Дремота продолжала подступать. Ощущение такое, словно она шла к ней пешком, потихоньку приближаясь. Словно очаг этого чувства лежал где-то в городе, среди улиц, переулков, в тени заброшенных домов и  за мусорными баками. Диана продолжала мрачно брести, дымя куревом. Одна рука в перчатке была замызгана кровью, что, впрочем, совершенно не смущало девушку. Наоборот было все совершенно логично. Она ведь переворачивала недавно труп какой-то безымянной мисс, которая, видимо, провела свою последнюю ночь в компании обычного человеческого маньяка. Да уж. Со всем этим сожительством с вампирами и оборотнями люди не думают о том, что они сами уже давно переплюнули по части чудовищности всех монстров, которые когда-либо существовали. То, что в мире всегда были, есть и будут существа, которые сильнее человека, не делают этого обычного человека менее опасным. Изрубленное тело, теперь запечатленное на карте памяти фотоаппарата в виде снимков, было прекрасным свидетельством подобного факта.
-Ну, видимо дальше придется искать развлечения на свою задницу. Ночь еще долгая. А домой пока возвращаться нет желания. Лучше под утро. Когда не нужно будет ничего делать, просто порисовать, пока спать не захочется совсем. Или у тебя какие-то другие предложения, Каин?
-Подумать только. Тебя изжила из твоей недавно купленной квартиры какая-то буйная вампирша. Я понимаю, конечно, что она, все-таки не человек, но блин, позорище-то какое. Почему бы тебе не начать выяснять с ней отношения. Ну или тупо не пускать ее в дом.
-Ага, а потом я иссушенной оболочкой окажусь где-нибудь в подворотне. Гениальный план. Меня ,в принципе, устраивает, но ты, вроде как, у нас из тех, кто предлагает пожить еще немного. Так что нет, видимо придется терпеть.
Настроение постепенно уходило вниз. Диана брела по улице, ведя рукой вдоль стены, оставляя кровавый след. Все равно делать нечего было. Главное – чтобы было хоть что-то в этом проклятом унылом мире, что бы ее развлекло. Может, новая смерть или волна насилия в каком-нибудь новом переулке встретят ее и развеют ее скуку. Может, за следующим углом. Или за еще одним…
Кровавый след оставался на некоторых стенах, а Диана неспешно брела, совершенно не следя за временем. Ее извилистый маршрут имел ровным счетом никакого смысла. Девушка не имела никакой цели, зато имела хандру и голоса в голове, дополняющие картину мира бессмысленными репликами, которые никак не были связаны между собой. В полумраке ночных переулков они превращались в призраков, которые шептали что-то из теней и каждый раз, когда девушка прислушивалась к ним, они усиливались, словно у их требований, просьб, занудств и прочей ерунды был смысл, был повод громко звучать.

Диана брела себе по узким переулкам и продолжала раздумывать о вечном. А что еще ей оставалось делать? Время от времени прислушиваться, оборачиваться, пытаясь обнаружить что-то, что бы намекнуло ей на какую-нибудь опасность. Хотя делала девушка подобное дело просто чтобы было, а не ради действительно какого-нибудь результата. Жажда смерти и полное нежелание скучать все-таки делало свое дело. Сколько времени прошло? Десять минут? Полчаса? Два часа? Диана не знала. Она не имела представления, сколько уже километров она намотала в переулках Сент-Луиса. Но чувствовала она, как шаг за шагом, метр за метром, ее терпение испаряется. Нет уже никаких желаний, никаких идей. Только тупое уныние, которое просверливало дырку в голове и при этом не ведущее никуда. Вероятно, скоро начну искать выход из этого места. Может, в клуб, в бар, или еще куда-нибудь. Чтобы хоть как-то развеяться, пусть и путем вливания в себя еще какой-то порции алкоголя. А там уже людская покажется не такой уж и омерзительной, не вызывающей приступов презрения.
- Ну, почему бы и нет. Разве что тебе бы как-нибудь научиться не презирать их в трезвом состоянии. А то тебе это изрядным образом мешает нормально с ними общаться.
Диана не ответила на комментарий Каина в своей голове. От того, что она начнет хорошо относится к людям, как ей кажется, ничего не изменится совсем. Люди как были сволочами, так ими и останутся. Паразиты и ничтожества, что  с них еще взять.
Уже думая о том, что сейчас она вылезет на улицу ради какого-нибудь увеселительного заведения, девушка вдруг услышала что-то позади себя сквозь гомон шепчущих голосов в своей голове. Диана начала оборачиваться, чтобы посмотреть, что это происходит сзади нее. Однако не успела ничего толком разглядеть, что-то было слишком близко. Сигарета улетела куда-то в сторону, с хрипом вылетел воздух из легких, когда некто ударил ее по корпусу. Асфальт куда-то ушел из-под ног, когда ее подхватили и потащили куда-то.
-Ну вот тебе приключения, разве не их ты хотела?
