*Улица около клуба «Guilty Pleasures»*
  Хмурый Сент-Луис закрылся неприветливыми тучами, что скопились над зданием клуба, возле которого собралась большая толпа людей. Все они, словно беснующееся море, пытались выкрикивать, завалить, унизить, посеять смуту своими вопросами. Репортеры, что с них взять. И мэр, кажется, слегка нервничал - от него шел еле ощутимый запах неуверенности, смешанный с нотками раздражения. И стоит отдать ему должное - его лицо все это время оставалось серьезным, лишь изредка сменяясь на добродушное выражение лица, когда вопрос приходился ему особо по душе. Но в основном он оставался таким же хмурым, как тучи, что собрались над ними. Редкие холодные капли дождя капали сверху, но некоторые уже вооружились зонтами, беспокоясь за свою аппаратуру. Кто-то из коллег мэра тоже держал над ним зонт, чтобы "его святейшество" не намочил дорогой костюм.
  Новый комиссар полиции встречал дождь и репортерские вопросы с обычным суровым выражением лица, не реагируя на провокации, буквально игнорируя их. Он дал им ту информацию, которую счел нужным дать рвущимся, ненасытным умам журналистов. Он играл на своих правилах, а не на их, и следил за тем, чтобы мэр делал тоже самое. Не стоит раскрывать детали, которые знать любопытным варварам, вообще не стоит. Или если они в принципе не касаются остальных. Смута в городе, наполненном сверхсуществами, совсем ни к чему. Общество людей должно быть в безопасности даже от слухов, что могут вызвать тревогу или панику. Поэтому каждый раз, когда Чехов чувствовал, что мэр заходит не туда, он предостерегающе клал руку ему на плечо, чуть сжимал, а затем брал вопрос на себя, заканчивая речь за мужчину. Главе города, естественно, не нравилась вольность нового комиссара, и он не побрезговал сообщить об этом, когда они, наконец, отделались от этого хищного моря пираний.
  Оба мужчины встали под козырек над дверью в клуб, чтобы обсудить некоторые детали лично. Павел видел, что это интервью далось главе города особенно тяжело, потому что все чаще звучали вопросы о его пропавшей дочери. Чехов мог бы пообещать разобраться с этим, ведь он действительного этого хотел. Он прибыл в Сент-Луис навести порядок, а когда у мэра отобрали отраду его глаз, то вряд ли город будет в порядке. Здесь нужен сильный лидер, слабость которого всегда при нем. Слабостью этого лидера была его дочь. И к сожалению, сейчас Сент-Луис находится в шатком положении. Стоит опустить всего лишь песчинку на одну чашу весов, так все полетит в тартарары, если еще не поздно.
  - Надеюсь, вы не закончите, как ваш предшественник, - тихо произнес мэр, потирая свои запястья, и почему-то опасаясь смотреть в глаза русскому. Тот был немногословен, поэтому снова промолчал. Здесь не о чем говорить. Естественно, он не покончит, как его предшественник. У Чехова было несколько тузов в рукаве. Он лишь переводит взгляд на площадь перед клубом, где только что стояла толпа репортеров, а теперь остались лишь некоторые представители, что надеялись отхватить себе куш, подглядывая за комиссаром и мэром издалека, делая быстрые фотографии на свои навороченные фотоаппараты. Почему-то, именно сейчас, Павлу хотелось все их отобрать и разбить к чертям.
   - Вы можете пообещать мне кое-что? - снова услышал он голос мужчины и обратил на него свой взор. Так как Пол опять промолчал, глава города продолжил: - Найдите мою дочь.
  Оборотень внимательно посмотрел в его серые, покрытые тоской и печалью, глаза, с краснотой на уголках - он явно очень мало спал и, возможно, позволял себе слабость наедине с собой, чтобы полить слезы.
  - Я постараюсь, - лишь ответил он, все еще глядя в глаза мэра. Но тот снова отвел взгляд, словно боялся, что Чехов разглядит что-то в его душе, что-то, что он скрывал именно от него.  Пол всегда говорил: «Нутром чую!», когда, например, делал ставки в спорте, уверенный в своей команде. Сейчас это выражение как нельзя кстати подходило к тому, что он ощущал некую неискренность со стороны мужчины напротив.

