-Тормозишь, - как обычно хладнокровно сообщила пантера, пресекая попытку Бюра повалить ее, в придачу, отвечая на нападение еще и весомым ударом под дых.

Был уже поздний вечер и верлеопарды, за неимением чем еще заняться до пробуждения хозяйки, решили потренироваться. Эстель, конечно, не отказалась бы еще поспать или лишний раз обшарить кухню с налетом в поисках съестного, но Роан, неожиданно извлек из всей этой неприятной ночной встречи пользу и стал альфой. А это означало, что у него появилось много свежей и пока необузданной силы, в добавок к энергии. Вот Мереш и пыталась сбить спесь, чтобы плут не начал слишком собой гордиться. Возможно она перестаралась с суровостью, ведь у него еще не все зажило, но ведь и в жизни никто не ждет, пока раны заживут. Да и у нее после обвала на пожаре все еще очень болели ребра. Просто не так сильно, как его нога, по которой пантера осторожно стукнула, роняя снова напавшего на нее парня наземь и стягивая одним из своих любимых захватов.

-Помни о своих слабостях и первым используй их против врагов, - поучительным тоном сообщила Эстель, выпустив Бюра из своих мощных лап и взяв одну из бутылочек воды кинула ее ему, не проверяя готов ли он ее поймать. – Хозяйка скоро встанет.

Она нарочно не использовала слово «проснется», ведь София в отличии от них никогда не спала. Эта фраза была намеком на то, что им пора закругляться и возвращаться в покои дочери Принца. Эстель как раз запрокинула голову чтобы допить оставшуюся воду, когда боковым зрением заметила странное движение. Как будто мимо распахнутой двери пролетела большая тень. Бросив многозначительный взгляд Ро, пантера первой пошла в коридор и действительно увидела, как это нечто только-только скрылось за углом. Сказать, что ей не понравилось выражение лица, вышедшего оттуда работника цирка – ничего не сказать. У парня были просто ошалевшие глаза, как будто он демона увидел. Уверенная, что Бюр идет вслед за ней, Мереш почти беззвучно поспешила за тот же угол. Она слышала учащенное сердцебиение оборотня, идущего рядом и сравнивала его с собственным, ведь что бы там не напугало работника, оно направлялось в сторону комнат Риччи.

Осторожно свернув за угол, пантера напряглась поняв, что не ошиблась с направлением. Дверь в спальню хозяйки была открыта и за ней скрылся черный мохнатый хвост. Они с Ро почти одновременно ввалились в комнату, готовые напасть на обладателя этого хвоста и защитить Софи любой ценой. У Эстель в руке уже красовался поднятый нож, готовый вспороть кому-нибудь его дерзкое брюхо.

Наверное, лица леопардов вытянулись точно так же, как у того паренька в коридоре. Их хозяйка все еще не очнулась и выглядела как маленькая принцесса, спящая в своей роскошной кровати, но не эта картинка была новой. Рядом с ней, почти закрывая ее от вошедших и занимая большую часть ложа лежал огромный волк, который оскалился на них с Ро. Кошка уже видела такого зверя в клетке, точно так же защищающего ее хозяйку, но она не знала бы который из Ганди это был, если бы Роджер не уехал вместе с Жан-Клодом.

- Хъюго, - тихо то ли сообщила Бюру, то ли позвала самого волка Мереш. Она не знала, видел ли плут Ганди в такой форме, поэтому на всякий случай перехватила его за руку, чтобы тот не начал нападать.

Но какого черта он тут делает? Пантера опустила нож, чтобы не провоцировать уже итак рычащего зверя, который пока просто лежал, но убирать оружие тоже не стала. Насколько она знала, братья Ганди не жили в цирке, а уж в комнаты Софи они тем более не ходили. К тому же, мало того, что он перекинулся, он точно давал понять, что котов к ней не подпустит. Кошка внутри Эстель злобно зашипела, требуя прогнать чужака прочь, но сама нестандартная ситуация призывала не спешить.

В укутанных тьмой покоях большую часть дня царила тишина. Даже стройное тело, укрытое ненадежными шелковыми тканями было совершенно пустым и безучастным для всего мира. Пока царица луна не заняла свое законное место, сообщая своим поданным – ночным хищникам, убийцам и прочим монстрам – что их время пришло, хозяйка этих покоев оставалась бездвижной и отстраненной куклой. Пантере не нравилось находиться в этой комнате в дневное время. Она как-то говорила, что пока девушка с длинными локонами пребывает в своем забвении, вся спальня выглядит как фильм на паузе, словно кто-то наслал заклятье стагнации. Только когда ценное создание, что охранялось в этой комнате возвращалась к ним каждой ночью – оживало и само помещение.

Но выбирать ведь не приходилось. Каждое утро, хозяйка троих леопардов устраивалась на большой кровати и оставляла их до следующего вечера, не смотря на их желания, настроения и состояние. С одной стороны, это было здорово, ведь вампиресса не знала, что такое бессонница из-за переживаний, кошмары и страхи. С другой стороны, она не могла по своему решению побыть вместе с оборотнями или своим отцом подольше, не могла помочь им если была нужна в течении дня, и уж тем более не могла защитить ни их ни себя саму.

Вот и этой ночью, когда дверь тихо распахнулась пропуская в околдованные покои совершенно неожиданного гостя, девушка ничего не могла с этим поделать. Черная тень приблизилась к большой кровати и потратила не мало усилий чтобы подобраться ближе к лежавшей на ней особе, но та даже не приподняла своей кроткой головы и не разомкнула глаз, когда чье-то очень живое, но совершенно уставшее дыхание согрело ее омертвевшую ладонь. Она не догадывалась, что по воле несчастного случая, у нее появился молчаливый страж, нуждавшийся в помощи столь отчаянно, что был готов сражаться со временем столько, сколько понадобиться, чтобы она очнулась. Не знала, что у нее есть двое преданных охранников, возмущенных присутствием чужака рядом с их хозяйкой.

Пока Время не пришло. В назревающих между злым зверем и раздраженными оборотнями волнениях, перебивая несколько растерянные реплики одних и предупреждающее рычание другого, послышался третий, совсем иной звук, заставивший всех присутствующих отвлечься. Тихим, еле заметным вздохом в мохнатую шею, девушка заявила о своем возвращении к жизни и в комнате застучало ее сердце, разгоняя жизнь по ее венам, тем самым задавая и учащенные ритмы другим троим сердцам, каждому по своим разным причинам.