Диана воспользовалась богатыми познаниями в нецензурном английском, чтобы мысленно выразить, что она думает о Каине. Единственное, что она смогла сделать нормально – это ухватиться за сумку и убедиться, что она никуда не делась и из нее ничего не вываливается, пока ее куда-то волокут. Идея потерять фотоаппарат была слишком жуткой, чтобы ее даже допускать. Удивления, впрочем, особого не было. Слишком часто за ее жизнь у нее бывали какие-то ситуации, в которых получалось какое-то дерьмо с ночными жителями переулков. Похитители, маньяки и грабители – вариантов всегда была масса. И что-то подобное с ней уже случалось. Можно было сейчас, раз она в сознании, как-то извернуться и выудить нож, чтобы воткнуть его похитителю в самое подходящее место. Но идея сверзиться вместе с ним с лестницы казалась слишком плохой. Потому фотограф продолжала болтаться и держаться за сумку, гадая, что за странная херня вообще творится. Особенно с учетом того, что некто похититель, судя по мохнатой спине, был не человеком. Окей. Видимо, меня решили съесть где-то в более приватном месте, чем в простой подворотне. Вот только непонятно, чего даже оглушить не удосужился.
-  Ну и нахера? - сбивчиво спросила Диана, чувствуя, как чье-то плечо в живот упирается, совершенно не помогая разговаривать.

Беспомощность. Далеко не самое приятное ощущение, однако испытываемое Дианой весьма и весьма часто. Ощущение психологической беспомощности возникало у нее весьма и весьма часто. Правда со временем оно перерастало в ощущение полной безнадежности и беспросветного уныния. Однако девушка продолжала сжимать в руках сумку, думая все-таки о том, куда же ее тащат. Живот ныл от того, что чье-то плечо уже довольно долго утыкалось в него. Диана, конечно, не была совсем уж слабачкой, но не был у нее настолько развит пресс.
То, что этому мохнатому незнакомцу было скучновато, Диана вообще восприняла как очень странную издевку. Скучно? Бывают же люди. Ну или нелюди в этом случае. Заниматься даже не совсем нормальными полноценными похищениями. Хотя не мне, конечно, судить. Но все равно, можно организовать процесс немного лучше.
-Не думал, не знаю, вырубать жертву перед похищением? Или если нравится бегать с грузом – мешок картошки не может сказать «Иди нахуй» - достаточно едко и саркастически ответила Диана, уже порядком уставшая от этой тряски.  В принципе она не особо осуждала этого странного оборотня. Ей было вполне достаточно его презирать, хотя и не так сильно, как она презирала себя. Какое же я ничтожество. То один монстр селится в моей квартире, а теперь еще меня уволакивает другой монстр. Просто чудесно, что еще сказать. Я даже не хочу догадываться, что я буду делать дальше.
- Не соблазняй - ответила Диана на предположение о смертельном исходе. Была прекрасная мысль, что таким образом она сможет прервать свою жизнь, которая только утомляла. Единственное, что ее удерживало от того, чтобы понаделать несколько ножевых ранений оборотню так это мысль, что смерть не гарантирована. Она вполне может остаться в живых, но быть травмированной надолго или даже на всю жизнь. А этот вариант кажется еще более мерзким, чем текущее существование, полное разочарований. Потому, собственно, Диана и не предпринимала никаких действий, вместо этого с полным глубочайшего пофигизма выражением лица ожидала того момента, когда же ей позволят стоять.
Висеть вниз головой постоянно – неприятное времяпрепровождение. А когда уж ее похититель вздумал прыгать с крыши на крышу, фотограф подумала, что ее сейчас вырвет. В принципе она бы не особо старалась сдерживаться, если бы не мысль, что потом вся эта мерзость потечет по ее лицу. Потому старалась как-то абстрагироваться и терпеть всю эту муть. Да, перед глазами все кружилось и было размытыми пятнами, но это можно пережить.
Наконец, когда ее отпустили, Диана чувствовала, как ее шатало, как кружилась голова. Удивительно было, но она умудрилась сохранить вертикальное положение, неловко переступая с ноги на ногу. Шаг, другой,  неприятное чувство того, что ее сейчас куда-то унесет, которое было с трудом подавлено. Лучше бы я напилась, например. Тогда хотя бы не было бы этого отвратительного шепота в моей голове. А так нет кайфа какого-то. Помотав головой, пытаясь прогнать это ощущение мути, Диана наконец в какой-то момент почувствовала себя немного лучше. Оглядевшись, она неторопливо побрела дальше по крыше, не зная толком, куда направляется. Авось потом увидит путь, куда лучше идти дальше. Пожарную лестницу или что-то в этом духе. Забираться в чердак, в который свалил странный похититель, Диана совершенно пока не горела желанием. Лучше уж идти куда-то дальше, а не в какое-то логово в этих бетонных джунглях.

