Выбираться из сна всегда тяжело. Темнота укутывает, удерживает в объятьях дремоты, а холодный воздух, впивающийся в открытые участки кожи, заставляет потянуть на себя одеяло, чтобы остаться еще на некоторое время в тепле и мраке. Не ощущая, как секунды текут, теряются где-то еще, а мир на мгновение замер и лишь шум машин по ту сторону окна напоминает о том, что время идет. Новая ночь тянет за собой проблемы ушедших суток, которые впиваются в рассудок, раздражая. Они словно отравляют эту пелену дремоты, делая ее неприятной, утомительной. Ведь разум тянет вперед, требуя прийти в движение, отправиться навстречу новой ночи. А сон все еще тянет за собой запах смерти и безумную пляску теней. Диана поднялась с кровати, с трудом подавляя желание оглянуться на подушку, на которой она спала. Ей казалось, что она увидит черные тени, превращающиеся в руки и пальцы, которые бы впивались в ее тело, заставляя улечься обратно и спать дальше.
«Как же все достало. Может, надо все-таки послать все нахрен и идти просто гулять по городу в поисках очередных трупов? Ну обойдется какая-то богатая морда сегодня без картин, невелика потеря.»
- Ну да, гениальный план. А еще после этого ты будешь себя пинать в течении всей прогулки, что могла бы с немного большей пользой провести время, достаточно было бы лишь немного потерпеть чьи-то безумные загоны.
Диана пошла приводить себя в порядок перед выходом. Если порядком можно назвать то, что она собиралась всего лишь умыться и привести свой вид в соответствии со своим привычным имиджем. Настрой был все равно где-то далеко внизу, как, впрочем, обычно. Отчаяние пропитывало каждый шаг в ее жизни. А все от отсутствия представления о том, двигалась ли она куда-то по пути жизни. У художницы не было такого ощущения. День за днем, месяц за месяцем одно и то же. Да, она сменила город. Но суть осталась такой же. И это полное ощущение безнадежности от невозможности изменить свою судьбу сводило ее с ума. Однако делать было нечего. Лишь гедонистический образ жизни мог ее в какой-то мере захватить и удержать. Вот и сейчас она глядела на свое отражение в зеркале и думала, пока не поняла, что нужно сделать. Все равно последний раз секс был довольно давно для нее.
Вернувшись из ванной, Диана уже потирала шею, на которой красовался алый след от цепочки. Каждый достигает удовольствия теми способами, которыми умеет пользоваться. Однако глянув на время, она поняла, что его осталось не так уж и много. Да, встреча была в позднее время, в какой-то богом забытой кафешке, но садиться за ноутбук было бы сейчас, по меньшей мере, опрометчиво. Потому художница оделась как обычно и, закинув три нужные картины в специальную плоскую сумку, собралась на выход. Удобно было все-таки продавать картины через интернет. Сфотографировала, выложила на обычный сайт, после чего тот, кто хочет, может брать то, что нужно. И нет нужды тащить то, что потом бы не продавалось.
- Теперь опять придется запасаться терпением, ибо наверняка окажется какая-нибудь совершенно отвратительная персона с намеками на глубокий внутренний мир. Полный бред, что ни говори, - мрачно пробормотала Диана, запирая дверь и выбираясь на улицу. Дождь все так же шел, словно ставший неотъемлемой частью этого города. Девушка чуть ли не называла этот чертов Сент-Луис таким же как Детроит. В дождь ночью все города примерно одинаковы. Потихоньку промокая под дождем, пряча голову под капюшоном толстовки, художница брела к месту встречи, не особенно торопясь. Все равно небось окажется так, что придет сильно заранее.  В переулках пахло пеплом, вызывая неприятные ассоциации – Диана не любила этот запах и находила странным то, что он чувствуется даже в дождь.
Прибыв на место, художница уселась за угловой столик, поставила рядом с собой большую сумку с картинами, которая могла бы служить дверью, после чего начала молча ждать, когда кто-то соизволит проявить к ней хоть какое-то внимание. Этим кто-то в первую очередь оказался официант, у которого девушка заказала кофе – все равно надо будет пить, долго и много пить.

Ожидание утомляло. В основном это происходило с ней уже неоднократно, но все равно каждый раз история получалась в какой-то мере одна и та же. Все-таки ведь художница за каким-то чертом вообще занималась подобной ерундой. Надо было ждать и надо было терпеть. Единственный положительный момент в этой истории был вообще в том, что, в конце концов, она получала либо какое-то количество денег на свой счет, либо же пригоршню наличных. Хотя, конечно, с учетом ее презрения к самой идее покупок и продаж, а также деньгам вообще, этот плюс был весьма сомнительным. Пару раз художница откровенно выпендривалась и отдавала картины практически за просто так. Не потому что ей понравился тот или иной покупатель, просто в знак презрения к этой проклятой потребительской культуре. Сейчас еще было как раз такое настроение – позаниматься какой-нибудь ерундой, которая даже может стоить ей больших денег, просто потому что хочется.
- Ну и чего случилось с тобой на этот раз? Ну подумаешь, какие-то ложные надежды впиваются в твой разум, живи дальше, как будто ничего не произошло. Ты же у нас мастер пессимизма, так чего мучить себя всеми этими фантазиями? Потом, если ничего не произойдет, ты даже толком и не заметишь. А если все-таки произойдет – ну, будет приятный сюрприз же.
Диана сидела и слушала этот поток сознания, исходящий от голоса в ее голове. Художница вообще не знала, как ей быть в этом гниющем хламовнике под названием жизнь. Вот и приходилось заниматься пустоватым существованием. Сейчас она в результате просто слушала голос в своей голове, стараясь игнорировать шепот, который звучал где-то на фоне в своей классической бессмысленной какофонии. Девушка аккуратно, с неслышным для нее скрипом кожи по лакированному дереву смахнула пальцем со столешницы полукруг из темных капель, оставшийся после чашки с кофе, после чего продолжила пить. В принципе, ожидание можно было считать даже в какой-то мере хорошим, правда если начать смотреть на нее с такого ракурса, то лучше бы тогда никто не приходил. Сидела бы Диана в кафетерии, пила бы тихо кофе и думала бы о смысле жизни и всем таком, проникаясь атмосферой этого места, которая в какой-то мере была особенной. Негромкая, едва слышная музыка, разговоры посетителей и какое-то неявное чувство гармонии, словно все, что тут происходит так и должно быть. Люди должны сидеть и заниматься какими-то своими делами, прерываемые лишь официантами, которые заглаживают свою вину, подавая кофе. Ну и к тому же подобная пасторальная картина вызывала ассоциации о том, что ей никто толком не мешал. А Диана очень не любила то, что многие люди считают своим долгом вмешиваться в чужую жизнь. Потому и могла в какой-то мере оценить свое уединение.