Приходить в себя, с кем-то пушистым и горячим под боком, вампирессе было делом привычным, поэтому насторожившим ее фактором стало скорее что-то подсознательное, нашептавшее, что даже атмосфера, повисшая в ее спальне была подозрительной. Тонкая рука осторожно потянулась вперед, чтобы погладить устроившегося у нее под боком Роана, но тонкие пальцы не признали в нащупанном мехе кошачьей шерсти любимого питомца. Облокачиваясь на одну руку, девушка медленно села, будто действительно лениво отходила от крепкого сна, роняя по плечам и спине кудрявые и взъерошенные волосы. Пара непослушных локонов скатилась на ее лицо, а показавшиеся в полутьме сапфировые глаза стали самым большим контрастом на фоне бледной кожи. Первым делом они безусловно с немым вопросом застыли на морде, оказавшейся перед ней на слишком близком расстоянии.

- Хъюго? – тихим и неокрепшим голосом выдавила проснувшаяся, узнавая огромного зверя на своей постели. Ей не нужно было знать, что Роджер на данный момент находится в другом городе вместе с Жан-Клодом, чтобы различить, который из братьев Ганди перед ней. Слишком уж хорошо она уже знала этого волка. Которого тут быть не должно. – Что случилось? – строгий вопрос был предназначен верлеопардам, к которым она обернулась. С каких это пор пока она спит в ее кровати могут оказываться любые желающие оборотни? – Что ты тут… - вновь повернувшись к вервольфу, вампиресса притихла. Она хотела спросить, что из сотен кроватей в цирке Хъюго забыл именно в ее постели, но нахмурилась прежде, чем начать возмущаться. София была достаточно сообразительной и не льстила себе без повода, поэтому понимала, что будь у него выбор, Ганди выбрал бы кушетку на самом дальнем краю цирка от ее покоев. А значит, что-то случилось.

Сапфировый взгляд обратился к Эстель и Роану за желаемыми ответами, но те выглядели такими растерянными, что их хозяйка чуть не прикусила губу от досады. Пересев удобнее, она принялась изучать огромного зверя, прислушалась к его еле слышному, похрипывающему дыханию, сбитому сердцебиению…

- Ему плохо, - вдруг выпалила констатацию факта Софи, скидывая шелковую простынь, которой укрывалась. Переживать о том, что ее «ночная» одежда немного нескромна, чтобы ее демонстрировать, стало некогда. – Идите, поспрашивайте всех, кого найдете. Его должны были видеть, или слышать. – Реагируя быстро, и намного лучше, чем предыдущей ночью, на неожиданные события, поспешно приказала девушка, устраиваясь перед вервольфом на коленки. Прежде чем предпринять что-либо еще, она обернулась к уже послушно вылетавшим из комнаты котам, - позвоните pa... нет, он будет занят. Эстель, попробуй дозвониться Роджеру.

Не став тратить время на объяснения почему Принц или Роджер могут лучше других знать, что случилось с Хъюго, вампиресса отвернулась от уже пустого дверного проема и окинула оставшегося с ней оборотня озадаченным взглядом. Как определить, что именно не так с его состоянием, если он даже не леопард? Почему он вообще перекинулся и оказался именно в ее комнатах? Очевидно, ему нужен был Жан-Клод, но того не было. Обычно нежные и выразительные черные брови сейчас придавали задумчивому лицу весомую часть хмурости. София цокнула языком. Единственное, что пришло ей на ум, это попытаться его ощупать, в поисках подсказок.

- Во что же ты успел вляпаться? – очень медленно и осторожно, девушка потянула к зверю свои хрупкие руки, не имея понятия как он отреагирует на ее решение. Аккуратно зарываясь пальцами в густую шерсть, чтобы проверить, нет ли у него каких-либо наружных ран, или возможно внутренних ощутимых повреждений, София раз за разом прокручивала в мыслях предыдущую ночь, восстанавливая все до мельчайших подробностей и пытаясь выяснить, не упустили ли они чего-либо важного.

Пантера сама удивилась, как часто в последнее время на головы обитателей цирка обрушиваются разнообразные сюрпризы. А в частности, на головы этих четверых. Теперь же, чувствуя, как просыпается хозяйка, поскольку все ее внимание было сосредоточено на волке, и его последующих действиях, пантера приготовилась при малейшей надобности подставиться волку, чтобы переманить его внимание с Софии на себя. Слишком подозрительной была ситуация, и хотя Ганди и был в последнее время на их стороне, кошка никогда не забудет, что когда-то он пытался убить вампирессу. На вопрос Роана пантера не ответила. Просто потому, что пока сама не знала. Ганди был слишком близко к спящей девушке, и любое движение, которое ему покажется странным или резким, могло спровоцировать атаку в любую сторону. Поэтому Мереш и озвучила единственную разумную мысль, которая была у нее в голове.

-Не провоцируй его.

Но когда Хъюго не предпринял  никакой попытки к атаке, когда сонная рука Риччи прошлась по его шерсти, она перевела свой светлый взгляд на хозяйку, ожидая хоть какого-нибудь намека на дальнейшие действия. Одно Мереш поняла. Ганди не обидит Софию, и это уже было что-то. Но по его настроению, то, что применимо к вампирессе, нельзя было сказать про двух котов, и рычание это подтверждало. Не было в цирке того, кто не знал бы, или не слышал, каким Ганди бывает засранцем (конечно, учитывая только тех избранных, которые вообще знали о его существовании).

Далее, все проходило как в дешевом комедийном сериале. Риччи, не узнав на ощупь ни одного из своих котов, просыпается и сталкивается взглядами с псиной. В своей же собственной кровати. А ее верные коты, как какие-то недоумки, стоят в проходе и пялятся на двоих в кровати. Сама собой напрашивается мысль – а что еще может пойти не так?

На вопрос Софии Эстель так же не могла ответить. Он просто пришел? Прости, мы его слишком поздно заметили? С таким успехом, девушке было проще нанять котов, которые лучше справляются со своими обязанностями. В этот момент кошка даже не злилась. Она была взбешена.

И тут София переняла инициативу в свои руки. Даже только что проснувшись, она быстро определила, что с волком что-то происходит, и раздала приказы. Оборотни покинули комнату, и разделились. Лишь несколько попавшихся на пути охранников сказали, что видели большого волка, и он выглядел как-то весьма озлобленно. Остальные же не дали никаких ответов, что помогло бы разобраться, какую заразу подцепил зверь. На обратном пути, надеясь, что Бюру удалось узнать что-то полезное, Мереш достала свой мобильник и набрала Роджеру. «Да подними трубку, черт возьми. Твоего братца укусила шальная блоха, и нам надо знать какая именно.»