Изучение крыши не давало положительных результатов. Лестницы действительно не было. В принципе, чему я удивляюсь. Если бы здесь еще было куда сбежать, этот похититель был бы наверно самым идиотским, из всех, что я могла бы видеть. Мало того, что никак не воспрепятствовал тому факту, что я могла его ножом ударить или еще что-то сделать, так еще и мог он притащить в такое место, где есть более одного способа уйти. Это был бы верх кретинизма. Сделав, в общем, полный круг, Диана уселась на парапет лицом к обрыву, спиной к чердаку. Ее небольшой вес эти перила, в принципе, выдержали, во всяком случае, она опиралась на него не сразу, а постепенно. Девушка задумчиво достала телефон и набросала смску своему домашнему монстру. «Меня тут похитил дурной оборотень. Можешь не ждать, вероятно, если и буду, то под утро. Если захочешь спасти меня, против сильно не буду». Отправив сообщение, девушка упрятала телефон куда подальше. Настроение было не особо хорошим. Все-таки быть похищенной здорово для Дианы было только в том случае, если бы это сопровождалось пытками, сильной болью или еще чем-нибудь, не вызывающим такую тоску. А так, по сути, что оставалось делать? Сгорбившись, девушка сидела и разглядывала городские крыши, огни фонарей и черное небо, на котором не было видно звезд. Сколько Диана не смотрела наверх, не смогла она увидеть ни одного огонька, только шея затекла от этого. Массируя ноющий участок пальцами, она чувствовала, как подушечки упираются в торчащие позвонки. А еще я считала свою обузу худощавой. Сама, блин, кожа да кости. Обреченно вздохнув, девушка закурила и задумалась. Мысли начали течь в весьма очевидную сторону, вновь и вновь осознавая собственную ничтожность и бессмысленность.
На слова похитителя она никак толком не отреагировала. Разве что перепроверила, не навернется ли она с парапета. Но вроде все было в порядке. Продолжая дымить сигаретой, Диана молча разглядывала пустоту и думала, как же это неудобно – разговаривать за километр. Она не видела собеседника и не смогла в результате даже точно расслышать, что же он там говорил. Однако ей очень не нравился весь этот птичий щебет. Я и так слышу голоса в своей голове. Не хватало только слушать еще птиц там же. Тогда будет легче просто отпилить себе голову, чтобы не сходить с ума. Там, где она была, по крайней мере, гул машин заглушал большинство звуков, идущих сзади.
- Меня птицы раздражают - кратко и достаточно громко ответила Диана, после чего вернулась к своим мрачным размышлениям, касающимся как текущей ситуации, так и вечных проблем. Опять ею манипулируют, пользуясь ее слабостью тела, что лишний раз доказывает то, что и люди, и нечисть – та еще дрянь. За маской цивилизованности и дружелюбия у каждого прячется эгоистичная высокомерная тварь. И ведь даже сопротивляться вроде как незачем. Все и так ужасно будет, будь я хоть оборотнем, хоть вампиром, хоть останусь человеком. Довольно неприятно было то, что Диана уже не могла переключиться на окружение. Не было каких-то вещей, которые бы ее сейчас серьезно увлекали, дабы не погружаться в мрачные мысли. Ничего не могло ее отвлечь от приступа самоуничижения. Прикрыв глаза, не в силах больше смотреть на тошнотворную картину перед ней, Диана в полную силу переживала ощущение презрения. Презрения к окружающим, которые были двуличными уродами. Презрение к законам этого общества, которые не работали. И презрение к самой себе из-за собственного бессилия и нежелания что-либо менять если не для всех, то хотя бы для себя.
- И так круг за кругом. Какое-то дерьмо настигает меня, я ничего не делаю, получаю порцию порицания как от себя, так и от домашнего монстра. И ничего не меняется, - тихо проговорила художница, затягиваясь табаком.
-Ну ты не пробовала подчерпнуть немного мотивации из этих негативных вещей? Тогда ты не будешь испытывать столько порицания на своей шкуре.
- Я не смогу их изменить. И даже если какую-то сущую мелочь удастся изменить, то все остальное небось станет только хуже, - Диана выдала эту фразу, еще глубже погружаясь в мрачные воспоминания

Безумие было так близко, так притягательно, напоминая змея-искусителя. Казалось, что стоит всего лишь оттолкнуться всем телом, раскинуть руки и ощутить сладкие мгновения свободного падения, а также свист ветра в ушах. Однако этот безрассудный ход, несмотря на свой прекрасный образ, так и не воплощался в реальность. Диана как сидела, так и продолжала сидеть на парапете, дымя сигаретой. Она в каком-то смысле чувствовала, что за ней наблюдают. Нет, не похититель. Ее друг в ее голове следил за тем, чтобы ее желание не перешло в готовность действовать.
- Так и будем ждать действий друг друга? Забудь об этом, лучше даже не развивать эту тему. Все равно сейчас мы останемся каждый при своем мнении, не так ли, девочка? Прекращай эти глупости в духе «хочу и помру». Ничего не изменилось в негативную сторону, я еще не готов отдавать тебя костлявой.
Диана обреченно вздохнула, решив не комментировать никак это обращение. Их борьба в этом вопросе кажется вечной и бесполезной. Один из них тянется к жизни, к началу чего-то нового, к хорошим вещам, приносящим положительные эмоции, а другая стремится к смерти, хочет закончить все и видит лишь негативные стороны любого события. И их борьба кажется извечной.