  То самое чувство недосказанности повисло между двумя мужчинами, как слизистая паутина, провонявшая серой, что едким запахом въедалось в чуткий нос оборотня. Наверное, Чехов насмотрелся видеоигр, в которые играл сынишка его приятеля по работе, с которым они как-то встретились у него дома, чтобы посмотреть очередной матч. Как оказалось, трансляцию отменили, а приятель решил, что неприлично выгонять гостя, когда он только что пришел. Поэтому оба тупо смотрели на экран телевизора, выпивая и закусывая, наблюдая за тем, как сисястая эльфийка размахивает направо и налево своим огромным мечом, поражая гигантских пауков одним ударом лезвия. Где-то тут Пол видел преувеличение. Такое же, как было в просьбе мэра. Но у комиссара пока не было никаких оснований обвинять его в чем-то.
  Мужчина заметил движение в их сторону краем глаза, но в начале даже не придал ему значения. Какая ему разница до того, куда идут люди после этой конференции? Но если это очередной наглый корреспондент, то тут явно придется объяснить куда он может пойти со своими вопросами, да и еще так вежливо и доступно, чтобы у него не было ни единого желания написать в своей газетенке о том, что новый комиссар распускает свои руки слишком непозволительно для сотрудника полиции. Тем более ее главы. Чехов, конечно, был защитником людей, не смотря на всю их наглую натуру, жадную до слухов, сплетен, стремящуюся к жестокости и кровожадности, но иногда люди переходили черты, становясь похуже тех же вампиров и оборотней.
  Стоило подошедшему подать голос, как оба собеседника перевели на него взгляд - мэр скорее удивленный и испуганный, потому что он даже не заметил и не услышал, как к ним подошел незнакомец, а Павел оценивающий и заинтересованный. Этот человек явно не похож на репортера, который в конец потерял страх. У него ровный, спокойный голос, словно он знает, что ему нужно делать и что говорить. Словно он хозяин этого города, а не этот тучный мужчина рядом с Чеховым.
  Значок федерального маршала заставляет взгляд Пола вспыхнуть любопытством, в то время, как взгляд мэра продолжает быть в удивленном испуге. Он переводит взгляд с маршала на русского и обратно, словно боится, что полицейский сейчас разозлится, обвинит в том, что мэр договорился с федеральными органами за спиной полиции. Но Павел отчего-то знает, что это не вина главы города. Маршалы всегда вмешивались в такие дела самостоятельно. И мэр скрывает что-то иное.
  - Но... - зачем-то протягивает мэр, наверное, хочет оправдаться, но не может найти слов. Не знает, что говорить, поэтому замолкает, давая возможность двум высоким брюнетам разбираться в этом самим.
  На лице комиссара замирает спокойное безразличие, когда он смотрит в глаза маршала. В отличии от своего предшественника, наверное, русский видел выгоду в том, что происходило. Пока мужчина напротив будет заниматься поисками дочери мэра, полиция будет разбираться в остальном. Хотя, безусловно, Павел не бросит поиски дочери главы города и даже согласен сотрудничать с этим парнем. Если, кончено, здесь никакого подвоха. Врожденная подозрительность заставляет оборотня снова пройтись по собеседнику взглядом, втянуть побольше воздуха в легкие, чтобы запомнить его запах, но в лице и в позе он так и не изменился.
  - Могу узнать с кем имею честь? - голос такой же спокойный и ровный, как у маршала. Пол мог ощущать напряжение между ними, словно бетонная стена, что давит в грудь. И это явно не понравилось русскому. Разговор пойдет очень туго.
  - И раз уж на то пошло... - Пол многозначительно взглянул на мэра, затем перевел взгляд за его плечо, где его ждали телохранители. Кивнув им, комиссар перевел взгляд на маршала и направился с ним в противоположную сторону от клуба, передавая главу города его охране. - Думаю, в таком случае нам есть, что обсудить, маршал. О пропавшей девушке...