Которое, судя по всему, собиралось как раз прерваться. Какое-то темное пятно появилось на боковом зрении, заставляя чуть повернуть голову и взглянуть на приближающийся объект. Девушка увидела какую-то незнакомку, которая зачем-то направлялась к ней. «Возможно, это как раз та, кого я жду. А может просто кто-то, у кого ко мне какое-то гребаное дело». Интернет довольно обманчивая штука. С одной стороны, если проводить тщательное расследование, то через него можно узнать о людях весьма немало. С другой стороны, если на эту тему не заморачиваться, то можно получать иногда весьма неожиданные сюрпризы. Диана выбирала второй вариант, покрывая пофигизмом все неожиданности. Заказывать ее картины мог кто угодно. Хоть мужчина, хоть женщина, хоть гангстер, хоть преподавательница – ей было совершенно без разницы, главное чтобы были деньги, которые были указаны в аукционе через интернет.
- Да, вероятно это так. Присаживайтесь, если хотите, - негромко ответила художница, продолжая попивать кофе, решив, что приветствие – не ее удел. Вставать и уж тем более кланяться, Диана не собиралась. Диванчик перед ней свободен, так что если эта покупательница не вздумает ей швырнуть деньги и забрать картины просто так – все в ее руках.

Диана в принципе вернула взгляд на столешницу, потеряв какой-то интерес к внешнему виду покупательницы. Ну да, азиатка, которая одета в какой-то странный костюм. Однако об этом можно было судить явно не художнице с ее классическим имиджем, как будто она только что выпала из вечеринки  хард-рокеров или еще кого-то из неформальной молодежи. Потому она сидела тихо, проникаясь тоской бытия. Все равно делать было больше нечего. По поводу особенностей личности этой Маргариты Диана вообще почти не думала. Все равно играть в предположения и строить какие-то теории по косвенным признакам было не ее сильной стороной. Будет в чем-то замечена – тогда девушка и будет задумываться. А сейчас так, имея только весьма необычный внешний вид, ничего толком нельзя было сказать. Да еще ко всему прочему азиатский акцент, который буквально заставлял смотреть на губы собеседницы во время разговора, все-таки Диане и в обычных ситуация приходилась прикладывать усилия, чтобы разобрать чужую речь. А тут так и вообще полный аврал с этими не совсем правильно произнесенными звуками и неверно расставленными ударениями.
Сама Диана на появление официанта никак особо не отреагировала, попивая кофе. Горячий напиток проникал внутрь, распространяя тепло по телу. Диана искренне пыталась пить его так, чтобы в полной мере насладиться им, пытаясь урвать хотя бы малейшие крохи удовольствия в этом процессе. Получалось, правда, не очень.
- Ну не грусти ты так. Может, скоро все закончится. Ну или тебя эта странная мисс Лан сможет растормошить. Хотя как, хоть убей, не придумал. Ты это, только не превращайся совсем в амебку. 
Однако, похоже, покупательница была явно недовольна появлением улыбающегося официанта. Художница пронаблюдала ленивым взглядом за этой небольшой пантомимой, отметила про себя то, что человек ушел совершенно другой и к тому же зачем-то направился на кухню, а не к стойке, чтобы у нее остановиться в ожидании, когда другой клиент почувствует необходимость в обслуживании. С учетом того, что Диана еще позапрошлой ночью виделась с другой вампиршей, которая еще и кровь ее пила, оставив пару отметин на запястье, определенные мысли просто не могли не закрасться ей в голову. Появился огонек подозрительности и тут же потух под волной безразличия. «Категорически посрать, вампир она или нет». Так что неформалка все также продолжила сидеть с убитым видом, а взгляд утомленных глаз все так же бурил какао.
Похвала не нашла ровным счетом никакого отклика, все-таки художница в каком-то смысле рисовала не ради чужого признания и не ради заработка. Ей был важен сам процесс мазков кисти по холсту, а остальное было вторичным. А вот на вопрос о вдохновении она решила ответить, все-таки хоть что-то осмысленное могла сказать по данному вопросу.
- Вдохновения в каком-то смысле нет. Я ничего не придумываю. Все, что было изображено на картинах, перерисовано с фотографий, которые я сняла. Меня просто захватывает процесс отображения во всех деталях того, что было когда-то сфотографировано мной, -   достаточно безразличным и уставшим голосом выдала Диана, ни капли не лукавя. Действительно, каждый пейзаж, который был изображен ею, имел реальный прототип. Ей просто нравились образы, в которых имелся элемент несовершенства, порчи и разложения. Где есть проявление как созидательного, так и деструктивного начала. Памятники архитектуры, изувеченные руками вандалов, аллеи с истоптанными многими людьми газонами, древнее солидное здание, подпорченное мерзкими неоновыми вывесками и рекламой. И подобная порча проявлялась много где.
- Вы вампир? - достаточно равнодушным вопросом в лоб спросила Диана, попивая кофе, совершенно не переживая по поводу возможного ответа. Ее вообще больше интересовал напиток, нежели Маргарита, но почему бы не устранить элемент неизвестности. Правда, в данном побуждении художница больше руководствовалась желанием развеять скуку, нежели искренним интересом, который был у нее откровенно слаб.

Диана сидела и скучала в какой-то мере. На самом деле она ведь даже не знала, что делать ей со знанием, является ли покупательница вампиром или нет. Ибо на самом деле принципиальной роли нет в этом деле. Ну допустим ее покупательнице не двадцать пять, а пятьсот двадцать пять. От этого зависит больше то, будет ли при неожиданной пощечине красный след на щеке или будет сломанная шея. Как выяснилось, запас высокомерия  от возраста зависит плохо и бывают как вампиры, которые в состоянии признать свою неправоту перед человеком, так и люди, эгоцентризм которым заменяет мораль и этику. Ну и желательно еще с вампирами взглядом не пересекаться, ибо мало ли вдруг загипнотизировать приспичит. Правда подобные аспекты, относящиеся к самосохранению и свободе воли так слабо волновали художницу, что иногда даже подсознательно хотелось, чтобы они все это сделали. Чтобы изувечили, заставили боль поглотить остатки рассудка, чтобы разум не принадлежал больше ей, и не мучилась бы она больше вопросами смысла жизни и всего такого.