Все же, видимо, другой Ганди вместе с Жан-Клодом были слишком заняты своими делами, и пантера так ничего и не добилась. Вернувшись в покои Софии, Эстель рассказала неприятные вести.

-Роджер не отвечает, а попавшиеся охранники… так же ничего, - смотрела пантера прямо перед собой, как любой боец, сообщающий о провале задания. Сказать, что ей не нравилась вся эта чертова ситуация, значило вообще ничего еще не сказать. Роану повезло, что тренировались они до этого, а не после.

Осторожно ощупывая огромного черного волка, София продолжала хмуриться, никак не находя ответов ни на один из вопросов. Вся ситуация была настолько необычной, что в какой-то момент, окончательно захваченная своими рассуждениями, девушка с раздражением поняла, что уже некоторое время просто перебирает пальцами густую шерсть, забыв о том, зачем это было начато. Она понятия не имела, что за хворь притащил в ее спальню Ганди. Тем более, то, что именно он пришел именно к ней, вызывало еще больше недоумения. А если еще и Роан с Эстель не найдут никаких зацепок…Что ей делать? Вампиресса конечно была хорошим тактиком и очень внимательным существом, но даже таким изобретательным личностям нужны были зацепки. Ну или время. А судя по состоянию существа лежавшего под ее прохладными руками, последним злоупотреблять не желательно.

Вскоре вернулись верлеопарды, и Риччи пришлось очень стойко выдержать неприятные новости. Точнее, понять лишь по одному их виноватому и угнетенному виду, что никаких полезных новостей не последует. В комнате повисла довольно прохладная и угнетающая атмосфера, ведь подобная ситуация невольно напомнила каждому из присутствующих кем они являются на самом деле. Коты, которым повезло с крайне любящей и снисходительной хозяйкой, сейчас чувствовали себя никудышными подчиненными которые ничем не могли помочь, вынужденные терпеть недовольство девушки, хотя она не демонстрировала его открыто. Сама она, должна была принимать решения за себя и других, которые в последствии могли аукнуться очень болезненно, поэтому, успокаивать недовольных оборотней тоже не спешила.

Ситуацию несколько расшевелил сам Хъюго, который перестав лежать спокойно, сам направил ее временно застывшие на месте руки к корню всех проблем. Софии, которая отвлеклась на котов, понадобилось некое усилие, чтобы не отдернуть от него руки, когда тот вдруг зашевелился, но быстро совладав с собой, она не выдала оной мимолетной слабости. В благодарность за эту выдержку, правая рука девушки, под недовольное рычание зверя нащупала на его лохматой шее что-то влажное. Вампиресса, не малая часть существования которой кружилась именно вокруг алого эликсира жизни, сразу же поняла, что это не кровь.

- Что за… - дочь Принца поспешила склониться ближе к шее его зверя зова, осторожно сдвигая чем-то испачканный и слипшийся мех, чтобы сощурившись в полутьме, увидеть на волчьей шее укус. Бесформенный, почерневший, грязный, но все же вампирский укус. София немного надавила на него пальцами и на те вытекло основательное количество отвратительной жижи.

Эта вонючая жидкость, за секунду разбила что-то важное в обычно стойкой и упорной душе девушки. Она слишком хорошо знала, откуда берутся эти подозрительные, извергающие гной ранки и какие последствия они за собой несут. Стержень ее самообладания треснул, и вампиресса не просто осела обратно на свои колени, она поникла, будто проваливаясь еще ниже. Всегда стройная спина согнулась, грациозные плечи поникли, юное и задорное личико под поймавшей его эмоцией повзрослело на ту сотню лет, которую оно давно пережило, а потухший синий взгляд, совершенно безразлично наблюдал за каплей грязи, стекающей по бледному пальцу.

- Ро, скажи… - девичий голос прозвучал тихо, словно в комнате кроме нее и был только плут. София уже знала, что случилось с Ганди. Ей нужно было только подтвердить догадку о том, кто мог это сделать. – Те вампиры… Ванесса и тот… Кто-то из них, при вас случайно не гнил?

Вот и все. Они доигрались. А ведь Риччи всю дорогу домой думала, что те двое не могли взять и просто так уехать. Нужно же им было зачем-то выманить дочь Принца. Точнее, как оказалось, их целью изначально была вовсе не она. Сапфировый взгляд принялся мрачно изучать мохнатую морду страдающего зверя. Вдвое больше угнетало то, что пострадал именно Хъюго, который даже не знал куда едет и зачем. Она тоже до сих пор толком не понимала, как те двое умудрились заразить вервольфа незаметно для всех. Но фактически – София его подставила.

- Не поднимая шума, проверьте цирк на наличие посторонних, на всякий случай, - не было в Цирке никого из посторонних, вампирессе просто не хотелось, чтобы леопарды видели этот позор. Их хозяйка отвезла волка и преподнесла его двум злодеям практически на блюдечке. А теперь, он умирал. Из-за ее беспечной тупости, или из-за неверного решения, из-за желания спасти Ната и Ро… не важно. Он умирал. Хъюго заразили еще у того дома. А это значило, что он весь день продолжал гнить изнутри. – можете идти.

Тихим приказом отпустив леопардов, дочь Принца подождала пока их шаги растворятся в коридорах и вздохнула. Все это время она смотрела на Ганди и решала, как ей стоит поступить. Сообщить ему, что он умирает, а она недостаточно сильна чтобы ему помочь и слезно просить прощения? Это никого не спасет. К тому же, он еще не умер, а она не маленькая беспечная девчонка, которую так просто сломить. Нахмурившись, только в этот раз решительно, Софи взяла себя в руки.

- Нам нужно дождаться papá, - серьезно и настойчиво сообщила она, вкладывая в голос все свои унаследованные от отца и Белль Морт таланты к внушению. Она ни на миг не забыла, что перед ней вредный засранец Хъюго, но когда он был в обличье волка, как не странно, разговаривать с ним было намного легче. Она ведь все еще считала, что Ганди где-то там, смотрит на нее из глубины волчьих глаз, поэтому никак не могла понять, зачем он перекинулся. Чтобы зверю не нужно было тратить лишние силы поднимая голову, Софи сама наклонилась ниже, - ты уже долго держишься, но нужно продержаться еще немного, пока он не приедет. Он должен быть уже недалеко, поэтому мы подождем вместе, ладно? – Ей понадобилось не мало усилий, чтобы ее слова звучали правдиво, сначала, в них пришлось поверить ей самой. Но ведь Жан-Клод, Хъюго и Роджер связаны между собой теснее некуда, поэтому, она смогла убедить себя, что помощь уже на подходе.

Только успейте, то-олько успейте, - повторяла она безмолвную мантру, глядя на страдающего волка своими большими и печальными глазами.