Отредактировано Pavel Chehov (04.10.15 21:01:40)

  Почему-то между ними затянулось молчание, которое спровоцировал мужчина напротив, что заставило Чехова вопросительно вскинуть брови. Было такое ощущение, что маршал размышлял о том, стоит ли говорить свое имя или уцепился за что-то в своих мыслях. Пол подумывал уже позвать его, но тот будто бы очнулся от мыслительного сна и посмотрел в глаза комиссара, меняясь в лице. Эта перемена русскому почему-то не пришлась по вкусу, но суровое выражение лица не сменилось на более хмурое или доброжелательное.
  - Павел Чехов, - лишь ответил он, не чувствуя лжи в имени Хантера, хотя какое-то странное отклонение в словах не давало ему покоя. В этом городе творилось что-то мутное, а мужчина напротив был его частью. Чех почувствовал эту "муть" еще тогда, когда прибыл сюда. Весь воздух был пропитан чем-то терпким, неприятным, щекочущим ноздри. Обычно так пахла опасность. Внутреннему Зверю очень хорошо был знаком этот запах. - Можно просто Пол.
  Как комиссар и предполагал, федеральный маршал не был настроен на приятную беседу о пропавшей дочурке мэра. Павел тяжело вздохнул, выпуская воздух из своей массивной груди с огромными легкими, не сводя взгляда от Ганди, который осматривал клуб. В его взгляде читался интерес, но такой, словно он обладал этим клубом и прикидывал, сколько ему нужно будет заплатить за ремонт этого здания, чтобы восстановить все по кусочкам от самого начала или, может быть, сделать все по-другому. Полицейскому это показалось странным, но он не стал обострять на этом внимание.
  Протянутую руку русский принял, но сжал ее так, чтобы Хантер взглянул на него и задержался.
  - Попрошу вас подумать получше, господин маршал, - ответил русский с вежливым нажимом, явно намекая, что это еще не конец их прощания. - Наше сотрудничество могло бы сыграть нам всем на руку. И предельно сэкономит время, если мы будем работать вместе, чтобы отдача была не только с нашей стороны. Для безопасности ведь можно немножко нарушить правила, особенно, когда это под контролем полиции...
  Чехов не выпускал руки мужчины напротив до тех пор, пока дождь вдруг не усилился, осыпаясь ливнем на головы маршала и комиссара, тут же делая их предельно промокшими до такой степени, что можно отжимать литрами. Но даже это не заставило их обоих сдвинуться с места - они продолжали следить друг за другом напряженными взглядами, словно два грозных хищника в одном лесу, решающие стоит ли им напасть или же разойтись мирным путем.

Отредактировано Pavel Chehov (10.10.15 23:24:14)

  Павел и подумать не мог, что встретит достойного собеседника, компаньона, противника. Называйте это своими словами, но комиссар был очень даже доволен таким исходом дел. На его упрямство редко находились те, кто обладали таким же или большим упрямством. Было глупо искать в людях соперников по такому рода соревнованию, но Чехов находил радости жизни в мёде и малине. Что тогда говорить в ребяческом испытании на то у кого рога круче? И господин Ганди подтвердил в нем свое участие, как только его пальцы крепче сжались на ладони русского. Пол сдержал ухмылку на своем лице, глядя на маршала все также сосредоточенно, который определенно изменился в лице. Оборотень мог заметить, как его доброжелательность становится стеклянной маской. Тресни по ней легким щелбаном и она пойдет трещинами, разбиваясь в осколки и открывая для всех истинное лицо Хантера. Хотя, почему то, Чехов этого и ждал - он не любил играть в игры с ложью. Зато любил играть в игры с гневом, но не со своим, а с чужим. Природа одарила русского крепким хладнокровием, благодаря которому он ни раз спасал свою и чужую жизнь, не отдаваясь на попечительство эмоциям. Даже в такой ситуации, как эта, он был все еще спокоен, не смотря на упрямство Ганди, которое было Павлу лишь по душе.
  Щелчок камеры вывел мужчин из взаимного гипноза, но они так и не отвели взглядов друг от друга. Комиссар почувствовал, что за ними наблюдают еще с того момента, как мэр отправился восвояси со своей охранной, но не обратил на это достаточно внимания. Репортеры слишком многочисленны, чтобы суметь скрыться ото всех. А с такой девушкой, как эта - хрупкая, пугливая, бесчестная - точно не будет проблем. Его больше волновало то, что маршал начал вести не очень честную игру, неверное, пытаясь вызвать в русском чувство стыда или благодарности.
  - Как благородно, - в низком голосе пророкотали нотки еле уловимого сарказма, прикрытые восхищением. Началась та часть, которую Павел больше всего ненавидел. - Нет, правда. Позволить мне разобраться в таком сложном деле самому, без вашей помощи. Школа жизни от маршала Ганди, да? Я понял, - невесело хмыкнул комиссар, но его взгляд тут же изменился, снова становясь той непробиваемой стеной упорства. - Но даже если вы заберете у меня это дело, вы не сможете забрать все. Каждый раз у меня будет шанс доказать, что на свой пост я пришел не зря. Сейчас без всяких закидонов я попросил вас внять голосу разума. Видимо я переоценил вас. Или себя.
  Новая вспышка камеры заставила Ганди нахмуриться, но не Чехова. Тот лишь расплылся в дружелюбной улыбке, которая была больше похожа на оскал, сжав руку Хантера чуть сильнее, чем бы сжимал ее простым людям, применив каплю своей силы оборотня.
  - О, уверен, в заголовках появится отличная статья о нашем сотрудничестве, - уж лицо Чехова красноречиво говорило о том, как он доволен этим рукопожатием.