Как оказалось, действительно вампир. «Ну, по крайней мере, хватило смелости и гордости признаться в этом. Маленький, но плюс. А то иногда комично получается, что высокомерия и эгоцентризма хватает на то, чтобы носить маску надменности в любой ситуации, но при этом самый главный факт, который и дает право на такое поведение, прячется, словно уродливый родственник в семье. Цирк, да и только.» Потому Диана записала маленький плюсик в пользу Маргарите, пусть и это толком ни на что не влияет. Можно было все так же гипнотизировать кофе в кружке.
Утверждение про фотографию вызвало лишь пожатие плечами, там все равно особо, за кого приняли саму художницу. Пусть даже за музыкальную исполнительницу для панк-рока, девушке было глубоко фиолетово. Как и вообще чужое мнение ее волновало чуть менее, чем никак.
Диана отвлеклась от созерцания кружки и потянулась к сумке, не торопясь расстегнула ее и выудила оттуда картину в простой рамке, после чего водрузила ее на стол, прислонив к стене, после чего продолжила молча пить кофе, разглядывая свое собственное творение. Все-таки она пусть и не обладала склонностью к нарциссизму, да и свои достижения с трудом признавала, чаще видя негативные стороны, нежели положительные. Правда все равно ее глаз цеплялся за подобные вещи, при этом ей было безразлично, кто автор той или иной картины, главное чтобы сюжет был для нее интересным. Вот и сейчас аллея в далеком пригороде Детроита захватывала ее внимание. Мирное местечко со старинными, практически древними зданиями из давно минувшей эпохи, напротив которых царило буйство природы из посаженных деревьев, кустов и прочей зелени. И между ними словно грязное пятно пролегала автомобильная дорога, а по тротуару сновали люди. Да еще эти низкорослые здания с покатыми крышами были изувечены вывесками, рекламой. Ну и финишным аккордом на этом пейзаже было то, что на алом закатном небе был ясно виден далекий силуэт небоскребов. Более ясное пятно осквернения современным миром красивого и гармоничного пейзажа далекого прошлого было трудно придумать. За что Диана и ценила этот образ и была вполне согласна продать ее.
- Здесь еще есть пара других картин, которые вроде как вы отмечали как интересующие вас. Все остальное осталось дома,  оно слишком тяжелое, - довольно спокойно отметила художница, решив не уточнять, что дома помимо социально приемлемых картин были еще и откровенные сцены убийств, насилия и прочей жестокости, но это на сайт по продаже картин не выкладывалось, так как нехорошо связывать подобные вещи с ее реальной персоной. Пусть мир ее знает как художницу, которая пусть и была немного странной, но в целом ничего плохого не делала и никакими аморальными склонностями не обладает.

Диана сидела с равнодушной физиономией, дула кофе, разглядывала картину без особого чувства собственного достоинства, скорее с наслаждением процессом изучения. Даже несмотря на то, что она каждую мелкую деталь прорисовывала, все равно у нее была определенная реакция на каждую маленькую деталь. Правда все равно чувства постепенно тускнели и гасли, заставляя отвернуться. Художница положила руку на стол и пристроила сверху подбородок, выгибая позвоночник так, что если бы не была одета в куртку, то наверняка бы было видно каждый позвонок, торчащий на спине. У этой безразличной ко всему физиономии был тоскливый и весьма унылый взгляд, прекрасно отражающий эмоции Дианы без лишних слов. Девушка проникалась этим чувством ненасытности до новых впечатлений, которые вечно угасали и таяли, принося много печали. Нельзя было столько, сколько нужно, таращиться на картину, отслеживая взглядом очертания, улавливать смысл образов, сотворенных из аккуратных мазков красок. Приходилось постоянно подыскивать что-то новое или вот так вот сидеть, скорбеть о своей судьбе и тихо ненавидеть окружающий мир.
Сопереживание не было сильной стороной Дианы. В каком-то смысле ей часто было настолько клинически пофиг, что там испытывают другие люди, что даже самые яркие эмоции не находили у нее никакого отклика. Вот и сейчас художница приметила то, какое выражение проступило на физиономии вампирши, которая до этого отображала лишь холодную отстраненность. Однако на весь этот восторг Диана никак не реагировала, продолжая дуть кофе.
Проигнорировав начисто комплимент, девушка приметила то, что Маргарита, походу, оказалась довольно ненасытной покупательницей, раз, видимо, еще хочет к ней домой попасть. «Задолбали, блин. Медом что ли у вампиров намазано в моей квартире? Или кровищей. Похрен. Правда если она настолько маньячка, то почему бы просто не отметить ,что хочет все и я бы тогда тупо заказала бы такси или еще что-то. »
- Ну, посмотри на это с хорошей стороны. Ты получишь так от души денег. Может, если пересчитать все, то миллион наскребется. К тому же ты разгребешь завал с картинами и сможешь после этого долго рисовать, не заморачиваясь по поводу того, что картины надо продавать.
Диана приподняла одну из бровей, когда услышала про картину мрачнее. Не, вполне возможно так и было, что просто какая-то из картин мрачнее остальных. Но дело было в том, что у художницы была одна единственная действительно уникальная картина, довольно мрачная и обладающая совершенно необычной атмосферой и идеей. И эта картина была на ее взгляд лучшим ее творением, потому что ни один из образов с ней не сравнится. И эту картину она продавать не собиралась ни под каким видом. «Надеюсь, я не выкладывала ее в интернете сдуру».
- Я подумаю. Не знаю пока, как лучше организовать, - в дом абы кого Диана старалась не пускать. Были там и многие другие вещи, не предназначенные для посторонних глаз. Та же стена снимков, которая очень недвусмысленно намекает на то, чем девушка занимается помимо рисования.
Неожиданно она заметила перемену настроения у Маргариты, однако не придала этому большое значение. Она даже не пыталась выяснять, что же там случилось у вампирши, что ее так начало мучить. Молча убрав картину в сумку и застегнув ее, художница допила кофе и откинулась на спинку диванчика. Она тоже увидела пару каких-то мужиков, которые так беспокоили покупательницу, но вот не придала им никакого значения, оставаясь все так же спокойной. В основном причина была в безразличии к жизни. Потому то, что пара людей могла иметь какие-то претензии или планы, Диану совершенно не волновало. Надо будет – разберется. Если нет – то и переживать не о чем.