Слегка обернувшись, Диана увидела, что показался, наконец, этот странный похититель. За пернатой каркающей тварью заходил? Блин, вот ему, видимо, компании животных мало, раз меня еще прихватил. Совместное чаепитие? Или еще какая-то сумасшедшая вакханалия? Решив, что смотреть на это все равно толку мало, художница вновь начала разглядывать город. Было что-то необычное в этом угле обзора.  С одной стороны чувствуется какое-то отдаление от людской грязи, что было в какой-то мере плюсом. Но с другой – у нее возникало ощущение, что она определенно находится не на своем месте. Ее роль – быть там, внизу, брести по переулкам, искать чужие смерти. А не сидеть где-то на крыше, наблюдая за этим городом, словно биолог за мышиной возней.
Высказывание оборотня вызвало негромкое фырканье, Диана затянулась и представила свое бледноватое чудище. Да уж. Такая и умеет только, что осуждать, да мешать мне жить.  Выгнать ее, что ли, из дома? Но тогда однажды встретить ее на выходе из квартиры, чтобы после этого быть выпитой досуха. Прекрасная перспектива.
- Зачем даешь советы, если не знаешь всей картины, а, комок шерсти? - Беззлобно спросила девушка, туша о парапет окурок и щелчком пальцев отправляя его в полет. С ее точки зрения, эта выдача советов по поводу и без повода – одна из самых мерзких черт людей. Лезут всегда не в свое дело со своим никому не нужным мнением. А потом удивляются, чего это их посылают в пешее эротическое с завидной частотой.
- Мое имя Диана. Но как хочешь, так и называй, дело твое, комок шерсти. Зачем я тут тебе, развеивать скуку?  - равнодушно заметила художница, не глядя на оборотня. А толку-то? Если он ее столкнуть или каким-то еще способом убить вздумает, девушка ему только напоследок спасибо скажет.

Диана чувствовала, что примерно наперед будет знать реакцию оборотня. Достаточно было услышать всего один раз, как он рассмеялся. Этого хватило с головой. Да уж. Я определенно теперь объект для развлечения. Буду язвить – будет смеяться. Буду еще говорить что-то – тоже будет подыгрывать и веселиться. Он решит, что я буду пытаться вырваться из его рамок, которых и нет. Я маленькая лабораторная мышка, за реакцией которой ты будешь наблюдать. Ну и кусок же ты говна редкостный.
- О, началась волна презрения. Ну здорово, что хотя бы аргументация какая-никакая есть. Ты лучше притормози немного. А то знаешь, как у тебя это получается – задашься в какой-то момент определенными вопросами и перенесешь весь свой негатив уже не себя. И будешь опять заниматься самоуничижением. Оно тебе надо?
Диана тоскливо вздохнула. Каин в определенном смысле был прав. Она действительно нередко получала сама себе неприятную кучку грязи просто из-за того, что задавалась вопросом, а чем же она лучше, чем тот, кого до этого она облучала презрением. И ее взгляд подсказывал ей постоянно, что она только хуже.
Когда оборотень начал рассуждать, художница на мгновение закатила глаза, после чего продолжила молча слушать этот поток сознания. Кафка недоделанный. Постигший всю глубину экзистенциализма, бросает свое иррациональное решение в бой с жестокой рациональной системой. Похищая меня. Просто охренеть, для этого даже цензурного варианта реакции не подобрать. Можно было много чего заявить по поводу максимализма этого конкретного субъекта, однако Диана решила не упрекать напрямую никого в том, что наблюдала у себя самой. А свой максимализм она видела и знала, что он у нее весьма ярко выражен.
- Нет, не замечала. Ни лицемерия, ни его разрушения, - мрачновато ответила девушка, решив не особо подыгрывать в разговоре. Ей уже было абсолютно наплевать, что там этот оборотень подумает о ней. Просто Диана считала, что человеческий мир не таков, каким его выдает странный комок меха. В основном правда, мнение у нее было своеобразным из-за того, что в голове правила балом депрессия, а никак не здравый смысл.
- Если у тебя настрой на философские беседы, будь так любезен, намути спиртного. Потому что пока что ты несешь чушь. Может, когда у меня в крови будет больше алкоголя, я найду смысл в твоих речах - равнодушно предложила Диана. Все равно ей отсюда довольно сложно сбежать живой. Почему бы тогда не напиться. Лучше, чем просто сидеть и покрываться мхом и обливать помоями как себя, так и собеседника мысленно, приправляя это редкими спокойными фразами.
Так как алкоголя не было, а думать надо было  хоть как-то, Диана снова закурила, несмотря на то, что до этого обычно был перерыв чуть ли не в пару часов как минимум между двумя сигаретами. А сейчас вдруг что-то захотелось еще одну сигарету прихватить.