*Улица около клуба «Guilty Pleasures»*
В отличие от Чехова, Хъюго спокойным не был. Изо всех своих волчьих сил он сдерживал свой гнев и, черт подери, получалось у него это отменно. Поразительно, но когда надо было притвориться Роджером или Хантером - у Ганди появлялись мозги и какой-никакой, но самоконтроль. Они с братом договорились когда-то давно жить по установленной схеме, тем самым спасая свои шкуры от недоброжелателей, и долгие годы следовали этому правилу. Роджер выявил, что нейтральное, сдержанное, но временами все же жесткое поведение располагает людей и действует на них куда полезнее, нежели агрессия или гнев, которых у Хъюго было хоть одним местом жуй. И маршалу пришлось согласиться с братом, полностью доверяя ему в вопросах коммуникабельности. По началу получалось из рук вон плохо, и Роджер куда чаще надевал на себя маску Хантера. Для них она стала такой родной и своей, что ни один оборотень не усомнился бы, что именно это имя братьев. Но потом научился и Хъюго, правда, Роджер все равно каждый раз брал на себя роль "хорошего полицейского". Однако, временами случались такие ситуации, как сегодня. Наемник оказался в шкуре маршала и теперь должен был вести себя соответственно. Что, в общем-то и делал, пока еще не предприняв не единой попытки прибить этого дотошного комиссара.

Не было никакой нечестной игры, Хъюго просто хотел, чтобы от него отстали. Обычное такое желание, в жизнь воплотить которое оказалось не так просто.

- Уважаемый комиссар нуждается в обучении и советах? - тут же парировал волк, его брови на мгновение удивленно приподнялись, а затем сразу же вся мимика угасла. Улыбчивая маска сменилась серьезным выражением лица. В конце-то концов, они же были на работе, расследовали убийства и похищения. Ну, по крайней мере комиссар.

- Ну так доказывайте. Сейчас самое время. Я не могу обсуждать с вами детали своего расследования, как уже говорил прежде, однако, не препятствую вашему, - у Хъюго уже зубы сводить начало от терпеливой доброжелательности. Для кого как, конечно, а для Гади это уже был просто предел добрых дел на сегодня. - Так же в самом начале нашей беседы, безо всяких закидонов, я сообщил вам, что если понадобится помощь местной полиции - я дам знать. Но вы прицепились к моей руке, как новорожденный к мамкиной сиське. Как я должен толковать столь повышенное внимание к своей персоне? - маршал чуть склонил голову набок, выражая мрачный скептицизм относительно всей этой ситуации, однако, хватку даже не намеревался ослаблять.

