообще. Всего два варианта. Выбрать первый она никак не могла, потому что чтобы она не сделала этим ребятам, отец в любом случае остался бы недоволен. Она уже видела его суровое и раздраженное лицо: «Ты не убила хотя бы одного из них? Ксо, да как ты смеешь позорить семью?» или, наоборот, «Ты в первый же месяц в новой школе убила нескольких учеников? И что мне с тобой делать?!»… Как не крути, ей оставался только второй вариант – не влезать в стычки и выжить по возможности.

В городе зародилась очаровательная и полная жизни весна. Уже сошел грязный таящий снег, а слякоть давно сменилась цветущими почками и созревшей сакурой. Волосы и короткие юбки школьных униформ ерошил теплый и не такой колючий как зимний ветерок, а солнце согревало будто бы изнутри, не без помощи цветочных ароматов. Для Хаякавы эта весна была еще более необычной так как она была первой, которую девочка встречала на пороге практически самостоятельной жизни. Да и в целом, Японская весна очень сильно отличалась от Американской. В Штатах никто не ждал весны ради цветения сакуры или начала учебного года, а вот коренная японка очень искренне и с предвкушением ждала и первого, и второго. Она мечтала о возможности пожить обычной жизнью, посещать школу, обзавестись веселыми, преданными и не очень друзьями, повстречать человека, которого будет ценить и уважать с такой же любовью, с которой ее родители относились друг к другу. Примерно такие красочные и позитивные весенние мысли витали в ее голове пока она ехала поступать в академию.

Первых пара дней кардинально изменили ее мнение. Мизуки все еще продолжала пытаться завязать контакт хоть с кем-то, узнавала про клубы и занятия после уроков, предлагала позаниматься вместе и искала иные пути, но… Если «сливки» общества решили сделать тебя изгоем, с тобой никто не решится водится. А в академии с детьми, любой родитель которых мог позволить себе купить всю эту школу не напрягаясь, в эти дела не хотели соваться и наживать себе проблем даже учителя.

- Давай, Маэда, - кто-то из них, судя по размеру ботинка парень, пнул девочку в спину чтобы она только чудом не упала лицом в ту самую сумку, - оближи ее и мы постараемся все забыть!

- Постараемся, - захихикали девушки, от которых веяло дорогим парфюмом и ради которых два самых задиристых старшеклассника устроили этот спектакль.

На самом деле Мизуки не сделала никому вообще ничего плохого, она еще просто даже не успела. Но все в самом ее существовании изначально рисовало на ее спине огроменную мишень. Она была новенькой, которая вдобавок хорошенько отстала по учебе (списывать у нее было бы нечего), разговаривала с легким акцентом и очень хорошо знала английский (которым слишком любили хвастаться часто путешествующие и мелькающие на таблоидах дети знаменитых сей страны), она не переодевалась к физкультуре и вообще никогда не снимала рубашку школьной формы (от чего успешно разошлись очень разнообразные слухи), ну а самым большим камнем на ее шее стало самостоятельное проживание в квартире, уже в таком юном возрасте четырнадцати лет, гарантировавшее совершенную свободу от родителей, дворецких и иных воспитателей.

Чем больше одноклассники узнавали о ее жизни, тем меньше у нее оставалось шансов на реабилитацию. Она даже не могла никому предложить поделиться роскошным обедом приготовленным домашним Шефом, поскольку жила одна и обедать пыталась тем что продают в школьной столовой. Тем временем шутки и подколки других учеников становились все более жестокими и беспощадными. Если начиналось все с обычных краж ее вещей, порчи имущества или выливания молока на голову, то всего за каких-то пару недель дело подошло к физическому контакту. Ее начали задевать сначала случайно, затем все сильнее, уже оставляя синяки или ссадины, и вот, в итоге, она выволочена за угол и подальше от школы. Чтобы никто не мешал ее протащили через всю территорию школы в самый отстраненный угол и теперь в парке среди, казалось бы, красивых деревьев она сидела на разбитых коленках упираясь обеими руками по бокам сумки, в которую ее постоянно пытались ткнуть носом. Подтирать стекающую на подбородок кровь уже начинало надоедать, но выбора не было – снова стирать форму ледяной водой не хотелось.

- Не буду, - голос ослушался, отдавая хрипотцей и Мизуки поспешно прокашлялась чтобы звучало увереннее, - и не подумаю. – В очередной раз девочка распрямила спину, поднимаясь, не смотря на все попытки свалить ее лицом в грязь. Ее черные как ночь глаза на мгновенье задержались на кольце одной из девушек, том самом, которым она и рассекла ей губу, давая пощечину. Трое парней и всего две девушки. Новенькой даже стыдно было сидеть тут и видеть, что в этих двух девушках намного больше хамоватой агрессии чем во всех этих троих парнях. В ее восприятии женщины должны были быть изящными и нежными, какой была ее мать.

- Че ты там кряхтишь?! Не слышно ни хрена! - …и тут она не выдержала. Да пусть ее сильнее поколотят, но все-таки гордость у дочери Хаякавы частенько зашкаливала превыше разума.

- Видимо, отец боксер часто бил тебя по голове, - съязвила по природе не злобная Мизуки и ответная реакция не заставила себя долго ждать. Стало еще хуже, когда не удержавшиеся и не слышавшие о манерах приятели заржали с остроумного ответа.