Диана молча перекинула ноги по другую сторону парапета и встала, чтобы пройтись до указанного места в поисках спиртного. Алкоголь, казалось, был жизненно необходим для усвоения новой информации. Без него жизнь выглядела далеко не такой вменяемой. Особенно с учетом одного оборотня, у которого, судя по всему, была мания величия, раз у него все люди были дерьмом. У Дианы они тоже были не одуванчиками, но вот была определенная разница между ней и этим странным уродом – для себя девушка точно не делала исключения. Скорее она считала себя худшим представителем человечества из всех – в основном потому что пелена перед ее глазами была куда более мрачной и кривой, чем пелена перед глазами остальных людей.
Однако она и первого шага в сторону чердака не сделала. Так и стояла спиной к парапету, не предпринимая никаких движений. Дело было не в раздражающих птицах. Если бы дело было только в них, Диана была бы готова хоть каждую клетку открыть и своими руками выпотрошить каждое пернатое создание в этом чердаке, только бы добраться до спиртного. Нет, проблема сидела куда глубже. Дело в ощущении осмысленности собственных действий. Ибо девушке казалось, что надо что-то делать с этой зависимостью. Ибо то, что она, похоже, не способна на трезвую голову даже разговаривать с человеком, было неправильным. Ладно, попробую быть тихой, спокойной, терпеливой. Без алкоголя.
В результате девушка так и не сдвинулась с места. Сигарета неслышно продолжала тлеть в ее губах. Все-таки, будучи второй, она почему-то вызывала слишком неприятные чувства. Сделав еще пару затяжек, Диана щелчком пальцев отправила окурок в дальний полет. Идти за выпивкой и применять по назначению указания оборотня она не торопилась, мрачновато разглядывая крышу. Объяснять, чего она вдруг не пошла, художница не собиралась.
Неожиданный вопрос был довольно странным. Диана даже не была готова к тому, чтобы отвечать на что-то подобное. Девушка даже попыталась прикинуть, о каком убийстве идет речь. В голове с трудом всплывал список тех, кого она действительно убила. И то, тяжело было их представить в основном из-за того, что фотограф не только плохо помнила то, что с ней было в прошлой жизни, но еще и не даже не желала вспоминать.
- С чего вдруг решил, что я кого-то убила? - переспросила Диана. В голове не было нужных связей и деталей, которые превращали бы вопрос во что-то осмысленное. Бросив косой взгляд на оборотня, она, однако, не увидела ни одного намека на то, что над ней издеваются или что этот комок меха просто веселится, задавая ей случайные вопросы.

Диана стояла с видом крайнего скептика. Когда оборотень начал объясняться, девушка могла лишь едко фыркнуть. Забавно, что еще сказать. Особенно с учетом того, что почему-то преступность в этом городе все так же высока, хотя и не дотягивает до Детроита. Что сложного нанять на работу в полицию нескольих вампиров и оборотней, которые бы по запахам находили бы преступников, а заодно бы и задерживали их весьма эффективно. Расизм все-таки неистребимая вещь. Люди все так же будут презирать тех, кто не похож на них, будут их бояться и ненавидеть, что бы не говорили о равноправии и доброжелательности. Надо же получать хоть какой-то повод для повышения чувства собственной важности, даже несмотря на то, что являться вампиром, оборотнем или человеком – не значит заслужить подобную судьбу своими силами. В духе национализма. Практически всегда подобные рассуждения разбиваются о «ну и почему ты считаешь свою расу самой лучшей?» и прочие заковыристые вопросы.
- Ну и глупо, - отметила Диана, отозвавшись на объяснение оборотня о том, что он ее нашел по кровавому следу на стене. Все-таки она же не была убийцей. Даже момент смерти не застала. Лишь перевернула уже готовый труп, чтобы снять с другого ракурса его изуродованные останки.
- Сходил бы в другую сторону по следу и тогда твои предположения были бы куда более определенными и шли бы по совсем другому пути. Если не забыл, где ты меня схватил, можешь сбегать и посмотреть. Если там еще копов нет.
Девушка едко фыркнула и отвернулась, глядя в пустоту. Даже то, что оборотень принял человеческий облик и теперь его даже комком шерсти называть как-то неудобно, не особо меняло дела.
- Да ладно тебе, не злись. Все равно не нужно это особо. Не поможет ни тебе, ни ей, ни этому странному оборотню. Спокойно относись к этому. Легче, равнодушнее.
Было тяжеловато послушать голос своего отца, но все-таки Диана смирилась и решила, что не будет особо язвить оборотню, несмотря на то, что он с ней поступил довольно-таки по-свойски.
-  Лучше прекрати связывать меня с моим домашним монстром. Все-таки я не слуга и не любовница, даже не подруга, чтобы помогать в убийствах. Что касается нормальности – это все-таки очень субъективный вопрос. Что для тебя нормально, чудище недоделанное? Предположение в корне неверное. К тому же ты тут главный мизантроп, чего вдруг решил уделить внимание вопросу о крови? - все-таки под конец уже хотелось выдать что-то в ответ. Все-таки ей нужно было не только защищаться от оборотня, который решил поиграть в Шерлока Холмса, но и самой сделать хоть какой-то выпад. А то будет он играть дальше в свои догадки и толку? А так хоть может она посмотрит на его увертки и объяснения. Мало ли, вдруг вообще затретировать удастся, то-то будет недурное отвлечение от ощущения тленности собственного бытия.