- Без понятия. Знаю, что если вампиры законы нарушают, то их специально подготовленные люди убивают. И это легально. А вот что касается нелегальных убийц – без понятия, я же не вампир, чтобы париться о таких вещах, - пожала плечами Диана, действительно не ведая, какому идиоту захочется просто так убивать сверхсильных монстров, которые обладают целым ворохом преимуществ по сравнению с человеческими. Это насколько надо обладать высокой самооценкой, чтобы самонадеянно полезть в драку с монстром. Подобные ходы Диана не особо ценила, предпочитая более спокойные способы суицида.

Боялась ли Диана на самом деле? Были ли какие-то осмысленные эмоции, спрятанные под этой маской холода и мрачной неприязни? Было ли там желание защитить себя от чего-то снаружи. В каком-то смысле да. Художница не хотела всего этого, ей не нужны были новые вопросы, новые проблемы. В каком-то смысле у нее и так все было паршиво, от своих внутренних проблем, которые увязли глубоко в голове, не желая без огромного количества боли выходить наружу. Добавлять к этим классическим комплектам очередную вампиршу к себе в дом с учетом того, что у Дианы не было никакого толкового представления о ней, художнице не хотелось. У нее дома и так побывало аж два вампира. И вроде как было понимание, что они никому не расскажут об этом случае, все равно художница чувствовала себя весьма неуютно. Все-таки секрет остается секретом, пока он никому больше не ведом. Да еще походу у вампирши то ли приступ паранойи, то ли действительно что-то неладное почуяла в текущей ситуации, буравя взглядом каких-то мужиков. Диана, в принципе, верила в силу интуиции и предпочитала ей доверять, потому не осуждала людей за то, что они о чем-то думают и что-то предполагают, не имея полного логического обоснования.
Хорошо хоть Маргарита не стала настаивать на посещении ее квартиры, а наоборот, пошла на попятную. В принципе это было тем, что нужно художнице, которая уже про себя решила, что в квартиру пускать ее не будет. Да, покупательница не производила впечатление невероятно высокомерного куска всем известной субстанции, но все-таки она знала об этой самой Маргарите чуть менее, чем ничего. Не было никакого основания думать, что там, под этой маской вежливости и учтивости не прячется какая-нибудь маньячка или психоаналитик любитель покопаться в чужих душах. А Диана не любила последних даже больше, чем насильников. Пусть уж лучше ее бренное тело изобьют, чем будут копаться в ее тараканах. У этих ребят своя вечеринка с Каином.
- Какая забота о моей персоне, прям душу греет. А вообще ты бы сейчас смягчила ситуацию и пошла на уступки некоторые. Продав ей все картины, ты ничего не теряешь, по сути. Коллекция как таковая тебе не нужна. Только та картина, к которой ты испытываешь определенные сентиментальные чувства. А так ты сможешь долгое время не контактировать с новыми покупателями, потому что стеллаж придется заполнять очень долго.
- Хорошо, - обреченно сказала Диана одновременно и Маргарите и голосу в своей голове, - – Я пересчитаю. Потом, когда прикину, сколько будет стоить все то, что у меня есть, сообщу вам и укажу счет, на который переводить деньги. После перевода закажу курьера с машиной, который вам перевезет все сразу, чтобы не морочиться с почтовыми пересылками. Как-то так.
Она попыталась прикинь, сколько может выручить. Продавала она картины обычно понемногу, но за весьма и весьма приличные деньги, в основном потому что покупателями были часто владельцами галерей. Которые платили так много потому что на билетах с посетителей гребли куда больше и могли с легкостью выдать цену, эквивалентную цене на каком-нибудь аукционе. Ну и также ее картины скупали различные коллекционеры с разных уголков мира. Интернет все-таки чудесная вещь, потому что конкуренция среди покупателей была всегда очень даже высокой.
Ее размышления по поводу интернет торговли были прерваны одним из мужиков, который до этого сидел за столиком вдалеке, а теперь решил подойти с каким-то своим делом. «Опять одна и та же проблема этого мира. Кто-то лезет туда, куда его не звали. Кроме как «люди сволочи», даже ничего в голову не приходит». Словно поддакивая ее новым проблемам, голоса в голове поднялись громкость, раздражая своей бессмысленной какофонией.
- И до свидания, - в ритм ответила Диана, решив не особо скромничать в вопросе отшивания человека куда подальше.
- Тише, не к тебе конкретно у меня дело есть.
- Мне похрен. Свалил в туман, немедленно, - достаточно жестко ответила художница. В каком-то смысле она добилась чего хотела – нарушила возможный сценарий событий, который был наверняка в голове этого человека. Это хорошее дело, независимо от того, было ли как-то оправдано вмешательство человека в ее жизнь или нет. Пусть платит тем, что Диана будет все ему портить просто из ненависти к миру, которая была естественным продолжением ее сущности. Единственным плохим моментом было то, что теперь они мерялись взглядами и девушка теперь буравила мужика глазами, всем своим видом выражая презрение.

-Притормози, девочка. Времени у нас немного есть, прямо сию секунду нас никто не убивает. Вдумчиво оцени ситуацию. А там уже действуй. Ну то, что ты борзеешь, это понятно, но должно же быть хоть что-то, что сделало бы это положение дел более вменяемым и адекватным. Давай Ди, напряги хоть чуточку извилины ради своего бренного тела, чтобы оно еще продолжало нормально работать, а не оказалось где-нибудь в морге.
Диана продолжала сидеть за столом, меряясь негативом с мужиком путем злобных гляделок. Благо можно было бы хоть как-то выразить, позволить эмоциям течь сквозь свою голову. Пусть это и выражалось в виде злобного взгляда. Можно было припомнить, сколько всякой дряни девушка думала о людях и каковы были причины. Благо сейчас некоторые из этих причин прекрасно выражались в этой недоброжелательной морде. Этот человек во-первых, полез к ним, хотя его не звали. Во-вторых, он явно был слишком самонадеян. Ну и напоследок, мозги у него явно были набекрень.