Вампиресса далеко не сразу поняла, что зазвонил ее мобильный. Сначала она вообще не реагировала на назойливую мелодию, будто бы ее мозг отказался воспринимать окружение, сосредотачиваясь на самой основной проблеме. Затем, подсознание начал напрягать отдаленный и никак не прекращающийся звук, и, наконец, она сообщила сама себе – Телефон. Осторожно, совершенно не испытывая никакого желания это делать, Софи перекатилась по постели, ступила босыми ногами на мягкий ковер, и вскоре уже прикладывала к своему маленькому ушку дорогой гаджет, взятый со столика.

- Ma puce... Безмерно рад слышать твой голос, - услышав ласковый голос отца, девушка смогла немного расслабиться и ее сапфировый взгляд посветлел от зародившейся в нем надежды. На какой-то миг, голос Принца возымел такой мощный успокаивающий и воодушевляющий эффект, будто бы тот говорил не по телефону, а стоя за дверью в спальню.  София, одарила многозначительным и многообещающим взглядом волка, в котором все еще видела Ганди, понимая, что тот тоже способен расслышать голос хозяина. По этой же причине, она вернулась обратно на кровать, ведь насколько бы она не отошла, Хъюго все равно будет слышать разговор.

Однако, вопрос Жан-Клода, заставил ее еще уставиться на тяжело дышащего зверя, продолжавшего страдать на ее кровати. Инкуб попросил ее успокоить их с Роджером, но плечи девушки лишь в очередной раз поникли. В тяжелом молчании, которое повисло между ними на пару мгновений, более чем красноречиво высказало проницательному Принцу, что ничего хорошего она не может ему сообщить. Единственной странностью в этом было то, что как она начала понимать, ни вампир, ни оборотень, не могли достучаться до Ганди. Почему? Тот понял, что умирает и закрылся от них щитами чтобы спасти? В любом случае, если они не знали в чем дело, значит они не так спешили вернуться в Цирк, как было бы желательно, поэтому, как бы вампирессе это не нравилось, ей нужно было сказать.

- Papá... – в одном этом слове было столько болезненной и виноватой интонации, что казалось Софи вот-вот заплачет. А ведь она действительно больше всего на свете не любила расстраивать своего отца. И в данном случае, разговор шел не о какой-то не сделанной домашней работе. Она могла потерять его. По собственной тупости. – Его укусила Ванесса, ты знал… что у нее ядовитый укус? - наконец выдохнула дочь Принца, начиная с самой важной информации. Как именно и почему это случилось она сможет рассказывать потом, когда инкуб с его вторым зверем зова будут на всех скоростях лететь в Цирк. – Не знаю, как она это сделала, кто-то должен был промыть нам мозги, ибо никто даже не видел, чтобы она подходила. Но когда я очнулась, он уже лежал тут… Papá, вы должны поторопиться, он борется с заразой уже с предыдущей ночи, - пока она говорила, ее голос становился все тише, а взгляд как прикованный следил за еле-еле взмывающей мощной грудью зверя. Когда-то, он почти на равных соперничал с ее вампирской скоростью и чуть ее не убил. Всего две ночи назад, он проломил череп довольно старому вампиру, который ее убивал, а сейчас…

- Прости. Эта женщина, она, оказывается, призывает леопардов. Они забрали Роана с Натаниэлем, - теперь, когда единственный возможный спаситель был в курсе, она могла позволить себе признаться и в остальном. Это было даже легче, пока ей не нужно говорить этого Жан-Клоду в глаза. – Мы вернули их. Они все были в… их пытали, но мы вернули их. Очевидно, где-то там она укусила его. Но я не понимаю. Он не отходил от меня ни на шаг, а она, наоборот, не подходила. Этого не должно было случиться… - она хмуро перебирала оправдания, которые из-за стресса и переживаний постепенно начали превращаться в бессвязное лепетание, но она геройски сдерживала более откровенные и опасные эмоции вроде страха или паники, как минимум потому, что вервольф тут же бы их просек.

Во время всего разговора, вампирессу очень сильно подначивало спросить Принца, сможет ли он защитить себя, в случае смерти Ганди. Не потому, что ей было плевать на то, что станет с Хъюго или Роджером, но совершенно очевидно, что для Софии не было никого дороже своего отца. Она до дрожи в коленках боялась его просто расстроить или подвести, а уж потеря этого вампира была сродни собственной смерти. Поэтому, она очень хотела убедиться, что хотя бы его жизнь вне опасности. Но мог ли он ей подобное гарантировать? Да никто не мог. И она молчала, переживая за всех троих мужчин, продолжая надеяться, что двое из них, успеют вовремя приехать чтобы спасти третьего, как и самих себя.

- Papá, il meurt*, - совсем тихо и очень быстро добавила Софи, чтобы понял ее только инкуб. Это была очередная мольба поторопиться.

*он умирает (фр.)

Не такой смерти он себе желал. Совсем не такой... Это же был Хъюго. И если б ему дали возможность выбрать, то в постели какой-то девчонки он уж точно бы не валялся. Ему подошло бы что-то по истине геройское! Поле боя, устланное телами врагов, уничтоженных его собственными руками, и залитое реками пролитой крови; окутанное запахами пороха и хрустом гильз под толстыми подошвами ботинок. Под такую музыку и сдохнуть за честь. Ни стыда, ни жалости. Все по-настоящему, где каждого врага видишь в лицо, замечаешь каждый брошенный в твою сторону взгляд и точно знаешь кто из них нанес решающий и сокрушающий удар. Встретить Смерть лицом к лицу - не стыдно. Стыдно даже не понимать, что с тобой происходит.

Волк, потративший остатки сил на демонстрацию принцессе всех своих укусов, больше не реагировал на то и дело появляющихся в комнате чужаков. Их присутствие уже не напрягало и не причиняло никакого дискомфорта. Зверь устал... Устал так сильно, что любой поворот, любое движение хоть какой-нибудь частью огромного тела давалось с колоссальным трудом, потому он и не шевелился. Не открывал глаз, не смотрел по сторонам, не двигал хвостом или лапами. Его присутствие в комнате выдавали только изредка поднимающиеся и опускающиеся уши и медленное тяжелое дыхание.

Жизнь вытекала из него с каждым новым глотком воздуха, и волку ничего иного не оставалось, кроме как смириться со своей такой вот печальной участью. Зверь, в отличие от человека, не терзался чувствами гордости или эгоизма. Ему было все равно, как именно он умрет и как именно могло бы отреагировать его "второе я, оказавшись сейчас здесь. Кто знает... возможно, Хъюго бы тоже смирился. Говорят, приближающаяся Смерть меняет людей... хотя, нет. Не в этом случае.