Задетый за живое сын боксера превратился в разъяренного быка, одной рукой схватив девочку за волосы и болезненным рывком заставив задрать голову сгибом локтя второй руки зажал ей шею. Новенькая тут же ухватилась за эту руку обеими своими пытаясь освободить хоть немного пространства для воздуха, но физически сильнее взрослого парня маленькая девочка не была, а старшеклассник ничего не дожидаясь дернул ее вверх поднимая на ноги.

- Ты пожалеешь, ты очень сильно пожалеешь… - от резкой боли в горле из глаз брызнули слезы, но Хаякава не могла даже закашляться за неимением возможности вдохнуть хоть немного воздуха, а окружающие лишь отступили подальше чтобы не мешать приятелю и молчаливо дожидались продолжения.

Наверное, в этом контрастно красивом саду у забора, ничего нового уже не ждала только одна Мизуки.

Отредактировано Hayakawa Mizuki (22.08.17 14:30:00)

*окраина территории элитной академии в Осаке, Япония*

Интересно, нету ли в этой школе какого-нибудь клуба для изобретения новых издевательств? Если нет, то может стоило бы предложить такую идею, ведь в целом ее обидчики не блистали фантазией. Чувствуя, как мир постепенно начинает плыть и мутнеть, Мизуки только терпеливо дожидалась, когда же это все закончится. Вполне вероятно, на этом воображение недалеких двоечников закончится и ее наконец оставят в покое. В итоге им ведь все равно нужно наиграться, раньше, чем они почувствуют хотя бы фальшивое чувство удовлетворения, собственного возвышения над другими, ее все равно не отпустят. Она бы раздраженно вздохнула, если бы только смогла, чувствуя себя вместе с этими садистскими руками захваченной еще и в рутинный круг человеческой тупости.

- Oi! – низкий голос кого-то явно постарше ей будто бы послышался. Из своего положения Хаякава не могла увидеть кто там такой, но особо и не интересовалась этим даже когда парень развернулся вместе с ней лицом к забору, чтобы ответить. Какой-то случайный прохожий решил, что совесть не позволит ему пройти мимо. Но сейчас он подал голос и послушав совета отпрыска богача пойдет и дальше своей дорогой, считая, что сделал все от него зависящее и спать теперь можно совершенно спокойно.

Она по-настоящему увидела его только когда все вокруг застыли и казалось сам воздух напрягся, требуя от девчонки стопроцентного внимания. Школьница ничего не ожидая подняла свой темнеющий на фоне разноцветной весны взгляд и к собственному изумлению увидела парня в легком прыжке перемахивающего через забор. Причем не куда-либо, а именно в направлении нее. Да, на самом деле незнакомец даже смотрел не на нее, а на удерживающего ее в захвате сына боксера, но для ошеломленной Мизуки у которой пошатнулся весь полный убеждений мир – парень шел прямиком к ней.

Только спустя несколько мгновений более-менее логичные мысли догнали увиденное глазами и подсказали, что это и есть обладатель того самого голоса. Он не прошел мимо. Ее отпихнули в сторону, но девочка даже не обратила внимания на падение, сделав несколько неряшливых шагов и плюхнувшись на траву, которая в этот момент показалась ей удивительно мягкой. Легкие слишком резко наполнил полноценный поток воздуха, заставив ее закашляться и вновь оросить щеки слезинками, пока сама она судорожно пыталась отдышаться.

В себя она пришла достаточно быстро, но за это время совсем рядом, может даже слишком близко к ней, между парнями завязалась самая настоящая драка. Вместо того чтобы попытаться что-либо сделать или как-то помочь внезапному незнакомцу, Хаякава сделала самое разумное – пересев на свою пятую точку и отодвигаясь назад чтобы не попадаться под ноги пятилась до тех пор, пока не добралась до брошенных сумок, в числе которых была и принадлежащая ей. Она не боялась бы кинуться в эту массу тел и вмешаться, но как бы забавно это не звучало, она возможно была единственной из присутствующих, кто понимал насколько не хочет попадаться под руку этому парню из другой школы.

Она не знала его. Видела впервые в жизни. Да и своим заплаканным взглядом успела увидеть не многим больше хмурого лица. Дочери главаря мафиозной банды были знакомы многие взгляды, от переполненных безграничной агрессией до опустошенных совершенной апатией. А взгляд, которым мимо нее смотрели на обидчика был совсем иным. Не потому, что он уверенно кричал о том, что однозначно справится, что знает куда и как нужно бить и о том, что заступиться за девочку правильно. Потому, что этому взгляду было совершенно не важно, даже если эти трое поколотят его в ответ. Они ему не понравились, и он уже решил, что съездит каждому из них как минимум по морде и его не волнует каких усилий это будет стоить – он это сделает.

Нужно быть совершенной идиоткой чтобы пытаться мешать драться тому, кто драки любит. А Хаякава была достаточно умной. Тем более, что она все еще не могла опомниться и смириться с тем, что он правда тут. Пока другие девочки с визгом разбежались, позабыв свои вещи, она продолжала сидеть на траве позабыв утереть щеки или кровь, неотрывно наблюдая за происходящим. Вовсе не с переживанием при каждом ударе или страхом, что парня сейчас изобьют и вернутся обратно к ней, да и не с восхищением замечая явное преимущество незнакомца. В ее темном взгляде было совсем другое, застрявшее там впечатление еще с тех пор как она увидела его перемахивающим через забор.