Что Диана могла сделать в ответ на насмешливое, в какой-то мере даже язвительное замечание, которое ее на самом деле совершенно не задело? Да пожать плечами, что девушка и сделала с видом полного равнодушия на лице. Ей было абсолютно без разницы, чего там у оборотня за проблемы с полицией. Все-таки это целиком и полностью были его проблемы. Да и вообще у него, кажется, все слишком хорошо, почему бы скорее не добавить ему проблем? Диана вытерла засохшую кровь с пальцев о парапет. Просто так, мало ли, вдруг среди полицейских все-таки есть оборотень, который учует запах крови и пройдется аж досюда. И закончится тогда жизнь этого беззаботного птичника.
А вот когда оборотень начал рассуждать о нормальности, Диана немного удивилась даже. Облокотившись на перила, она пристроила подбородок на ладонь и слушала, приподняв бровь. Вот подобного пространного рассуждения она точно не ожидала. Не, не то чтобы оборотень был каким-то конченным извращенцем, что его ответ  показался даже открытой ко всяким мерзостям Диане редкостной дикостью, вовсе нет. Просто он был очень странным и неуместным. Мда. Эк меня угораздило, быть пойманной весьма и весьма недалеким оборотнем. Видимо, связать две фразы между с собой и сделать выводы – слишком уж сложно? Она помнила, что когда задавала вопрос о нормальности, рассуждение было о девушках, которые гуляли по ночам. Никак не о предпочтениях оборотня.
- Может, это весьма разносторонний оборотень. Я никогда о подобном не слышал, но что, если он может обращаться в нескольких животных? Например, не только во что-то странное и мохнатое, но и в золотую рыбку. И как последствие у него клиповое сознание и дальше нескольких секунд он не запоминает? Тогда, кстати, неудивительно, что он является канатоходцем. На любой работе, где требуется умственная активность, ему пришлось бы тяжело. А тут наверно единственная проблема – не столкнуться с мыслью «Что я здесь делаю?» посреди каната.
По крайней мере, Каин ее немного развеселил, благо богатая фантазия подкинула несколько интересных образов для этого оборотня. Она даже умудрилась представить, как бедный канатоходец на середине номера превращается в рыбку.
- Ну и как, много девушек входят в твое понятие «нормальности»? Сколько у тебя таких знакомых вообще? Ну и да, в твоем понятии нормальности довольно мало внимания уделено тому, чтобы ходить ночами по переулкам. Пугающе мало. Может, где-то между «любованием несовершенным миром» и «общаться с себе подобными» потерялось «ночью надо спать?» или еще какая-то идея?
Диана даже не пыталась скрыть ехидства. Все-таки на ее взгляд сейчас у комка шерсти случились определенные проблемы с логическими связями, так почему бы немного не поиздеваться над монстром?

Наверно, это можно было бы это считать действительно забавным. «Это было бы смешно, если бы не было так грустно». Диана не могла не признать, что, по крайней мере, это было необычно. Наверно потому что если бы была возможность уйти, она бы уже давно это сделала. А тут приходится выслушивать этакое. Видимо, единственная мысль, которая может обнадеживать в моей ситуации – это то, что такого жизненного опыта у меня не было и не будет, я надеюсь. Первая же плохая мысль – это то, что я наверняка прекрасно бы прожила без подобного жизненного опыта.
- Здесь, как ни странно, соглашусь. Обычно вроде как я только за новый опыт общения с людьми, но это рассматривать как-то сложно адекватно. Разве что попытаться посмеяться. Но ничего, тоже неплохо.
-Странно. Я думала, что народ сейчас активно ломится поработать менеджерами,  айтишниками и врачами. Никак не канатоходцами. Я даже не хочу знать, какая доля процента девушек имеют профессию циркачки. Но как-то мне кажется, что у тебя очень парадоксальное понятие нормальности, потому что оно может распространяться на очень маленький круг людей. Тебе ничего не кажется здесь странным?
Все-таки такое ощущение того, что этот разговор глупее становиться не может, не останавливало Диану от дальнейшего диалога. Борьба скуки и порицания пока шла в пользу скуки и потому надо было что-то делать, как-то отвечать. Правда, интонации у девушки были выбраны самые скептические, весьма однозначно предлагающие оборотню помолчать или хотя бы подумать о своих словах прежде чем их произносить.
-Здорово тебе. Сравни свое «предостаточно» с тремя сотнями тысяч жителей или сколько тут в этом гнилом городишке. И думай о том, что означает слово «нормальность» - Диана прямо ощутила легкий приступ самодовольства. Который был почти сразу похоронен под волной порицания. Губительные силы, чем я только занимаюсь.  Спорю с каким-то болваном. Наверно скоро опущусь до его уровня, где он задавит меня опытом.