И тут Чехов улыбнулся. Душевно и открыто, явно позируя на камеру, хоть на нее на деле и не смотрел. Хъюго удержался от порыва закатить глаза. Не слишком веселая атмосфера, да и журналисты не идиоты, чтобы растолковывать все так буквально. Ганди открыл было рот, но комиссар вдруг сжал его руку сильнее, чем полагается. Сильнее, чем человек мог бы, даже покраснев от натуги, но что-то особо румяным Чехов не выглядел. Хъюго сжал зубы до скрипа, что косточки под кожей заходили. Да, он типа изображал неприятные ощущения, не имея возможности сжать в ответ руку мужчины так же сильно или еще сильнее. Это бы его раскрыло. И раз он не мог действовать по-волчьи, когтями и зубами, то пришлось по-человечески.

- Я ценю ваш порыв, комиссар, - ответил маршал, - но не уверен, что ситуация уместна для веселья. В городе траур, люди погибли, дочь мэра похищена... а вы улыбаетесь? Похоже, это все-таки я недооценил вас, - и с этими словами Хъюго поднял свободную руку вверх и по-товарищески похлопал Чехова по плечу в крайне неоднозначном жесте. Чехов зацепил его не только такой же упертостью, но еще и грамотным сарказмом, которым мало кто мог похвастаться. И, соответственно, в этом уступать ему он тоже не собирался. Если уж тягаться, то по всем фронтам.

- И все же, что за роман вы тут устроили с моей рукой?

И тут слух оборотня засек какое-то движение внутри клуба. Там явно что-то обвалилось, но Ганди понимал - обычный человек на такое среагировать как минимум не должен был. В силу ограниченности способностей. А ведь именно человеком Хъюго сейчас и притворялся... И он не отреагировал, надеясь на очень скорое решение ситуации с рукопожатием, и чтобы Чехов от него уже отстал. Без него проблем много.

Еще какое-то время Мереш пробыла в невесомости, пытаясь дотянуться до своего ножа, прежде чем услышала шаги. Тут ее же мысли сыграли с ней огромную шутку. Хотя, это было скорее издевательством. Нет, в параллельной вселенной, где все наоборот, такое может быть, вполне возможно, но в этой.. Даже в самом страшном сне, телохранитель никогда бы себе такого не позволила. Но сейчас.. Эстель надеялась.. нет, хотела.. чтобы это. Был. ГАНДИ. На улице она не успела распознать, который из братьев ошивался вокруг, да и не имело это сейчас особого значения. Ганди есть Ганди. И все тут. Не без издевок, но он, скорее всего, пантеру отпустил бы. Тем более, что никаких отпечатков она не оставила, да и не видел ее никто. С другой стороны, если это какой-нибудь коп, то последствия могут быть куда серьезнее. Были бы руки Эстель свободными, она дала бы себе хорошую пощечину за такие мысли, но к счастью, или к сожалению, ее руки были не в состоянии двигаться так свободно, как этого хотелось. Да и тело тоже.

Шаги становились все ближе и ближе, но прежде, чем телохранитель услышала голос, она учуяла незнакомый запах. "Значит коп. Ну и насколько сильно я влипла в этот раз?" А вскоре за запахом послышался и незнакомый мужской голос. "Черт. И все-таки забыл добавить главное - все, что я скажу, может и будет использовано против меня в суде. Ну или то, что я имею право хранить молчание. Наверное." Мысли вслух пантера так и не выразила, но ей все же было, что ответить мужчине.

-Так может поможете с этой собственности убраться? - В интонации Эстель не было ни сарказма, ни какой-то настоящей просьбы. Просто решила заговорить зубы. Ведь ни она, ни полицейский, друг друга в лицо еще не видели. Вдруг ей удастся его отвлечь и освободившись, по-быстрому смотаться.

Однако, пока киллер пыталась разрезать кабеля, из-за постоянного движения пантеры, итак не стабильная конструкция начала обрушиваться еще больше. И если первые признаки того, что пантера сейчас может с грохотом рухнуть вниз, она проигнорировала, то когда что-то начало конкретно трещать и скрипеть, Эстель насторожилась, но было уже слишком поздно. Успев подумать только "Вот же черт", Мереш попрощалась с невесомостью, и уже желала повернуть время вспять и вернуться в надежные путы проводов. И кто сказал, что у черных котов не бывает Пятниц 13-го? Потому что сегодня была не пятница, и совсем не 13. У них видимо существуют свои особенные числа, когда не следует выходить из дома. Или только у нее.