Впервые в ее жизни кто-то совершенно не связанный с ее семьей и ничего об этом несведущий решил за нее заступиться. Даже если бы он просто искал повод помахать кулаками, Мизуки это не волновало. Кто-то впервые обратил внимание на происходящее в ее жизни и решил вмешаться. Не из страха перед ее семьей, не ради извлечения собственной выгоды в виде благодарности ее отца, а просто потому что так захотел. Девочка сидела на переливающейся зеленью траве, окруженная ароматом цветущих сакур и смотрела на парня, который ворвался в ее жизнь подобно самому настоящему монстру. Нет, она конечно верит во все потусторонние силы, но это уже перебор даже для нее…

- Ikuzo? – Точно монстр. Akuma. На какую-то секунду Хаякава уставилась на протянутую ей руку как умственно отсталая. Она готова была падать в обморок от изумления только потому, что он не прошел мимо, а тут такое…

- H-hai! – решительно ухватившись за предложенную опору, девочка даже слишком энергично подскочила на ноги. Она не стала ни оправлять волосы, ни ныть по поводу своей внешности или как, что и где у нее при этом заболело. Вовсе не потому, что она не хотела быть обузой. Она просто и правда не придала этому совершенно никакого значения. Наклонившись Мизуки подняла и перекинула через плечо свою школьную сумку – еще одну причину ее отступничества. Богатые девушки ее академии носили только новейшие модели знаменитых дизайнеров, а у нее была обычная сумка, увешанная значками и различными брелоками. Она просто никогда не ходила в школу и у нее никогда не было того же портфеля, поэтому ей очень хотелось походить хоть немного с такой заменой.

Школьница понимала и то, что ей впоследствии придется пересечься с этими же ребятами, а может быть и с более весомыми последствиями случившегося, но все это звучало на очень далеких струнах подсознания. Перед ней стоял единственный в мире не прошедший мимо человек и Мизуки даже подумать не могла чтобы вот так просто дать ему пойти дальше без нее. Темный взгляд бегло прошелся по всей фигуре парня.

-Ты как? Порядок? - не задумываясь поинтересовалась девочка, когда ее глаза задели вниманием порванную футболку. Кажется она не помнила о своем лице, волосах, разбитых коленках или чем-то еще. Будто бы эта футболка сейчас стоила для нее большего. Но, может, это просто первый шок?

Проследив взглядом за дымящей сигаретой Мизуки была не против убраться подальше от этой школы, тем более что уроки на сегодня уже давно как закончились. Только кажется парень хотел убраться отсюда намного сильнее чем она. Во всяком случае так она решила, не находя иной логичной причины его быстрому шагу. Да и быстрому еще мягко сказано. Впрочем, он-то шагал вполне спокойно, а вот девочке пришлось чуть ли не бежать увлекаемой им в неизвестном направлении, так что когда тот наконец выпустил ее руку, первым делом Хаякава согнулась упираясь обеими руками чуть выше своих коленок и тяжело дыша.

На самом деле все было не так плохо, и он тащил ее не столь быстро, но при ее ослабленном здоровье и после удушения, ее горлу просто итак не сладко приходилось, а отдышаться в такой позе будто после пробежки было какой-то давней привычкой. Тихонько восстанавливая дыхание таким способом, девочка приподняла глаза и как раз увидела подлетающую сигарету.

- А! – изумленно выпрямившись и ткнув в парня указательным пальцем заметила что-то не совсем однозначное Мизуки. – Kakkoii!! – для немного… хотя, чего уж там. Очень даже криворукой девчонки такая ловкость была просто божественным талантом, так что она в очередной раз усомнилась в реальности существования такого человека. Только вот сам он не заметил в этом ничего восхитительного вместо этого хмуро приказав ей сесть.

Послушно, хоть и изящно, но все-таки шлепнувшись на лавку совсем недалеко, за неимением куда еще смотреть, Хаякава наконец обратила внимание на то, куда ее притащили. Ободранные лавки, ржавеющие качели и главное совершенная пустота вокруг… Школьница поежилась, дико радуясь тому, что еще не темно. Только отсюда обязательно надо убираться до темноты. Духи никуда не пропадают и днем, а ночью так их сила в несколько раз возрастает подпитываемая светом луны! Плохо же им придется, если останутся тут до темноты…. Что-то за шелестело и посмотрев в сторону Мизуки увидела, что парень снова полез в карман.

Только при таком раскладе ей внезапно стало подозрительным, что он почти притащил ее в такое место. А учитывая первое оставленное впечатление… Те парни ведь отлетали так далеко, будто он обладает нечеловеческой силой. Еще разок бросив взгляд на окружение, Хаякава напряглась отсев чуть подальше и с ужасом уставилась на неизбежность в виде неизвестного, что он сейчас вытянет из кармана. Монстр! О, клянусь Буддой, самый настоящий монстр! Мамочка, ты что послала мне на спасение самого демона!?! Старшеклассник вытянул руку и Мизуки потребовалось все наследие своей семьи чтобы не завопить.

- Are?.. – Он просто поделился с ней пластырями. Ей пришлось несколько раз удивленно моргнуть чтобы убедиться что те не превратятся в каких-нибудь червяков как в фильме ужасов. Пораженно выдохнув и разглядывая содержимое в руках, девочка не задавалась вопросами о том, зачем кто-то будет носить в своем кармане столько пластырей. Она была слишком потрясена, но опять-таки не этим. Ведь если не монстр, то кто же он такой?