Маргарита соизволила подать голос и отвлекла мужика от игры в гляделки. Диана обреченно вздохнула и думала, что ей нужен кофе, но кружка уже была пуста, что не могло не печалить. Она попыталась даже прикинуть, что же ей делать в такой ситуации действительно. Помогать на самом деле хотелось в основном из-за того, что мужик был капитально неправ, подкатив к ним свою персону. Если бы сидел себе спокойно и пристал бы чисто к Маргарите, когда та будет одна, Диана бы даже бровью не повела. Правда на самом деле и сейчас было лень именно серьезным чем-то заниматься. Скорее так, разве что чуточку помочь Маргарите. А там уж будь что будет.
То, что ее типа выпускают, Диана решила использовать. Опустив руки под стол, девушка без малейших стеснений расстегнула ремень, чтобы снять ножны с ножом и заодно выудила электрошокер. Положив свой не самый женский арсенал на стол так, что при случае его могла взять вампирша, а никак не мужик, Диана спокойно и медленно поднялась, после чего отставила сумку с картинами в сторону и вышла из-за столика. «Если завяжется драка, тут уж я точно буду только мешать. Да еще ко всему прочему мало ли, может этот маньяк недоделанный вздумает меня в заложники взять. Хотя, конечно, это будет тем еще идиотизмом – все-таки я не прихожусь вампирше никем и вообще первый раз ее вижу».
- Предательница рода человеческого… - пробурчал мужчина, который прекрасно видел, что девушка сделала. Диана даже глянула на него с легким удивлением, приподнимая проколотую бровь. Это было все по меньшей мере необычно, нечасто люди, которые под полами плаща носят оружие и вообще выглядят как редкостные психопаты, прикрываются подобными описаниями. Обычно все звучит немного иначе. Либо у них рассуждения и принципы, которые понятны только им, либо сумасшедшие, либо просто люди, которые алчут денег и прочих благ и предпочитают игнорировать закон.
- Почему бы не ненавидеть все бредущее по планете одинаково, не делая каких-то глупых исключений, - язвительно ответила художница, без малейшего стеснения застегивая ремень на поясе. В принципе, так и было, изначально ее отношение к окружающим можно описывать в основном словами «придется терпеть». И лишь собирая информацию по крупицам, она, может, начнет выправлять свое отношение к тому или иному представителю либо человечества, либо какой-то еще расы.
Совсем на выход Диана, правда, не пошла, а зашла за барную стойку и начала разбираться в устройстве кофемашины, предварительно подставив чашку. Наконец с огромным трудом она смогла заставить чудо техники, которое, судя по марке, было немецким, сделать ей эспрессо. Оставаясь по ту сторону барной стойке, она начала неспешно пить кофе, наблюдая за развязкой и гадая, будет ли она что-то делать. Пока что было довольно скучно. «Интересно, стоит ли вызывать полицию. Хотя, наверно, кто-то из прогнанных людей, наверняка уже вызвал. Особенно официанты. По поводу того, что она столь нагло похитила кофе, Диана вообще не парилась, она была вполне готова заплатить. Потому осталось лишь сидеть и наблюдать за постепенным накалом обстановки. Можно еще попкорн попытаться как-то организовать.

Диана нашла по эту сторону барной стойки табуретку, видимо, предназначенную для кассира или еще кого-нибудь, кто будет здесь сидеть. Также она смогла добраться до витрины, за которой лежали аккуратно различные тортики и пирожные. Художница вообще редко ела сладкое, при этом совершенно не беспокоилась о фигуре. Зачем, если она немалую часть времени бодрствования проводит, проходя многие километры, да еще и при этом забывая нормально поесть. Потому сейчас она даже не особо выбирала из богатого ассортимента, а прихватила какой-то кусок тортика, который, судя по запаху, был с черникой. Пришлось немного повозиться с поисками ложки, но в целом Диана в какой-то момент могла считать, что вполне комфортно устроилась – рядом с одной рукой чашка с эспрессо, а рядом с другой – сладость. К просмотру короткометражного фильма она была физически готова. Правда, кино получалось пока что не очень хорошим.
Пара недоделанных убийц явно протестовала против ее поведения, но судя по тому, что они именно протестовали, а не стреляли в нее, убивать ее явно никто не будет. Впрочем, за барной стойкой она представляла собой весьма и весьма неудобную мишень. Диана потому сидела дальше и предавалась меланхолии, лениво ковыряя тортик десертной ложкой. «Да уж. Люди – полные идиоты. Поражают они меня своим идиотизмом и разочаровывают раз за разом. Хотя ничего хорошего я от них уже даже не жду. Может, разве что кто-нибудь из них прибьет меня из милосердия. Хотя это вряд ли. Придется сидеть и выжидать, в данном случае – момента, когда их прибьет вампирша. Глупо получается потому что затягивается». Диана надеялась, что в какой-нибудь момент господа убийцы начнут целенаправленно стрелять по Маргарите или свалят уже наконец. Но, видимо, не получалось у них ни то, ни другое.
- Ну, может, в какой-нибудь момент ты все-таки встретишь здравомыслящую компанию. А сейчас попробуй увидеть в этом что-то хорошее. Например осознание того, что подобной глупости ты совершать не будешь, даже если тебе неожиданно в голову придет идея убивать вампиров и оборотней.
- Да нет, я тут посижу. Толку бегать туда-сюда, - небрежно отмахнулась Диана от предложения вампирши свалить куда подальше и продолжила пить кофе. Благо мудрая машинка сделала его без сахара, а то торт, несмотря на чернику, казался местами даже приторно сладким. Сейчас вообще в списке вопросов вкусовая гамма десерта притягивала больше внимания, чем два нервных идиота с оружием.
- Ребят, - не придав большого значения нервному выстрелу, в результате которого была застрелена стена, решила обратиться к мужикам художница. Ну а чего бы и нет, еще больше сомнений на их голову придется только на пользу – Если у вас нет в планах сегодня помереть, может, в другой раз? Видно, же, что ситуация у вас не контролируется, лишь то, что вампирша по каким-то личным причинам сдерживается, позволяет вам все еще дышать. Может, развернетесь и свалите куда подальше? - спокойным голосом, не отрываясь от ковыряния десертной ложкой несчастного тортика, спросила Диана. Паника это здорово. Но когда еще подкидывают простое и легкое решение, человек может с немалой вероятностью ухватиться за нее ради того, чтобы жить дальше.
-Ну, я тобой практически горжусь. И в ситуацию влезла, а не как обычно забила на нее, и рассудительность проявила. В общем, умничка. Кушай тортик, заслужила.
- Пошел нахрен.