Частично обваливаясь, бетонная конструкция выпустила оборотня из тюрьмы шнуров, но поскольку расстояние было слишком маленьким для маневра, единственное, что кошка успела сделать, так это в попытках перевернуться и приземлиться как положено на ноги, спрятать нож обратно, чтобы не палиться еще и с оружием, в ожидании столкновения своего тела с холодным бетоном. И раз уж ей сегодня так везет, то она совсем не удивилась бы, если бы снизу ее поджидали какие-нибудь прутья или сверху еще и чем-нибудь придавило. Why not both?

А мужчина умел себя показать. Мало того, что он не побоялся падающих кусков арматуры, способных размазать человека как насекомое, так еще и успел поймать падающую кошку. Не то чтобы она не могла позаботиться о себе сама и приземлиться на лапы, но лучше оказаться на руках, чем обнимать холодный пыльный пол. Кстати о пыли. Эстель почуствовала крепкие мужские руки и встретила оценивающий каре-зеленый взгляд таким же, только голубым, и если бы не обстоятельства, она, скорей всего подробней изучила бы лицо поймавшей ее особы. Но чуткий нос кошки цвета смоли не смог противостоять клубившейся пыли, поднятой обрушившимся бетоном. Поэтому, киллер, все еще будучи на руках комиссара попросту чихнула, тем самым причудливым образом стряхивая осевшие частицы пыли со своих волос.

На этом их встреча могла и закончиться. Киллер выскользнула бы из рук "спасителя", не оборачиваясь, пробралась к ближайшему ходу и покинула клуб. Но вскоре она почуствовала, как рука мужчины скользит к запястью. "Какая неожиданность." - единственное, что проскочило в мыслях, когда послышался щелчок от застегиваемых наручников, отражаясь плохо скрываемым сарказмом на ее обычно беспристрастном лице.

А когда у нее спросили ее имя, перед Мереш появилась дилемма. Она, имея сверхспособности, могла с легкостью освободиться от наручников и сбежать. Будучи более ловкой, она успела бы вскарабкаться и смыться так же, как и пробралась в клуб и даже этот рушащий все стереотипы медлительных, ленивых и пузатых копов коммисар не успел бы за ней угнаться. Только вот с другой стороны, коп мог поднять шум, и какой-нибудь из ошивающихся вокруг зевак мог подобраться достаточно близко, чтобы поймать ее на пленку. Да и крутилась у нее в голове все это время одна занимательная мыслишка – больше всего информации о происходящем и о планах полиции, можно было получить, только побывав в комиссариате и воспользовавшись тем, что никто из них не знает о ее кошачьих талантах. А ведь подслушать какой-нибудь занимательный разговор можно было даже по пути, если полицейский решит кому-нибудь позвонить. Более того, в участке прямо сейчас находился один из тех психов. Что ж. Придется подыграть и вести себя прилично.

-Тесса Стейк. - конечно, кошка не могла попалить своего настоящего имени. А этот псевдоним, на который у нее с собой имелись документы, был знаком хозяйке и напарнику (последний и придумал ей эту умопомрачительную фамилию). Поэтому из участка они ее вытащат и при необходимости предоставят доказательства, что на територии клуба ей находиться в определенной степени разрешается. Подумаешь, штраф. Она выудит намного больше информации, чем Риччи заплатит за ее освобождение.

Однако на этом все не закончилось. Комиссар отнял у нее сначала пистолет, а затем и кинжалы. Вот тогда-то кошка вдруг не на шутку разозлилась. Никто не смеет без разрешения трогать ЕЕ оружие. Ладно бы пистолет, ведь две своих любимых Беретты она оставила дома, но кинжалы… Ох и не простит она этого мужчине. Пантера ведь могла нарваться так, что ее в итоге засунут в одиночку какую, и прощай беседа с преступниками. Стиснув зубы и слегка успокившись, она все же прокомментировала фразу полицейского.