- Ты не местная, да? – заданный вопрос помог ей опомниться и перестать пялится на собеседника в попытках решить кто же перед нею. Вместо этого, девочка осторожно опустила все содержимое его кармана на свою школьную юбку и взяв один из пластырей начала доставать его из бумажной упаковки.

- Ну, да… Я из Токио. Отец решил, что мне будет полезно закончить такую школу, - Хаякава слегка пожала плечами, не пытаясь выказать даже фальшивого энтузиазма по поводу этой идеи. После знакомства с другими школьниками, она растеряла все остатки интереса к школьной жизни в целом. Заклеить обе свои коленки пластырем для нее сейчас было намного более интересным занятием чем вся эта учеба в целом. Налепив очередной, она провела по нему пальцем чтобы лучше держался и поморщилась, - It-t-t-te-e!

И действительно. Болели у нее не только разбитые коленки, но если бы этот парень прошел мимо как все остальные, закончилось бы все намного хуже. Мизуки даже задумалась, молчаливо разглядывая свои заклеенные кремовыми крестиками коленки, как же так получилось, что ее потащили именно в этот угол и что он проходил там именно в это время и почему он не прошел мимо, и почему в его кармане как специально всегда есть пластыри…Они ведь даже не знакомы.

- А, gomen-gomen, - стукнув себя по лбу, Хаякава села полу-боком чтобы могла смотреть на парня прямо, при этом не забывая удерживать все оставшееся у нее на юбке. – Я Маэда Мизуки, приятно познакомиться! – после легкого и вежливого поклона головой, она осторожно протянула ему обратно все, что осталось не использованным. Только тогда глядя на мелочь в своих ладонях она заметила среди фантиков и пластырей кое-что интереснее. - Это оригами... Это ты сделал?

- Hyuga Ren. Yoroshiku, - наблюдая за тем, как привычно ее новый друг затягивается никотином, школьница внезапно подумала, что его легкие должны быть не меньше чем у Тоторо чтобы работать при таком количестве дыма. Она конечно не знала, сколько парень курит на самом деле, но даже судя по его манере, да и по тому как привычно он чувствовал себя во время драки, ему было не просто не избавиться от впечатления заядлого курильщика, которое он оставлял. Только Хаякава не видела в этом вообще ничего отвратного, мужчины в ее семействе употребляли и продавали вещи намного злокачественнее чем обычные сигареты, да и было что-то эдакое в том, как именно Хьюга курил… Она поймала себя на желании протянуть руку и помельтешить пальцами по дыму, наблюдая за тем как ее резкие движения разрушат это идеальное зрелище подымающейся от горящей сигареты дымки.

Из легких девочки вырвался еще один непонятный возглас, которым она вероятно надеялась остановить небрежное движение своего спасителя. Маленькое бумажное творение отправилось в мусорку не смотря на это, и Мизуки осталось только опечаленно вздохнуть, ругая себя за то, что отвлеклась на дым, когда под носом было кое-что интереснее. Если журавлик был ему не нужен, а судя по тому как он забытый валялся в кармане среди прочего не особо хорошо сохранившегося, он и правда был не нужен, японка хотела бы попросить его себе. Какова вероятность того, что кроме журавлика никакого мусора в этом заброшенном месте не останется, и она сможет просто вытащить его обратно? Хаякава покосилась на парня и решила, что оставит не самое лучшее впечатление если сейчас кинется рыться в мусоре. Возможно, позже она решится попросить его сделать для нее еще одного. Так, в принципе, даже круче, этот будет сделан специально для нее! 

- Наверно, отец возлагает на тебя большие надежды?
Хаякава даже слишком резко рассмеялась в ответ на подобный вопрос. Хоть при этом ее смех и звучал все еще женственно и тихо, все-таки был слишком внезапным и подозрительно горьким. Она уже собралась стукнуть приятеля по плечу и сказать, что глава Якудзы просто не мог ожидать от нее меньшего чем… как минимум она должна была превзойти идеальную по его мнению женщину – ее мать. Спокойную и стремительную как ручей, с самыми мягкими и безопасными в мире объятьями, с самым острым в Японии клинком… К сожалению, даже для Мизуки мать была всем. Она никогда даже не надеялась стать хоть немного похожей на такую женщину, но хотя бы могла гордо заявить, что сделает это для самой себя, а не для того чтобы подхалимы отца тоже приняли ее. Рука девочки уже взмыла в воздух, но тогда их взгляды с Рэном встретились, и школьница застыла. Так же резко, как и рассмеялась, что было очевидным пояснением – она засомневалась и не стала говорить ему то, о чем только что размышляла.

- Скажем, мой отец в целом очень требовательный человек, - с кривой улыбкой человека, который вообще не умеет врать она откупилась небольшой правдой и опустив руку слегка поежилась, понимая, что теперь ее собеседник будет думать что-то свое о ее семье. От этого ей вдруг стало досадно. - Твои родители наверное не такие строгие? - Мизуки поймала себя на том, что хоть она и представилась Хьюге фальшивым именем под которым училась и в школе, она не хочет ему врать. Почему-то именно ему ей хотелось рассказать все как есть на самом деле, в том числе и кто она и из какой семьи и почему ему пришлось заступиться за нее в драке. Но какой бы это принесло результат? Наблюдая за тем как школьник в очередной раз затягивается сигаретой, Хаякава решила, что не хочет потерять такого его отношения к ней. Она не хочет, чтобы он начал как все принимать решения основываясь на том, что она дочь главаря мафиозной банды, чтобы он боялся последствий или еще хуже, начал видеть в дружбе с ней собственную выгоду. Он ведь спас ее просто потому, что считал это должным. Потому что хотел помочь Ей, правда?..