- О, какие мы злые. Что, хочешь забиться в угол и сидеть в тишине, чтобы все от тебя отстали? Что плохого в том, чтобы вмешаться в ситуацию и обратить ее себе на пользу. В какой-нибудь момент даже на вменяемого человека походить начнешь.
Диана горестно вздохнула в ответ на рассуждения своего внутреннего друга, продолжая разглядывать ситуацию. Здесь все равно походу ей предстоит роль единственного наблюдателя возможной потасовки. Правда, на людях Диана фотографировать не стала бы все равно, как бы живописно не легли внутренности недоделанных маньяков на интерьер.

Отредактировано Diana Stillman (12.09.15 16:57:24)

Диана с мрачноватым равнодушием продолжала разглядывать эту печальную сценку. Печальной она была, в основном, потому, что могла вызывать лишь разочарование и сожаление о том, что человеческая природа полна совсем не очаровывающих и не вызывающих никаких положительных эмоций качеств. Одним из этих качеств был явный идиотизм этих людей, которые зачем-то пришли сюда со своими идеями и явно были не готовы к тому, как они будут воплощаться в жизнь. «Прекрасный план, все-таки. Нашли вампира. С этим ребята справились. А вот дальше план, если какой он и был, то пошел по известному детородному органу. Клоуны, что еще сказать. Даже я как-то могу лучше это сделать.» Диана попыталась представить, как бы она совершила убийство вампира. Наверно бы застрелила издалека серебряной пулей без каких-то разговоров. А лучше десятком пуль. Еще и гранатой добавить.  Однако у нее-то самой убивать вампиров мотивации не было никакой, да и военной подготовки она не имела, потому все эти рассуждения были предназначены только ради того, чтобы дальше в мыслях порицать этих двух людей, а не для серьезного планирования.
- Кстати, а почему бы тебе не стать истребительницей вампиров? Ходила бы убивала монстров в свободное время, занялась бы полезным делом. Ну, может, привьешь себе немного идеологии и после некоторой работы над мотивацией сможешь получить работу. Ну и военную подготовку получишь. Наверно, кстати, ненавидеть вампиров не обязательно. А силы воли и аморальности у тебя хватает, чтобы убить кого-то.
- И как ты себе это представляешь? Прихожу, значит, в какое-то военное училище, скажу «хочу проходить военную подготовку и служить Родине насаждать демократию». На что возникает закономерный вопрос, а почему я так решила. И что мне отвечать, «голос в моей голове так сказал»? Я уже буду молчать про остальные слуховые галлюцинации, которые, кстати бесят, про депрессию и предрасположенность к суициду. Эта идея про военную подготовку самая глупая из всех, что я слышала. Видимо, то, что находимся в компании имбецилов, влияет и на твой интеллект тоже.
Диана съела еще кусочек тортика, разглядывая ситуацию. Походу, Маргарита уже начала беситься с этих недоделанных карателей. Девушка могла лишь обреченно вздохнуть, в ожидании, когда же наконец этот нелепый фарс закончится. Как оказалось – похоже, что скоро. Во всяком случае, после несколько ломанной фразы один из мужиков свалил, судя по всему, в состоянии истерики. Кроме как пожелать попутного ветра в задний проход человеку Диана ничего не могла сказать по этому поводу. Ну, разве что добавить, что сейчас инстинкты восторжествовали над разумом, за что честь им и хвала.
- И вам доброй ночи, - пробурчала саркастически художница в ответ на пустые угрозы, пусть и не ей адресованные. Допив кофе, она неспешно пошла из-за барной стойки, чтобы как бы покинуть место своего маленького преступления, организованного в виде хищения тортика и кофе.
Неожиданно на пороге появилась еще какая-то незнакомая физиономия взамен двух парней, однако судя по тому, что вампирша никаким особым образом не отреагировала, значит это была какая-то весьма ожидаемая гостья. «Ну хоть у кого-то есть верный песик, который примчится в случае опасности. Пусть даже с некоторым запозданием». Забрав у Маргариты  себе все свои вещи, включая сумку с картинами, Диана опять без малейшего стеснения расстегнула ремень, дабы повесить на него обратно ножны. Приличия приличиями, а комфорт  - дело святое.
- Да я могу и так до дома дойти. А, впрочем, ладно, никто за язык не тянул. Покурю только - Диана решила, что даже если сейчас передаст картины Маргарите и получит свои деньги, сумку-то она все равно с собой заберет, это единственная вещь, в которой художница носила любые большие плоские вещи и потому желательно было оставить ее себе. Но при этом мотаться с ней пешком по городу, да еще и под дождем… как-то неохота было. Правда, выйдя наружу, Диана закурила и откинула голову назад, ловя лицом ледяные капли. Было что-то упоительное первые несколько мгновений в этом действии, ощущении, как холодная вода течет по коже, словно обволакивая, зарываясь в волосы и очищая разум. Выпустив из губ струйку дыма, художница стояла так несколько мгновений, утопая в ощущениях, лишь после чего повернулась обратно к вампирше с ее компаньонкой. Пришла пора возвращаться к серой гнетущей реальности.

Такое чувство, словно кто-то длинными холодными пальцами зарывается в шевелюру, заставляя мурашки бегать по спине. Все-таки было что-то пьянящее в ощущениях, которые приносил дождь. Хотя, наверно, дело было в том, что Диана хотела почувствовать за сегодняшнюю ночь хоть что-то хорошее. А то встреча была пусть и не полным разочарованием, но настроение эти горе-каратели изрядно подпортили своим идиотизмом. «Хммм, если бы их не было, то как бы все прошло. Может, даже лучше. Но, видимо, судьба такая, в дерьмо влипать».
- Не могу согласиться, девочка. Скорее всего ты услышала бы еще несколько восхищенных высказываний, а это твою самооценку ни капли не понимает, да еще утомляет, ты была бы ни капли не удовлетворена. Ты бы получила, возможно, прямо сейчас свою пачку денег или смску о переводе денег, была бы не удовлетворена тем, что произошла, считая себя продажной тварью, хотя готовые картины тебе в каком-то смысле тебе нафиг не сдались. Ну и бурчала бы про себя и отправилась бы гулять уже с пустой сумкой. Короче так и так ты была бы угрюмой бурчалкой».