В какой-то момент чуткое ухо оборотня уловило знакомый голос, исходящий от сидевшей рядом девушки. Голос его Мастера, приемного отца и вампира, подарившего ему бессмертие. Фейковое бессмертие, как оказалось. Даже метки вампира не способны защитить оборотня от других, не менее губительных вампирских сил. Так ведь всегда было - чем больше у тебя возможностей, тем более сложные проблемы приходится решать. И все по нарастающей... каждый раз. Но, значит, зверь не ошибся, придя за помощью к принцессе? Мастер ведь все это время был где-то рядом... Волк слышал его голос, слабое биение ее сердца и легкое дыхание, ощущал запах ее кожи и волос. И все казалось таким ненастоящим, ускользающим все дальше. Но волк надеялся, что именно здесь он найдет свое спасение. Волчье чутье? Которое никогда не ошибается? Наверно, стоило возненавидеть тот день, когда нога Хъюго переступила границу этого города, но...

Вот и все. Под успокаивающие интонации Жан-Клода мохнатый зверь перестал бороться с изъедающей его изнутри заразой, перестал терпеть ту невыносимую боль, что пожирало его тело и бросало в жар. Мастер же был рядом. Мастер знал, что делать, а вервольф уже так устал. Невыносимо устал и просто хотел немного поспать, оградившись от мира боли и тошнотворных запахов гниющей плоти. И он утратил контроль над телом. Больше не было смысла ждать. Более смысла не было ни в чем. Крадущаяся все это время по пятам тень затуманила разум и накрыла голубые глаза своими холодными, не пропускающими свет, ладонями. И его личное солнце скрылось за ее черными, как ночь, волосами.

Волк безразлично повалился набок, словно его кто-то тихонько подтолкнул, и тело его принялось приобретать тот самый вид, который изначально был заложен в него природой. Так всегда происходит в момент смерти оборотня... У кого-то сразу после, а у кого-то за считанные минуты до. Все зависит от того, как именно умирает оборотень. В случае Хъюго все происходило на удивление гладко - естественная трансформация совершалась медленно и размеренно, без резких и дерганных движений, как в компьютерной программе - плавный морфинг, сходный с закатывающимся за горизонт светилом, когда невозможно заметить изменения, но точно знаешь, что они происходят... Рука откинулась в сторону от неизбежного изменения формы костей, и тело само себя перевернуло с боку на спину, расставляя все сухожилия и мышцы на места. Да... именно так, протяжно и неотвратимо зверь снова обрел человеческие черты, вновь обратился в того, кто даже не подозревал о своей такой скоропостижной кончине.

Отредактировано Hugo Gandy (14.05.15 16:30:24)

Кажется, что София пришла к какому-то выводу, потому что вопрос, который она задала Роану заставил того содрогнуться и ощутить мурашки по спине. Казалось, что он даже почувствовал запах той самой гнили, которая капала ему на ногу, касалась его уха и щеки... Как она вобрала в себя осколок стекла, когда Бюр просто нанес удар в спину Мартел. Юноша лишь сглотнул и сдержанно кивнул.
- Она, - ответил Роан, пристально глядя на Софию, чтобы отвлечься от воспоминаний. Но Риччи не отвечала на его взгляд, лишь обеспокоенно водила рукой по шкуре Ганди. Бюр поджал губы и вышел из комнаты вместе с Эстель, направляясь по своему маршруту, чтобы проверить Цирк на наличие посторонних. Он мог этого не делать, так как сделала это пантера, потому что они пробегали все помещения, пока выясняли не знает ли кто, что с волком, но Ро нужно было развеяться, чтобы притупить еще свежие после этих суток воспоминания.

Леопард наворачивал наверное уже третий круг, прежде, чем вернуться к покоям вампирессы. Он успел сходить умыться и напиться воды, словно сгонял со своего тела ощущение гниющей жижи. Образ Ванессы Мартел прочно засел в голове юноши, заставляя его содрогнуться похлеще любого его страха, к которому у Роана теперь, кстати, иммунитет. Спасибо Эветту Дегре, который так любезно оставил Бюра и Ната подыхать в собственных иллюзиях.
Когда он приблизился к двери, то увидел, что Мереш была на месте, словно не двигалась вообще с места. Парень понял, что им оставалось только ждать. Оборотень успел как раз на окончание разговора Софии с отцом по телефону, который прервался как-то неожиданно. Бюр замер, прислушиваясь. Слишком тихо... Они с Эстель переглянулись, и Роан заходил перед дверью туда-сюда, порываясь справиться с желанием войти внутрь без приглашения. Одно глухое рычание со стороны напарницы остужало его пыл.
Когда Бюр навернул очередное "туда-сюда", дверь вдруг распахнулась и перед ними с Мереш предстала София. Она еле стояла на ногах, согнувшись и держась за косяк, чтобы не упасть. Парня тут же охватило беспокойство, и он резко двинулся навстречу ее руке, чтобы поддержать, охваченный мыслью о том, что с ней произошло, пока она была наедине с этим волком. Но все это резко отошло на второй план, стоило тонкой маленькой руке коснуться его оголенной кожи. Резкий, отвратительный, тошнотворный и такой знакомый до чертиков запах ударил в ноздри, заставляя оборотня ошалело взглянуть на Риччи. Ее черные пальцы скользнули по его предплечью, оставляя грязную теплую полоску гнили. С подбородка вампирессы упало несколько ее капель на колено Роана. И он сделал самое отвратительно, самое трусливое и самое непростительное действие. Он отшатнулся от нее. Резко вскочил на ноги, выпутываясь из хватки Риччи, сделал шаг назад, не отрывая от нее испуганного взгляда, путаясь в ногах. Оступился и рухнул на пол, отползая от своей хозяйки подальше, ближе к Эстель. Когда он врезался спиной в ее ноги, то обратил на пантеру ошарашенно-болезненный взгляд.
- Эстель... я не могу... - горло словно пережало, в нем кольнуло болью, когда Бюр сглотнул ком и снова взглянул на свою маленькую леди. Испорченную маленькую леди... Что этот Ганди сделал с ней?..