- Ты выглядишь как-то иначе, - сердце девочки пропустило удар, пока несколько сотен мыслей и догадок почти одновременно прострелило в ее сознании. Но Хьюга и правда ничего не знал, оставаясь спокойным, никаких намеков не подразумевающим школьником. Он продолжал говорить про школу и имел ввиду только именно то, что говорил. Во всяком случае так решила Мизуки. Распрямив спину и прокряхтевшись, она ответила наигранными интонациями зазубренную фразу изучая взглядом пустующую площадку и явно демонстрируя что подобное ей говорят очень часто:

- Я всегда выделяюсь в толпе как ликорис среди цветов сакуры, в этом моя особенная черта! – и она попыталась улыбнуться Рэну как можно шире и кровожаднее. В конце концов она сравнила себя с адским алым цветком среди нежных бутонов сакуры, поэтому надо было как-то соответствовать. Хотя на самом деле это был цветок с которым ее сравнил татуировщик, выбирая что именно стоит отобразить на спине удостоившейся редкой чести девочки и тогда Хаякаве значение цветка-призрака вовсе не понравилось. Но сенсей помог ей увидеть и положительные стороны этого природного творения, тем самым научив тому, что у всего, даже самого вредного и незаметного, могут найтись свои удивительные и прекрасные стороны. Так она научилась находить хорошее во всем, так же она начала видеть положительное и в своем статусе изгоя.

Тишину повисшую после ее странного высказывания, во время которой девочка пребывала в недалеких воспоминаниях, а парень возможно пытался убедить себя что она не совсем сумасшедшая, нарушило истошное урчание его живота. Этот звук показался таким неестественным в мире ее теплых и уютных мыслей, что Хаякава сначала даже не поняла, что это такое, потом посмотрела на собственный живот и только потом реакция Хьюги наконец помогла ей додуматься что же это было. Некоторое время она растерянно и сочувственно смотрела на него и на недовольный живот, пока ее наконец не осенило.

- Точно! – схватив свою сумку, Мизуки принялась рыться по царившему там после всего пережитого хаосу, что заняло у нее казалось намного больше времени, чем размеры ее импровизированного портфеля могли изначально предполагать, пока она все же не выудила оттуда небольшую предназначенную для Бенто коробочку с широко улыбающимся Тоторо на крышке. Палочку Хаякава почему-то нашла только одну, но собиралась отыскать и вторую после того как передаст Рэну коробку. – Супервкусные котлетки домашнего приготовления! Hyuga-senpai, douzo! – гордо представив свою домашнюю стряпню, девочка поспешила снять крышку, довольная возможностью продемонстрировать парню свои таланты. Ее мама редко готовила сама, в доме всегда были слуги, но когда она это делала отец обязательно пробовал еду первым и оставался очень довольным. Так что для Мизуки, накормить парня едой собственного приготовления было очень важной задачей.

Только она забыла, сколько всего происходило с ее несчастной школьной сумкой за этот день. Если саму Хаякаву спасли, то сумке приходилось отнюдь не сладко. На самом деле чудом было уже то, что коробка не открылась. То, что оказалось внутри, назвать котлетами было уже очень трудно. Масса мяса, смешавшегося с рисом скорее походила на что-то, что этими котлетами было только давно-давно утром. На самом деле, конечно, все выглядело не так ужасно, просто пара котлет разломились в тряске и облипли рисом, что вкуса еды в целом никак не могло испортить и даже не мешало понять, как все выглядело изначально, но для самого повара, плечи которого уже поникли, это стало самым настоящим личным кризисом.

- Gomenasai... – смущенная произошедшим Мизуки поднялась с лавочки, чувствуя себя только еще более неловко от того, что только подразнила голодного человека. Это был настоящий провал, стоило выкинуть свой позор следом за бедным журавликом. – Я забыла, что они пинали мою сумку, - попыталась оправдаться девочка, которая не была такой сокрушенной даже когда ее избивали школьники и поспешила к мусорке.

- Arigatou, - перебил ее страдания парень и Мизуки притихла, наблюдая за ним. Как только она поняла, что он и правда собирается это есть, ее хватило только на то чтобы присесть обратно на лавку и наблюдать за ним с замершим от ожидания сердцем да огромными любопытными глазами. Она, конечно, не мало времени провела в Америке и тамошняя культура кажется повлияла на нее намного больше чем любая другая, но все-таки парень пробующий ее стряпню был чем-то особенным. Ею приготовленные блюда даже отец ее никогда не пробовал, так что в определенном смысле Хьюга был для нее первым, и девочка переживала понравится ли ему или нет.

Первый кусочек отправился к нему в рот и школьница как завороженная придвинулась чуть ближе, только что не выхватывая настоящую реакцию наружу собственноручно. И хотя она, казалось бы, уже итак вся вытянулась и трепетала от ожидания, когда вдруг хмурое лицо Рэна переменилось, а рука поднялась к губам – ее личико тоже расцвело. Но думала она теперь не о еде, а смотрела на этого странного парня, которому так понравилась ее еда.