Сейчас, правда, настроение скорее было не раздражаться и злиться на всех вокруг себя, находя различные поводы для неприязни. Это казалось девушке сейчас не особо уместным. Скорее было желание печалиться, скорбеть о своей судьбе и жалеть себя такую измученную жизнью. Шепот в голове, что-то приказывающий, требующий к себе вниманию, не особо раздражал, скорее утомлял, заставляя тихо вздыхать и выдыхать дым из ноздрей. Когда рядом появилась эта незнакомая девушка, Диана немного безразличным и усталым взглядом глянула на нее, ни капельки не подыгрывая настроению этой подруги вампирши. Можно было бы хмуриться и смотреть на эту парочку неодобрительно, но Диана в каком-то смысле устала, у нее не было никакого настроения так делать. Скорее у художницы был просто печальный вид.
Молча последовав за этой странной парочкой девушка продолжала дымить сигаретой и оставаясь под дождем. Было в этом что-то в какой-то мере даже неплохое. И своим видом и местоположением она словно отрицала свою причастность к тому миру, в котором жили эти две девушки, как минимум одной из которых наверняка был не один век. Впрочем, здесь достаточно одного лишь внешнего вида с ее черной кожанкой, неслышно для нее позвякивающими цепочками и прочими элементами неформальной жизни.
Меланхолия, опирающаяся на ощущение, что ее жизнь какая-то совершенно никчемная и лишенная мало-мальски стоящего смысла, продолжала подступать. Диана откровенно хандрила. «Интересно, каково вампиром. Ловят ли они удовольствие в каждой ночи, утопают в настоящем, стараясь не думать, сколько же веков бессмысленно миновало? Или же считают себя Озимандиями, царями царей, чьи великие деяния должно помнить мироздание? Надеюсь, я никогда не узнаю этого. Иначе ответ наверняка меня разочарует.»
Откинув в сторону окурок, Диана села в машину, предварительно пропихнув боком весьма неудобного для перевозки формата сумку. Мысль о том, что она села неведомо к кому в машину, потонула под волной пофигизма.
- Высадите на Маклинд-авеню, - негромко ответила Диана, ни разу не поддержав эмоционального посыла от девушки, которую, как выяснилось, звали Джой. Обычно тем, кто ей улыбался без причины, хотелось дать в зубы. Просто так, чтобы не кривили физиономии безо всякого логического основания. Точный свой адрес девушка называть не спешила, обладая все-таки определенным запасом здравомыслия. Все-таки это всего лишь первое знакомство, рано раздавать свои маленькие секреты, пусть даже они не имеют какой-то подоплеки.

- Главное мне не полениться тогда и не сказать, что все отдам за стаканчик кофе из «Старбакс» - угрюмо буркнула Диана, услышав обсуждение цены за свои картины. Впрочем, какое-то развитие для данной идеи она не давала.  Девушка затолкала полученную визитку в карман, не особо вглядываясь в содержание. Маргарита не представляла для нее интереса как объект для расследования, и потому большое количество информации было не нужно. Пусть скелеты ее шкафа будут при ней, настроя все равно нет это рыть.
- Хотите купить все, что продается? Или сначала смотреть и выбирать будете, раз фотографии нужны? - спросила Диана, решив не особо вдаваться в тематику. Все-таки если она действительно будет покупать все, что продается, то смысл  фотографий совершенно терялся. Хотя художница не имела ничего против отправки фотографий. За те деньги, которые она была намерена содрать, можно было хоть тысячу фотографий сделать.
- Хотя, конечно, смысл покупки всего моего товара я вижу с трудом… но дело ваше, - мрачно добавила художница, ощущая острый приступ хандры и ощущая себя бессмысленным куском тлена и праха.

Диана сидела в машине, пытаясь понять, как ей избавиться от скуки. Да еще и легкое беспокойство возникало от нахождения в машине. В основном это чувство беспомощности, осознание того, что ей делать по сути нечего, только ждать и смотреть на окружающий мир. Вот и сейчас художница решила просто забить на все и начать разглядывать мир через окно.  Который почему-то выглядел так даже хуже, чем когда она находилась под открытым небом. Было что-то мерзкое в том, чтобы смотреть на эти ползущие по стеклу капли, которые не могли коснуться ее лица. Можно, конечно, подсесть поближе к двери, открыть окно и высунуть голову, но это казалось форменным идиотизмом. Да и наверно ветер будет сильный в ухо дуть, раздражая. Так что этот вариант действий ее не особо устраивал. Девушка чувствовала какой-то странный разрыв с миром, в котором она жила обычно. С этими запахами вонючих переулков, шумом проезжающих мимо машин. Несмотря на то, что она презирала атмосферу этого города, с его постепенной деградацией жителей, постоянным ощущением бессмысленности собственного существования и ночами, похожими одна на другую, она чувствовала какую-то привязанность к такой жизни. Словно в другом месте, с более комфортной атмосферой она не смогла бы жить. Да, Сент-Луис чем-то был похож на ее родной Детройт, который мог бы считаться адом для обычного, не приспособленного к депрессивной атмосфере человека. Когда статистика насильственных смертей переваливает за несколько сотен, что практически означает, что каждый день кто-то кого-то убивает, это угнетает. Но Диана была приспособлена к мысли, что это опасная жизнь в опасном месте. И она не могла без нее нормально существовать. А сейчас, сидя на мягком сиденье автомобиля, спрятавшись стеклами, девушка испытывала странное чувство разлуки.
На замечание по поводу оплаты художница пожала плечами, выражая таким образом мысль «как будет угодно». Все-таки у нее было ощущение, что будет у нее на счету сумма с несколькими нулями, что ее не будет, жизнь дерьмом останется навсегда. Потому и решила не вдаваться в обсуждение расценки за ворох картин, которые были у нее. Хотя и отметила забавный факт, что вампирша предпочла не воспользоваться слабостью художницы. «Везет мне что-то на монстров, которые не до конца монстры, а пытаются изображать высокоморальных и порядочных людей. Что-то как-то подозрительно, наверно когда-нибудь они меня надурят. Или просто прибьют ненароком. А, впрочем, пофиг на все».
Диана заметила, что они остановились, но решила просто нагло использовать это и чуть ли не легла на заднее сиденье, раз оно было практически полностью в ее распоряжении. Понятие пробки было, правда, ей было чуждо, но заскучать художница успела буквально за пару минут стояния машины. «Неужели в машинах сидят люди по много минут, по часу? Просто чтобы доехать до пункта назначения? Ужас. Просто, мать его, ужас».