София с неприятными вестями справилась стойко. Но кошку не покидало предчувствие, что София знает больше, чем подает вид. А когда она отпустила ее с Бюром, Мереш ненароком на долю секунды задержала взгляд на хрупкой фигурке Риччи. Она не хотела уходить. Но ослушиваться тоже не стала. Поэтому, закрыв дверь и посмотрев вслед уходящему Роану, пантера застыла статуей около двери. Обычно, она бы прислонилась к двери, или стене, чтобы мышцы не так уставали, но не в этот раз. Уставившись в противоположную от двери стену, и застыв каменным изваянием, она сосредоточилась на слухе, и казалось, будто она слышит не только тихий голос Софи, но и любой шорох, который издают ее движения. Она не хотела думать, что значил вопрос вампирессы о том, был ли в совсем недавно повстречавшейся им паре вампиров гниющий. Эстель не доводилось с такими еще встречаться, поэтому, вряд ли догадалась бы в чем подвох.

Оборотень не знала, сколько времени так простояла. С каждой минутой, ощущение тревоги нарастало, что для убийцы было не типично. Проходивших мимо редких обитателей цирка она умело игнорировала. Волновалась ли она за волка? В какой- то степени, возможно. Но вот непредсказуемость вампирессы ее волновала сейчас больше всего. Она услышала приближение Роана, но не подала виду. И с появлением леопарда привычная тишина нарушилась. Не надо было даже что-то предполагать, он чертовски волновался за хозяйку, но зачем нужно было тратить свою энергию ходьбой туда-сюда, для кошки так и останется загадкой. Не смотря на все, эта ходьба ее ужасно раздражала, и хотя с внутренним зверем она зачастую была в согласии, и могла его контролировать, но кошачьи инстинкты заставляли ее воспринимать и концентрироваться на каждом шуме вокруг. А самый близкий сейчас был Бюр. Пантера зарычала на напарника, поскольку в какой-то момент перестала слышать, что происходит в комнате. Голос хозяйки затих.

Пантера могла предположить, что закончив разговор, и не найдя чем еще отвлечь Хъюго, девушка просто обдумывала свои дальнейшие действия, но внутренний зверь странно заурчал, и пантера с трудом сдержала себя, чтобы не проверить, как там Софи. Возможно, она бы смогла что-то сделать, если послушала его, но ведь никто этого сейчас не узнает. Эстель с огромным трудом пыталась услышать и понять, почему наступила такая тишина, как вдруг ни с того ни с сего, услышала шаги принцессы. Бег. Поскольку ее слух не уловил какой-то иной суматохи, она не думала, что волк что-то сделал, поэтому кошка подумала, что София что-то придумала, и ей нужна была их помощь.

В какой-то мере она была права. Хозяйке действительно нужна была ее помощь. Но не та, о которой она предположила. София, словно призрак, появилась в проходе, еле удерживаясь на ногах. Сердце пантеры замерло, глаза от ужаса слегка расширились, и она вновь почувствовала, что ожила лишь тогда, когда понадобился воздух легким. Зверь внутри издал жалостный рык. И все это сопровождалось запахом гниющей плоти. Гнили. Смерти. Первый к Риччи бросился Бюр, но так же быстро от нее шарахнулся. Она не понимала, что вызвало у Бюра такую реакцию, ведь неважно, в каком виде находится София, это все равно будет ИХ София. Их ХОЗЯЙКА. ЕЕ единственная семья. Несколькими шагами кошка оказалась рядом с хозяйкой. К ним еще кто-то подошел, и лишь голос дал ей понять, кто это был. Кошка слышала звуки, но не составляла их в слова. Словно ее контузило, и все окружавшие звуки слились в приглушенный гул. Опустившись на колено, чтобы вытереть жижу, которая стекала со рта рукавом, оборотень подняла маленькую леди на руки. Оставаться в коридоре было нельзя, и Мереш решила отнести принцессу в более спокойное место, подальше от ненужных глаз. Одна зевака ведь уже нашлась. Перед этим, она одарила Роана взглядом, полным презрения. С ним разберется позже. Приоритеты у нее расставлены уже давно.

Вынюхав первую попавшуюся пустую комнату, где не чувствовалось никакого присутствия, женщина вошла и аккуратно положила еще более почерневшее тело Риччи на кровать, обволакивая ее покрывалом, чтобы кто-нибудь нечаянно вошедший не увидел все ужасы, творящиеся с лежащей девушкой. В цирке не осталось никого, кто мог бы чем-то помочь или что-нибудь придумать. Они остались одни. Присев на кровать, кошка очень осторожно обхватила своей теплой рукой запястье Софии, еле-еле чувствуя ее пульс, а другой начала гладить хозяйку по волосам, успокаивая ее, не давая забыть о присутствии хотя бы одного всецело ей преданного создания. Разговаривать пантера не хотела, поскольку вампирессе нужно было беречь силы.

В это время в голове телохранителя крутились только две мысли - только не ее и … зачем?

Отредактировано Esthel Meresh (15.05.15 22:04:52)