- Я некоторое время жила в Америке, поэтому научилась там всякому, - пояснила она как будто это был сущий пустяк, хотя на самом деле было заметно, что она гордится этим. При этом, она продолжала наблюдать за уплетающим школьником. Что-то в его совершенно японской реакции заставило щеки Хаякавы зардеться румянцем, который не сошел даже когда уже стрескав половину парень протянул ей коробочку обратно.

- H-hai… - поймав себя на том, что продолжает пялиться и сейчас ее новый друг мог это заметить, девочка смущенно забрала коробочку и немного поворошила ее содержимое второй палочкой, которую уже не успела додуматься дать Хьюге и облегчить ему задачу. Впрочем, он кажется вполне неплохо справился и с одной, а вот Мизуки так не умела, но была у нее эта черта – с интересом относиться ко всему новому. Подняв коробочку повыше чтобы если что не рассыпать все вокруг, она начала практиковаться. Вот через пару дней она станет в этом настоящим профи и покажет сенпаю как хорошо у нее получается!

Она успела все-таки немного поесть перед тем, как знакомый треск ткани, который узнают лишь очень неловкие люди, привлек ее внимание. Парень порвал свою футболку еще больше и в темном взгляде японки отразилась некая серьезная мысль, которую она оставила пока при себе. Она ведь понимала, что если бы он не вступился за нее, то футболка его была бы все еще целой. Поставив бенто рядом с собой на лавочку, Хаякава задумчиво провела руками по школьной юбке как будто по привычке там должны были быть карманы с содержимым, но так как ничего подобного не было, девочка снова полезла за помощью к своей сумке.

- Ну… - с некоторым сомнением протянула школьница, отстегивая с импровизированного рюкзака значок с широко улыбающимся Тоторо и протягивая его Рэну, по очевидной причине сомневаясь, станет ли он таким пользоваться. – Только это…

Осторожно кинув сумку обратно на землю у лавочки, Мизуки было собралась если не доесть, то хотя бы сложить бенто обратно. По довольно просторной местности пронесся поднимающийся ветер, очень похожий на те, что предшествуют сильному дождю и сквозь слегка взвившиеся волосы девочка увидела, как одна из самых легких детских каруселей чуть ниже задвигалась. Ей стало неспокойно, она застыла, пристально наблюдая за детской площадкой будто предвкушая что-то еще и как говорится, если ты сам хочешь испугаться, обязательно найдешь чего – уже порядком заржавевшие качели истошно скрипнули, и подгнившая доска со стуком ударилась о металлическую ножку. Хоть свято верующая в призраков Хаякава и ожидала чего-то именно такого, она все равно тихо взвизгнула и зажалась поближе к Хьюге все на той же лавке.

- Т-ты не знаешь… тут случайно кто-нибудь не умирал? – тихо спросила она не обращая внимания на то, что вцепилась ему в руку и не сводя взгляда с игровой площадки, как будто отвернись она хоть на мгновенье и какой-нибудь злой не нашедший свой покой дух подберется к ним поближе.

Учитывая так быстро подзабытое смущение, у Мизуки мог случиться очередной приступ с красными щеками, а может быть даже кровью из носа от такой близости парня, но на данный момент ее слишком уж пугала детская площадка перед глазами. Она и без того уже была уверена, что там и тут видела какие-то движения среди деревьев, а ветра, который, например, не сдвинул с места ее сумку, не должен был пошатнуть и тяжелую карусель. Это точно были призраки! Она даже не сомневалась в этом!

И не важно, как там работают законы физики. Она же чувствовала, как по ее плечам, а затем и по спине вниз к пояснице побежал холодок от слов парня, заставляя каждый волосок на ее теле встать дыбом. Хьюга говорил так загадочно, как будто открывает ей настоящую тайну, в которой должна быть какая-то кульминационная развязка и школьница вся напряглась, ожидая чего-то подобного. У него что, совсем страха нету?? Одно дело набить физически осязаемое лицо школьника, но ведь многие духи не любят, когда их покой нарушают. Они и добрые то довольно опасны, а как разозлятся, так и пиши пропало! Утянут в свой мир, и никто уже тебя не вытащит!

Ее воображение уже окрашивало это самое путешествие в развернувшуюся прямо посреди детской площадки бездну, когда что-то вдруг коснулось ее щеки и Хаякава вскрикнула громче прежнего, готовая сорваться с места, причем именно в полете. Ее остановил от данной оплошности лишь обескураживший еще больше внезапный смех. Девочка удивленно уставилась на Рэна и можно было подумать, что она удивлена выяснив, что он ее дразнит, хотя на самом деле ее поразил именно его смех. И почему она решила, что для него смеяться это что-то удивительное? Потому что японцы в целом люди довольно сдержанные и неэмоциональные или из-за внешнего вида полного врожденной хмурости? Так или иначе, это удержало ее на месте и оборвало ужасные видения, навязанные воображением, хоть сама ее убежденность относительно призраков никуда и не делась.

- Mo-o, Hyuga-senpai, - выдохнула девочка с недовольством, не замечая, как некое облегчение вызвало на ее личике улыбку поразительно женственную для такого возраста и для кого-то, кого вытащили из драки. Она спустила это с какой-то удивительно женской снисходительностью, но значок с Тоторо придал самоуверенной позе старшеклассника такой забавный вид, что минутную кротость перебил тихий смешок.