- Не вижу ни одной внятной причины этого не делать. К тому же ты у нас тут мизантроп, чудище недоделанное, какое дело тебе до самодурства какого-то жалкого человека, которых ты так презираешь. Или тебя так задница моя впечатлила?

Диана решила не развивать тему самодурства и прогулок по ночным улицам. Все равно ничего хорошего не выйдет. Они с этим оборотнем жили в разных мирах, с разными принципами, идеями, понятиями. В принципе, особо сильно она не переживала из-за этого.  Со многими людьми так. Многие не понимают, как можно постоянно презирать себя, жить в гордом одиночестве, снимать всякую мерзость. Диана не могла на таких людей злиться. Потому что устала уже. Легче принять то, что ей с большинством людей просто не по пути. Так что с чего этому оборотню быть исключением из правил?
- Скорее мы просто мыслим по-разному.
Художница отметила, что фразы опять показались ей странными. Впрочем, когда за этот краткий опыт общения оборотень говорил не странно для нее? Видимо, разными категориями мыслят они и у них разные взаимосвязи. Возможно, зря сорвалась на нем. Впрочем, никто не совершенен. Надо более равнодушно воспринимать чужие слова и, желательно, избегать философских тем. Иначе будет происходить каждый раз такая ерунда. 
- Ты бы это, на следующий раз, если вздумаешь похищать людей, придумай развлекательную программу. Для себя и своего гостя. А то как-то не думаю, что разговор  на философскую тематику является самым лучшим исходом нашей встречи. За этим лучше в какие-нибудь бары приходить.
Правда, Диана для себя отметила, что походу у парня куда лучше общаться получается со своим пернатым питомцем, а никак не с ней, потому решила прекратить лезть со своими советами и вообще помолчать. Лучше уж молча покинуть этого оборотня и пойти дальше по своим делам.
Пробравшись в окно, Диана была встречена шумным гамом огромной кучи пернатых существ, которые явно были не рады ее видеть. Что было в каком-то смысле взаимного. Неприязненно поморщившись, Диана огляделась, однако никакого определенного выхода не приметила. Потому решила все-таки подождать оборотня в этом месте. Домашний вампир мне нравится больше. Не так сильно шумит. Если вдруг на меня найдет безумие и я захочу себе социально приемлемого домашнего питомца, надо будет точно брать что-то другое. Не такое раздражающее. Что-то более тихое. Например, игуану. Уж никак она не подходит на роль шумной твари, которой хочется свернуть шею.

Диана могла лишь кинуть достаточно скептический взгляд в ответ на признание оборотня о приязни. Все-таки выглядело это довольно причудливо и подозрительно, девушка не могла даже сказать, насколько странно все-таки звучало проявление приязни в виде преображения в человеческую форму. Скорее ей казалось, что именно звериная, более откровенная форма, могла казаться проявлением приязни. Доверить свою маленькую грязную тайну о нечеловеческой природе вряд ли стоит своему врагу. А в человеческой форме ничего особого, как казалось Диане, нет. «Вот, я могу выглядеть примерно как ты, хотя ты прекрасно знаешь, что я чудовище» - это вряд ли может кому-то показаться признаком симпатии. Потому Диана была немного не впечатлена. Однако при этом она решила не реагировать на это очередным ехидным высказыванием.
- Ну мало ли. Вы разные и вы друг друга не понимаете. Не мучай свои мозги, у них и так достаточно много секса. Не старайся подобрать слова. Вряд ли ты заденешь его сильнее, чем уже задела своими многочисленными едкими и грубыми фразами. Так что говори, что думаешь, не особо заботясь о последствиях.
Диана устало вздохнула и решила именно промолчать больше из-за того, что ей по сути не показалось важным признание оборотня о приязни, потому решила не развивать еще один виток обсуждения, который наверняка перейдет в полемику.
- Не думаю, что я буду искать еще одной встречи с тобой. Я и без этого херово живу, чтобы еще философией с тобой заниматься - довольно мрачновато и откровенно ответила Диана. Она не видела смысла скрывать свое отношение. Да, ей была прекрасна известна психологическая проблема многих людей, которые не могли в ответ на проявление приязни спокойно послать собеседника в пешее эротическое путешествие, хотя чувствовали желание это сделать. Подобной проблемой этичного поведения Диана не мучилась. Пусть ей хоть в любви признаются, если она считает, что собеседник – дерьмо, то чего делать вид, что он – не дерьмо.
Оказавшись в птичнике, художница окинула место взглядом, от которого молоко могло скиснуть, а у какой-нибудь высшей формы жизни могло случиться расстройство желудка. В принципе, она и не пыталась скрыть свое презрение к этой дряни. Из животных она любила в основном тех, кто мог выступать в роли падальщиков и иногда образовывали неплохие композиции вместе с трупами, валяющимися в тенях переулков. На эту роль из городских пернатых подходил, наверно, разве что ворон. Правда и то возникало довольно редко, чаще мясо ели какие-нибудь бродячие псы.