Ей бы окрыситься да разозлиться, но молчание и события последних дней так жестко въелись ей под кожу, что Микаэлла промолчала, подавив рвущуюся реплику в зародыше. Впрочем, оскорбление вслух не высказанное, оскорблением не считается.
-Ну что вы, я тут просто так стою, не обязательно мне отвечать и замечать такой маловажный предмет мебели, как Оха, правда?
Волчица скривила губы в подобии раздраженной гримасы, глядя в спину уходящему Бюру и с шумом выпустила воздух, как только его спина скрылась из виду.
-Вот бл***ство!,- ругнулась цыганка, запуская пятерню в распущенные волосы и проходясь во коридорчику.
Нет, ну а что она могла сделать? Ворваться к Софии с криками " Я вас спасу, я здесь во благо!" или быть может, подокапываться до Бюра, встряхнув его за шкирку? Последнее грозило мелочной, нелицеприятной дракой, а наваляют потом обоим. Глупости, детский садик, что она сделает? Софи не ее драгоценная хозяйка, а Эстель и Ро. Впрочем, мрачную закономерность Оха заметила: почти неделю назад задницу Софи она пыталась прикрыть в темном подвале, но вот теперь, похоже, до принцессы все равно добрались, с той ли целью или нет, но это не могло не наводить на определенные мысли. И ей стало дурно, мерзкий склизкий клубок подкатил к горлу.
- Поторопи Принца.
Цыганка скосила глаза на кота, развернулась на каблуках и побежала, не потому что нужно было в самом деле поторопиться, а потому что без согнал это мерзопакостное чувство. Юбка то заплеталась вокруг ног, то сносила мелкую мебель, цепляясь подолом, пожалуй, именно такой звук должен быть  в фильмах у паники. Телефон она искала долго, непростительных две минуты, потому что не могла вспомнить, куда его закинула и был ли он у нее вообще теперь? Так и есть, после потери рюкзака при похищении, он ей просто не был нужен, пришлось ломиться  к персоналу Цирка, рявкнув  так, что  после такого количество не симпатизирующих и без того не шибко популярной Охе явно прибавилось.Но ее это мало волновало, она выставила из комнаты всех едва ли не пинком под зад и захлопнула дверь.
Раздраженно пристукивая каблуком, цыганка ждала, что снимут трубку, ждала, что ее ярость найдет выход, дабы прикрыть страх.
-Я не знаю, какого хера у вас тут происходит, но вдавливайте педаль газа в пол и мчитесь сюда, снося все знаки и сфетофоры! София вдруг начала гнить, как самый натуральный ходячий труп!,- ее вдруг остро резануло воспоминание, догадка, где она уже такое видела. ее подмывало спросить, в ней ли все дело, в той отвратительной женщине в еще более отвратительном платье, но она смогла лишь сглотнуть вновь подступающую тошноту,- У вас нет времени совсем, она уже держится в долг, я полагаю. Езжай как только можешь быстрее, Жан-Клод!
Выпалила это все она практически на одном дыхании, хлопнула трубку  так. словно желала ей раскрошиться в мелкие пластиковые щепки и не нашла ничего лучше, чем идти обратно под двери Софии. Потом может ее отчитают за тон, но это будет потом. Ломиться она не стала: просто уселась на пол, раскидав вокруг полы юбки и привалилась головой к холодной стенке, чутко прислушиваясь к тому, что твориться за дверями. Даже щиты опустила, осмеливаясь прощупать пространство :не чтобы подслушать, а чтобы прийти вовремя, если вдруг (!) ее всех раздражающая и незначительная персона понадобится.
-Ох, да чтоб вас всех,- не вынесла она через минуту, подорвалась на ноги и исключительно для галочки стукнула в дверь, открывая створку и вваливаясь в комнату , где теперь обитала Софи и ее коты. Вздернутым подбородком и упертыми в бока руками она ясно всем показала, что пусть только попробуют ее выставить.
-Я дозвонилась, придала им ускорения.  Так в чем дело? И не надо топорщить усы и шипеть, либо вы мне кинете кость, либо я изведусь и тем самым изведу вас.

Отредактировано Micaella Oha (17.05.15 14:15:37)

Хъюго редко снились сны. Еще реже ему снились хорошие сны, но с приходом в их с Роджером жизнь вампира - все кардинально поменялось. Теперь вперемешку с фрагментами давно пережитых войн в своих снах наемник видел то, что просто не мог помнить. Не мог знать, видеть или ощущать себя частью того самого, давно истлевшего под натиском прогресса мира. И эти видения прошлого слишком часто оставляло по утрам не самый приятный осадок. Складывалось впечатление, что Хъюго живет не только не своей жизнью, а еще и собственными глазами наблюдает за тем, что никак не входит в круг его интересов. Балы, пышные платья, повозки с лошадьми, которые почему-то от него, оборотня, не шарахаются, как от самого опасного хищника на свете. Камзолы, шпаги и слишком прилизанные усы над верхней губой в его собственном отражении. Шляпы с перьями, грязь узких улиц, скрип колес и цокот копыт по мостовой, освещенной тусклым светом фонарей... и фонарщик, который от чего-то застыл в напряжении, глядя на так стремительно приближающиеся событиями прошлых лет.

Зачем Хъюго все это? Какой смысл в этих глупых и давно канувших в лету снах? Особенно сейчас... И что странно - у Роджера такой фигни не замечалось. То ли его самоконтроль был лучше, то ли его щиты были в разы прочнее. В любом случае ответы на эти вопросы не плескались на поверхности. Видимо, Хъюго был во всем через-чур исключительным.

В какой-то момент ему показалось, что он проснулся. На какие-то считанные секунды тьма расступилась, давая вервольфу возможность ощутить и увидеть то, что уж точно никак не могло ему привидится. Только не в здравом рассудке, только не в его сне! Но он ничего не мог сделать, тело будто бы сковали цепями, оставив лишь возможность наблюдать... и разве ли не это так сильно походило на пытку? Хъюго оказался в там самом беспомощном состоянии, когда ни один мускул не мог шевельнуться, а часть тела - хоть как-то сдвинуться с места. А ведь у него было желание... поднять руку и коснуться черных волос, скользивших по его коже.

Ганди не слышал звуков, не ощущал запахов, а лишь внимательно следил за тем, как София спускается все ниже по его телу, наблюдал за ней словно бы сквозь помятую прозрачную пленку, которая стирала грани и очертания, оставляя после себя лишь ощущения и желания, которых не должно было быть. В какой-то момент ему даже показалось, что он, сквозь всю эту мутную призму бредового состояния, уловил ее потемневший и потяжелевший взгляд, обращенный с уровня его живота к его лицу, и грозивший вот-вот преодолеть все допустимые границы. И не было в тот момент у Хъюго никаких сомнений... что это опять не его гребаный сон! Сколько времени София провела рядом с Жан-Клодом? Не слишком ли долго?

И он снова посмотрел вниз, скользнув взглядом по мускулам своего живота. Он должен был удостовериться, что все это - очередная игра воспоминаний Жан-Клода, которые рано или поздно сыграют с ним злую шутку. Уже сыграли. Но как только он отдал руке мысленный приказ подняться - как мир захлопнулся, и сознание вновь затопила тьма. А потом... потом эти моменты все крутились и крутились в его голове, как заведенные. Отматывались в начало и вновь доходили до момента с игрой в гляделки. И все по-новой. Наверно, этот сон мог бы стать для него персональным кошмаром, но какая-то неведомая сила вдруг выдернула его из мира грез в более ощутимую реальность.

Хъюго очнулся слишком резко и, внимая порывам своего тела, так же резко сел. Голова в момент закружилась, а перед глазами расплодились мерцающие цветные точки. Но черта с два он бы лег обратно, если бы не внезапно подступившая к горлу тошнота. Хъюго оказался слишком слаб, хоть и не понимал почему. Его регенерация выдохлась, выбилась из сил и потратила все свои скромные запасы... потому Ганди так остро ощутил приступ голода.

Он откинулся обратно на подушки и прикрыл глаза, избегая попадания в них искусственного света. И какой только мудак догадался врубить свет в его комнате. Так. Стоп! Это же не его комната! Хъюго нахмурился, вдруг очень четко осознав, где находится. Не трудно было догадаться, учитывая, что в этом помещении все от и до провоняло кошками и женскими духами. Но тем не менее... какого дьявола он забыл в комнате принцессы? Вервольф положил ладонь на живот, пытаясь одновременно привести мысли в порядок, и тут на него обрушилась еще одна новость - отсутствие штанов на его так заботливо прикрытом одеялом заде. Хотя, тот, кто его прикрывал, явно не зад скрыть пытался. И, надо сказать, такое положение дел заставило Ганди нахмуриться еще сильнее. Мысли путались и сбивались в кашу, в голове возникали какие-то смятые образы, последним из которых стало его собственное отражение в зеркале с укусом на бочине. Рука тут же потянулась к тому месту и нащупала уже почти незаметный след от клыков.