Как будто ему это не понравилось, Хьюга схватил ее за руку стаскивая с лавки и не смотря на первый возглас, по-настоящему Мизуки насторожилась и забеспокоилась, как только поняла куда он ее тянет. В неэффективных попытках хоть как-то упираться она еще успела бросить панический взгляд на свою оставшуюся у лавки сумку, в которой лежало как минимум три разных талисмана и еще два оберега от духов.

- Да я верю, честное слово верю, сенпай! – в качестве последней надежды на спасение попыталась не без паники убедить его Хаякава, пока ее ноги все еще упирались, но было уже поздно – они оказались в самом центре площадки, прямо около той самой качели. Когда парень садился она настороженно задержала дыхание, но ничего не произошло. Поза, в которой она стояла постепенно перестала выражать пугливость и неловкость. Чем дольше все было хорошо, тем больше она успокаивалась. Может быть ее талисманы с очень широким радиусом?

- А что есть призраки? – Мизуки довольно небрежно повела плечом и пошла по площадке тоже обходя качели. Она все равно была настороже, но пока ничего не случалось паниковать повода не было. – Это духи людей, совершенно такие же, как те что сейчас в моем и твоем теле. Именно эти духи творили зло, а может делали добро пока были в человеческом теле. – Ей было привычно рассуждать на эту тему, хотя на самом деле она не пыталась пояснить что-то более подробно. Она слишком привыкла что ее не слушают и не воспринимают всерьез относительно этого убеждения. Оказавшись напротив Рэна, школьница осторожно смахнула мелкий сор с пылью с карусельки которой было положено крутиться по кругу, но решив, что та слишком низкая, присела на ее железные перила. Мгновенье она молчала, прислушиваясь к окружению и собственным ощущениям, но никакой дух не начал тащить ее в бездну, так что она снова заговорила. – А что есть Бог? В него верит так много людей, а между тем, мне он ни разу не помог. На мой взгляд, духи, когда-то бывшие такими же как я – намного реалистичнее.

Очередной порыв ветра пронесся по площадке и вместо того чтобы поежиться, Хаякава прикрыла глаза набирая полные легкие свежего воздуха. Однако почти тут же она вновь направила свой черный взор на парня и еще на том же самом вздохе спросила:
- А во что веришь ты, сенпай?

Сэнпай поднял руки показывая ей свои отмеченные настоящей уличной жизнью костяшки и темный взгляд Мизуки впитал все это воинственное зрелище без остатка. Все тот же порыв ветра всколыхнул ее волосы отбросив пару прядок на лицо, но они не мешали ей смотреть на парня, да и школьную юбку надо было чем-то придерживать. Сколько лет этому парню? Ведь он все еще школьник и все же…

- Ты очень силен, Hyuga-senpai… - растягивая слова так как все еще обдумывала это открытие заметила девочка, не отводя взгляд. Можно было подумать, что она, как и положено большинству школьниц восхищалась физическими данными своего спасителя, но она нарочно поправила себя, ткнув указательным пальцем в нагрудный карман своей формы как раз над сердцем, - не только телом. – Способные смутить любого слова она произнесла так просто и дружелюбно, что их даже комплиментом посчитать нельзя было бы. Девочка скорее озвучила открывшуюся ей правду признавая свое уважение к этому, чем даже пыталась сделать приятное.

Хаякаве внезапно подумалось, что есть во взгляде Рэна что-то совсем уж не ребяческое и даже не молодежное, как будто ему пришлось повзрослеть намного раньше положенного прямо как и ей самой. Впрочем, для этого ей не нужно было гипнотизировать его темным взглядом из-под волос будто она девочка из «Проклятья» - те же победившие не в одной драке руки говорили о том же. Многие сказали бы что в этом нету ничего особенного, ведь все брошенные в слишком жестокое окружение дети вырастают самостоятельными и самодостаточными, но испытавшая это на собственной шкуре Мизуки не согласилась бы. Все почему-то забывают учитывать, что слишком многие из этих детей вырастают в совершенно безмозглых отбросов общества, которым ее отец не поручил бы даже самую недостойную из работ.

А вот Рэн… Он бы ее отцу понравился. Слегка смутившись, девочка наконец опустила голову и убирая за ухо волосы принялась подпихивать кедом какой-то ну очень заинтересовавший ее камушек. У этого вступившегося за нее школьника есть все шансы чтобы вырасти в мужчину достойного внимания ее привередливого отца-идеалиста. Может быть, как-нибудь, ну совсем позже, ей стоило бы даже представить сэнпая папе? Правда что-то она увлеклась и начала забегать очень уж вперед. Она даже не знает, может быть у него есть свои конкретные цели, которых он собирается добиваться. Конечно, есть. Не целеустремленный человек не понравился бы ее отцу. Если она правда думает именно о симпатиях отца…

- Они ведь теперь от тебя совсем не отстанут...
- Э? – вторгшийся в ее размышления голос заставил девочку встрепенуться, и она настороженно вскинула голову готовая увидеть кто это там не оставит ее в покое. Увидеть она никого безусловно не могла, поэтому безусловно вернулась к теме разговора и вот, ее плечи уже поежились, а взгляд внимательно изучает детскую площадку на наличие торчащих откуда-нибудь холодных рук, неживых глаз или подползающих волос… -  Я закончу около трех. Позже, если мне убирать в классе… Конечно, после сегодня мне точно завтра убирать в классе, - не без вздоха добавила Мизуки, прекрасно понимая, что сваленная на нее уборка класса будет мелочью по сравнению со всем, что одноклассники придумают для нее за эту ночь. Мысли об этом и натолкнули ее на догадку, что неверующий в духов Рэн, скорее тоже беспокоился именно о живых.