Потому сейчас всю эту живность Диана ненавидела примерно одинаково. Почему-то эти крикливые комки перьев раздражали ее сильнее, чем толпы людей. В основном это было связано с тем, что с людьми она встречалась куда чаще и могла привыкнуть к этой громадной безумной массе. А птиц видела она редко, потому и не свыклась с мыслью о том, что они крикливые, мельтешащие и абсолютно бессмысленные.
- Я прямо чувствую себя польщенной, - с приличным запасом сарказма высказалась Диана, открывая клетку и убирая руку подальше, решив не испытывать судьбу. Благо голубь выскочил и полетел наружу, видимо, решив не бросаться в психическую атаку. В принципе, чем тише становилось, тем более комфортно чувствовала себя девушка.
Инструктаж от оборотня по поводу перил вызвал у девушки едкий смешок. «Ну да, как будто я в первый раз в заброшенных зданиях бываю. Хотя конечно, можно сказать, что он довольно неудачно выбрал место для жилья. Можно было бы что-то и более спокойное. А то вытащат перила, после чего предложат снести к чертовой матери. Хотя, в Детроите целые кварталы заброшенные стоят и никто их не сносит. Черные их иногда поджигают веселья ради.»
Достав мобильник, Диана молча включила фонарик, решив не испытывать судьбу. Лучше уж так разобраться, чем довериться оборотню. Мало ли что в эту длинноволосую голову придет.

Диана побрела вслед за оборотнем неторопливо, довольно спокойно, осматривая дорогу перед собой в белом, довольно тускловатом свете мобильного фонарика. В каком-то смысле она уже давно перестала быть любительницей заброшенных зданий. Просто в Детроите их было слишком до черта. Потому довольно быстро возникло пресыщение всей этой атмосферой безнадежности и бессмысленности. Обычные заброшенные здания не вызывали в результате толком вообще никаких эмоций. Спокойно идя по этому месту, Диана даже не думала  о том, что надо о  чем-то беспокоиться. Шла себе с равнодушной миной на лице, словно по обычной улице, только немного незнакомой. То, что на этаже присутствовали перила, не смотря на утверждение оборотня о демонтаже, не особо удивляло Диану. Во-первых, не факт, что такая ситуация будет сохраняться на всех этажах. Во-вторых, если бы какие-то работники и оказались бы на самом верхнем этаже то наверняка услышали бы птиц и вскрыли бы дверь, ведущую на чердак. Как минимум простого любопытства ради. Подобные выводы вызвали у Дианы легкую усмешку. «Пусть и не вампир, которому много сотен лет, но все равно этот парень живет по каким-то понятиям, которые иначе, чем «пережиток прошлого» назвать не получается. Давно уже надо понять, что сейчас в основном важен закон и то, как он регулирует отношения между людьми и их действия в этом мире – единственное, за что стоит цепляться в своей модели поведения. А вот этот захват собственности, пусть и ничейной из принципа «мне тут нравится» и при этом отсутствие каких-либо законодательных подтверждений своих дел – довольно глупое дело. Не удивительно, что рано или поздно здание либо снесут, либо отремонтируют. И никому не будет дела до то, что хочет какой-то там оборотень.»
Бредя по лестнице вниз, Диана освещала ступеньки перед собой, потихоньку философствуя на тему жестокости этого мира с кучей надуманных правил. Лишь комментарий парня заставил ее обратить внимание на то, что работники как-то обозначили свое присутствие с помощью оставленных вещей. Художницу, впрочем, раскидывание мусора совершенно не смутило. Человек всегда был и всегда будет зверем, напялившим маску цивилизованности и порядочности. Ее лично подобное поведение совершенно не смущало – видела куда более варварские вещи, которые делали люди. Это так, естественный пофигизм по отношению к тому, что гадят-то они не у себя дома.
Потому молча фотограф продолжила спускаться, благо оборотень весьма любезно расчистил ей путь. «Ну да, а прикинь тут есть ночная смена, которая все это услышит. Вот очаровательно для тебя будет, комок шерсти».
- Да уж, детка, пора бы тебе прекратить мысленно третировать его. Все равно никакой пользы это не принесет. Ты же сейчас разминешься с ним, чего исходить желчью и презрением прямо сейчас? Займешься лучше своими делами, забудешь в какой-то момент эту встречу.
Диана решила прислушаться и остаток пути уже не критиковала мысленно поступки оборотня, почти не обращая внимания на то, как он себя ведет. Голова была занята в основном банальными мыслями «не навернуться бы» и «где тут точно нет мусора, который заскользит под ногой».
Выйдя, наконец из здания, девушка выключила фонарик и убрала телефон в сумку. Оглядевшись, Диана примерно представила, куда стоит идти, чтобы выбраться к тем, местам, которые она знает.
- Прощай, - спокойно сказала девушка и пошла дальше по переулку размеренным шагом. Сказала она больше ради указания того, что их путям следует разойтись, а не приличия ради. В голове была мысль, что лучше просто не анализировать то, что произошло этой ночью. Было глупо, странно и вообще как-то неправильно. Лучше позволить своей дырявой памяти со временем отправить все это в небытие, чем припоминать оборотня, с которым она даже не общалась нормально.