- Да какого дьявола тут происходит? - хрипло и едва слышно возмутился он и не узнал собственный севший голос. Ощущение было, что его били железными битами, а в глотку запихнули палицу с шипами. Тело ныло и болело, но волк все-таки заставил себя сесть и даже спустить одну босую ногу на пол. Мир снова пошел темными пятнами, и Хъюго пришлось упереть лицо в ладонь, дабы в очередной раз не поддаться искушению лечь на кровать. Хотя, признаться, наемника куда больше интересовал момент с его наготой. Какого хера он приперся к принцессе без штанов?

Время шло мучительно долго. С одной стороны, это можно было бы назвать плюсом, поскольку если оно течет медленно, возможно кто-нибудь успеет примчаться им на помощь. С другой стороны, Эстель будто чувствовала, как ее хозяйка мучается, и хотела, чтобы кто-нибудь или что-нибудь облегчило ей эти муки. Когда в комнату ворвалась Микаэлла, и потребовала объяснений, Мереш, хотела было на нее шикнуть, но София ее опередила. Кошка видела, с каким усилием она складывала слова в предложения, и даже сейчас, когда ее собственная судьба с каждой минутой окутывалась все густейшим мраком, она думала о Хъюго? Пантера знала, что он пару раз спасал вампирессе жизнь. Но стоило ли это того, если сейчас она погибнет? Оха покинула комнату, чтобы присмотреть за волком, и пантера поморщилась. Почему он ей был сейчас так важен, когда именно из-за него девушка оказалась в таком состоянии? Если Риччи выживет, она у нее потом спросит. Когда-нибудь.

Жан-Клод влетел в комнату, и Эстель незамедлительно, хоть и нехотя, отстранилась от Софии, доверяя угасающую жизнь девушки ее отцу. Наверное, он сейчас был единственным существом на свете, которое Мереш согласилась без боя подпустить к хрупкой девушке. Когда она смотрела, как клыки Принца вонзились в шею вампирессы, пантера подалась надежде, что он все-таки успел. Она отказалась верить в то, что с их хозяйкой что-то случится, до тех пор, пока не увидит это своими глазами. Было в сложившейся картине что-то драматичного. Сейчас на их глазах, жизнь боролась со смертью в незримом поединке. И оборотни были лишь наблюдателями – свидетелями даже, этого немого танца, где музыку заменяет уходящее время.

Зараза отступила не сразу. Но когда первые признаки черной паутины начали отступать, Эстель почувствовала и облегчение, и тревогу. София поправлялась на глазах, и это не могло не радовать. Но справится ли Принц? Хотелось бы верить. Теперь, Принц стал третьей жертвой заразы. Вся эта мерзость теперь распространилась по телу вампира. Но он, казалось бы, справлялся лучше, и когда Жан-Клод обратил на котов свой взгляд, Мереш тут же подала ему салфетки, чтобы он привел себя в надлежащий вид. Когда же их маленькая леди разомкнула глаза и ее неокрепший голос прозвучал в тесной и душной комнате, Эстель с облегчением вздохнула, и легкая улыбка проступила на ее лице.

-Ты нас напугала. Не делай так больше, ладно? – а затем, помолчав, спросила. – Что это было?..

Напряжение в комнате было ощутимо, словно потолок опустился вниз на несколько метров, придавливая Роана собой. Бюр впился ногтями себе в ладони, вглядываясь в темноту, где Эстель на постели ухаживала за Софией. Отсюда он не видел, как изменилось тело девушки, каково ее состояние, насколько еще почернело тело... сколько ей осталось. Казалось, что жизнь вампирессы течет словно река, прочь, куда-то мимо него и Мереш. Куда-то совсем далеко, откуда им ее уже не вернуть. На сердце было погано, словно туда насрали коты... Плохое сравнение. Но мысли у парня сейчас путались хуже, чем нитки клубка. Роан как-то не сразу осознал, что все его мысли были где-то в воспоминаниях связанных с Риччи. Оборотню захотелось врезать самому себе. Жан-Клод успеет. Обязательно.
Бюр услышал стук в дверь, уже догадываясь кто это был. Сделав шаг, он загородил Мике проход, глядя лишь на постель, где расположились его хозяйка и напарница. Сначала его взгляд встретился со взглядом Мереш, мысленно понимая, что она недовольна чужим вмешательством. Они прекрасно понимали, что Микаэлла беспокоится о принцессе, но безусловно, коты беспокоились о ней больше. Не было какого-то смысла вдаваться в подробности, ибо волчица ничем не могла помочь. Софии плохо, смертельно плохо. Это все, что можно ей сказать. Но она и так прекрасно это видит. От лишних распрей их спасла сама вампиресса, у которой осталось совсем немного сил, чтобы отдать приказ. Роан замер, глядя как медленно двигаются ее губы. Губы, которые он раньше целовал до изнеможения, когда уже нет сил целовать, и оставляешь лишь смазанные следы на ее скулах... Оборотень даже не заметил, как исчезла за дверью волчица. Он лишь медленно отступил назад, не отрывая взгляда от мертвенного образа его маленькой леди, понимая, что даже в таком виде она не переставала быть прекрасным созданием. И они ее теряли. Он ее терял...

Жан-Клод влетел слишком неожиданно - Роан успел отскочить от двери в самый последний момент. Но черт побери! Как он был рад видеть вампира. Тихо выдохнув с неким облегчением, Бюр внимательно проследил за действиями Мастера. Леопард слегка напрягся, когда мужчина стал пить из девушки, даже снова сжал кулаки и прикусил нижнюю губу. Софии будет лучше. Все что делает Жан-Клод, всегда на благо его дочери. И всевышние леопардские боги! Это стало помогать! И она очнулась, позвав своего любимого отца. Роан снова с шумом облегченно выдохнул и немного расслабился, привалившись спиной к стене, прикрыл глаза и помассировал переносицу. Жива... Открыв глаза, парень на миг взглянул на Мастера. В порядке ли он? Сдерживается от чего-то, пытается прийти в норму, но в порядке. Вопрос Эстель заставил любопытство Ро вернуться, и он снова взглянул на Софию, чтобы узнать верна ли его догадка.

Отредактировано Roan Bures (23.05.15 18:57:04)