- Что, отношение к людям и к их бессмысленному времяпрепровождению упало еще на несколько пунктов? А если подумать, что так делают некоторые люди раз каждый день, становится просто жутко. Но в каком-то смысле это подтверждает правильность выбранного нами пути – нам не приходится толком никого ждать. И это здорово.
Диана мрачно хмыкнула, однако все равно решила, что если ее когда-нибудь кто-то посадит за руль, она будет ездить исключительно по пешеходной полосе и горе тому, кто попадется ей под колеса. Тем временем она услышала слова Джой с первого раза, в отличии от вампирши и едко хмыкнула.   «А я уже была готова петь хвалебную песнь человеческим инстинктам и прочим особенностям человеческой бессознательной части, которая удерживает рассудок от кучи глупостей. Как выяснилось, кретинизм неизлечим.»
- Одно из преимуществ людей – идиотизм позволяет творить многие дела неожиданно для окружающих. - едко хмыкнула художница, прокомментировав ситуацию, которая казалось еще более глупой. Допустим, эти идиоты найдут машину с вампиром. Дальше то что, черт побери? Они опять будут держать ее на прицеле, пока у кого-то не случится приступ паники? «Город идиотов, ничего не скажешь. Где полиция, которая должна остановить психа, который взял на себя роль регулировщика движения? Какого черта вообще происходит?»
Однако потом, когда у вампирши, похоже, случился приступ фрустрации, Диане стало не до шуток, так как голова у нее загудела непонятно от чего. Видимо, слишком громко Маргарита орала в своей машине. «Да твою же дивизию. Последний раз в машину сажусь. Лучше промокну.»   Усугубилось это тем, что она чуть было не свалилась на пол машины, когда Джой начала лихачить.  Несчастная художница еле-еле смогла сесть ровно и вцепилась мертвой хваткой в поручень.
- Высади меня здесь,- ледяным тоном процедила Диана, безо всяких шуток смотря на водительницу.   «Может, ручник дернуть ей, чтобы жизнь медом не казалась?» Настроение было такое, что художница не против кому-нибудь врезать чем-нибудь тяжелым несколько раз по голове. Тут так удачно под рукой лежала ее сумка с картинами. И даже сложность развернуться с ней не смущала неформалку.

Отредактировано Diana Stillman (15.09.15 17:04:43)

Настроя не было разбираться, что тут за ситуация творится. Больше всего хотелось свалить куда подальше. Все-таки дождь для девушки не был такой уж большой проблемой, она не чувствовала какого-то невероятного дискомфорта от холода воды и вообще пребывания в мокром виде. Куда лучше, чем пребывать в женской компании, которая, похоже, пребывала в состоянии, которому больше всего подходит какие-нибудь ассоциации на тему взрывчатки. Потому что ощущение такое, что если поговорят они как-то не так, то машина довольно оперативно улетит в кювет. Во всяком случае, Диана думала, что к этому все ведет. Ну как-то ей казалось, что сейчас в адекватном состоянии мало кто находится тут.
- Ну и не может ли мне кто-нибудь объяснить, почему никто не может просто взять и успокоиться? Что в этом сложного? Давай Ди, хотя бы ты это сделай. Тебя никто не просит менять свое мнение и, если тебе так хочется, продолжай считать свою покупательницу психованной, а водительницу безрукой. Но это не повод уподобляться им и устраивать спектакль. Сейчас вылезешь из машины и будет уже совсем другой разговор. Не будет ни истерик, ни синяков и глупых ударов об интерьер салона.
Диана молча сидела и ждала, когда же наконец машина остановится. Благо она поехала уже куда медленней, да еще и по крайнему ряду, что изрядно помогло бы при высадке из него. Хотя Диана рассчитывала, что ее высадят сразу, как только она попросила. То, что они находятся на трассе, девушку не особо смущало. Ну пойдет по обочине, не суть, разберется как-нибудь. Однако, похоже, собирались ее высадить где-то впереди. Хорошо еще то, что ее тон подействовал немного отрезвляюще, та же Маргарита перестала беситься хотя бы внешне и стала чуть ли не шелковой.   «Да уж. Немало проблем можно решить, просто врезав кому-нибудь по шее. В данном случае, достаточно было один раз повысить тон и продемонстрировать, что грядет северный полярный лис.»  Художница задумалась, а не стоит ли пользоваться подобным инструментом чаще. Иногда она все-таки передавала эмоции, которые испытывала глубоко внутри, но чаще старалась скрыть, наученная опытом, что люди чаще пытаются обернуть ее эмоции себе на пользу, используя их как слабости.
Извинения принимать толком Диана не умела, потому решила ограничиться простым кивком, указывая больше на то, что развивать эту тему смысла нет, чем на то, что действительно простила вампирше и ее подруге все грехи. Не было желания подбирать слова, врать что ничего страшного, выдвигать какие-то предложения, которые все равно будут проигнорированы. Просто ситуация, которая была, была мерзкой и она взбесила художницу. Вот и все.
- Лучше потом все сразу посчитаю и отдам все сразу,  - мрачно выдала девушка, решив не брать в руки наличность. Все равно ведь она всю сумму наверняка отправит на электронные счета, на кой черт она ей в виде зеленых бумажек? Да еще сейчас возиться в салоне с раскладыванием сумки, что представляло определенную проблему в таких узких пространствах. Потому Диана молча прихватила свою сумку с картинами и пошла из машины, даже толком не попрощавшись. Дождь утихал, но девушка, не пытаясь спрятаться от запоздалых падающих капель. Закурив и вдохнув табачный дым, Диана почувствовала, что потихоньку эмоции сходят на нет. Во всяком случае, уже не было того раздражения. «Ладно, придется тогда дело за малым – сфотографировать ту дрянь, что у меня типа небезопасна для работы из-за кровищи, обнаженки и прочей ерунды, отослать ей и получить информацию, что берет, что не берет, сходить в магазин за какой-нибудь хорошей упаковкой и подготовить эту дрянь к перевозке, получить свое пушистое бабло и дальше заниматься ерундой.»
- Ну вот и здорово. Занеси сумку домой и после этого иди гуляй. Может, даже подцепишь сегодня кого-нибудь. Не самый плохой вариант, не так ли?
Диана решила, что получила вполне удовлетворяющий ее план на дальнейшую жизнь. Конечно, смысл всего этого и так был для нее неясен, однако по крайней мере, можно было не париться насчет того, что именно делать и куда девать свое бренное тело. А значит можно было идти и с чистой совестью пить.