- Shinpaishinaide! - Хаякава подскочила со своего места в спешке убедить парня, что она не такая уж и беззащитная. Надо же было его заверить, что она просто не хочет проблем в школе, но не даст им заходить совсем уж далеко если на то пойдет. Только вот в спешке она или не рассчитала, или и вовсе забыла, что сидела на карусели, поэтому, как только девочка резко встала поржавевшая карусель со скрипом дернулась в одну сторону, роняя Мизуки в другую. Можно было сказать, что ей повезло – перила были недостаточно высокими и вместо того чтобы конкретно удариться боком или приложиться головой, школьница вскрикнув перелетела железку на которой сидела и по счастливейшему стечению обстоятельств приземлилась пятой точкой между двумя железяками так и не получив серьезных травм. Должное ей можно было отдать конечно, она все-таки инстинктивно успела прикрыть голову руками, но если учесть изначальную ошибку, то и в этом геройства оставалось не много.

Когда Мизуки выглянула из-под своих прикрывающих голову рук, качели уже спокойно стояли на месте, а хмурое лицо Рена оказалось к ней намного ближе, так как он подошел и присел. Парень довольно сухо прокомментировал эдакую обыденную для нее ситуацию и девочке ее возраста положено было как следует надуться в ответ, потому что одного его сурового выражения лица было достаточно, чтобы решить, что он весьма раздражен. Однако, школьница ответила лишь очень широкой улыбкой, скорее гордая такому новому титулу. На самом деле, ее намного больше забавлял ее значок с Тоторо на груди ее спасителя, который никак не шел в ногу с его далеко не таким безобидным лицом, но говорить этого вслух она, конечно, не стала. 

-Arigato... – растерянно пролепетала девочка и сначала сползла с качелей, а потом уже встала на ноги – учится на своих ошибках все-таки. Ей бы возможно впору было сообщить Хьюге, что никто кроме плюшевых игрушек и талисманов (призраков-то там нет, уж в этом ее несколько раз заверила Кавабуки-сан) ее не ждет и не беспокоится, но этого она снова не стала говорить. И вовсе не потому, что она посчитала опасным сообщать мало знакомому парню о том, что живет одна. Ее просто сбило с толку поведение старшеклассника.

Вообще очень многое в его поведении сбивало ее с толку. Например, то, что он не подскочил к ней, когда она упала и не начал сюсюкаться как с маленькой, непутевой и беззащитной соплячкой, которая только и умеет, что плакать ударившись. Он как будто бы изначально не видел в ней автоматически маленьким девочкам приписываемой слабости, от которой она так усердно пыталась избавиться дома, не смотря на то, что при знакомстве спас ее от побоев. Более того, когда Хаякаву поражал и смущал сам факт, что кто-то мог бы захотеть пройтись с ней до дома, он даже не спросил ее, надо ли, хотя очень часто, взрослые мужчины делали именно так. Они спрашивали, хочет ли девушка чтобы ее провожали, и она из вежливости и смущения очень часто была вынуждена отказаться. В итоге мужчина экономил время, а девушка добиралась домой сама. Ну, во всяком случае, так Мизуки научили манга и дорамы, Рена в которых не было. Не особенно и быстро шагая за своей школьной сумкой, школьница то и дело на него поглядывала, и разнообразные мысли, прикормленные бурным опытом, подчерпнутым из чрезвычайно романтичных телешоу, превращались в слишком хаотичные, взрослые и неуместные догадки, способные заставить уши любого покраснеть.

К счастью, или же, учитывая такую впечатлительность, к сожалению, Мизуки намного больше любила фильмы ужасов. Совершенно любые их варианты кроме детективных историй, в которых улик и расследований намного больше чем всякого рода призраков и монстров. Бывали в них очень часто и вещи более повседневные, но от того лишь еще более страшные. Например, маленькие дети и все, что с ними связанное. Такое как старые куклы, детские игровые площадки и эти постоянно так не вовремя начинающие скрипеть пустые качели…

Снова испугавшись, девочка припустила за Реном, хотя он еще при всем желании не мог далеко отойти, ведь все еще не знал в какую сторону им нужно. А поскольку он не спешил, то вдруг сорвавшаяся с места Мизуки и влепилась носом в его спину как будто думала, что он призрак через которого можно пролететь насквозь. При этом, ее маленькая ручка, которая изначально хотела его остановить, все-таки уцепилась за белую ткань, слегка натягивая, и когда старшеклассник обернулся, такой он ее и увидел, уцепившейся за его одежду, с раскрасневшимся не только от удара по нервным окончаниям лицом. Все-таки, определенным образом сложившееся детство, сделало ее в некоторых вопросах невероятно внимательной и по взрослому умной, но в чем-то… в чем-то она все еще такой ребенок! Ребенок, для которого вот так вот уцепиться за одежду мальчишки дело очень важное и очень смущающее.

- Нам… в другую сторону, - тихо сообщила школьница, не поднимая глаз и краснея до самых своих маленьких ушей. – Около моего дома магазинов нет. – Выпустив чужую одежду, Мизуки резко развернулась придерживая свою юбку и зашагала в нужном направлении так быстро, как будто на самом деле собиралась от Хьюги убежать. – Что ты любишь есть? – еда. В любой непонятной ситуации можно начать говорить о еде.