-А я все думала, почему в последнее время преступники расплодились. Может вам стоит больше времени уделять своим прямым обязанностям, а не приятно ворковать с незнакомками в коже? - Мереш дала полицейскому себя вывести из клуба. Но оставаться безоружной совсем не входило в ее планы. Когда мужчина начал смотреть по сторонам, проверяя наличие папарацци, киллер прикинулась, будто спотыкается, и чтобы не упасть, отклонилась назад на копа, незаметно возвращая себе один из собственных ножей и пряча его в рукаве плаща. Судя по тому, что на этом допрос не закончился и пока он усаживал кошку в машину, коп продолжал задавать ей вопросы – ее ловкая манипуляция прошла успешно.

-Но если бы не я, у вас небыло бы "прекрасной дамы", - Мереш даже поморщилась от этих слов. - чтобы скоротать время. Так что, в какой-то мере, я даже делаю вам услугу. - Эстель была необычайно рада, что сейчас рядом нету никого из цирка. Бюр итак не спустит ей этой поездочки на заднем сидении лет пять, а если бы он еще услышал это выражение… Пантера и прекрасная дама. Убила бы каждого, кто так к ней обратился. Но коп есть коп. Их, увы, трогать нельзя.

-А я вас раньше не видела. Давно тут работаете? - телохранитель решила попытать удачу. Может хоть что-то еще удастся выяснить и у комиссара. Хъюго, это конечно хорошо, но ведь женское обаяние намного превосходит всякую мужскую солидарность, не так ли? К тому же ни для кого не было секретом, что делиться информацией с Софи вервольф не станет. Что ж, тем больше порадуется хозяйка, когда пантера принесет ей намного больше ценных новостей.

Последнюю реплику комиссара, Мереш комментировать не стала, а лишь покорно ждала, когда машина заведется и они отправятся в участок. В какие-то моменты, к Мереш закрадывались сомнения, что не стоит вести себя так самоуверенно. Раз решила притвориться добропорядочной гражданкой, то стоит поиграть дольше пяти минут.
Каждый ее вопрос и ответ был тщательно продуман. Отвечать она не спешила, да и вспыльчивости за ней не наблюдалось, так что киллер могла быть уверенна, что лишнего не взболтнет. Даже более - разговоры по душам вообще не являлись ее стихией.

-Заметьте, не я это сказала. Так что теперь предложение полностью ваше. - и эти нескрываемые ноты сарказма, давали Эстель понять, что скорей всего, будь она человеком, от полицейского ничего не добилась бы. Но, к счастью, она им и не являлась и прекрасно умела распознавать ложь. Так что, если комиссар и попробует схитрить, оборотень на это не клюнет.

Во время поездки, киллер не оглядывалась по сторонам, поскольку итак превосходно знала все дороги, тропинки и переулки города, а попросту смотрела вперед, беспристрастным взглядом, поэтому и подглядывания мужчины в зеркало тоже упустила.

Ее никак не смущало, что, возможно, она ведет себя не так, как следовало бы потерпевшему или преступнику, но и они ведь разными бывают. Остановившись перед одним из светофоров, Чехов решил все-таки ответить на один из вопросов. Хотя, полноценным ответом этого никак назвать нельзя было, но так было даже интересней, чем получить все просто и сразу.

-Как знать. Часто - это всегда относительно. Кому-то пара раз в неделю уже будет считаться частым, другим и пятьдесят мало. Но если что-то на меня и отыщите, буду признательна, если поделитесь. Интересно все-таки.

И все же, не считать его странным Мереш не могла. Она была приучена к тому, что всем есть что скрывать, причем не важно в каких ситуациях. А тут же речь идет о комиссаре. Если он считал ее преступницей, то не стоило бы выдавать сведения о своей жизни. Да о чем он только думает? Мужчина, на чью должность он прибыл, был жестоко убит. Ему в голову не приходила мысль, что девушка в наручниках могла слить сведения о нем кому-то стоящему выше и таким образом причинить ему вред? Хоть искренность Павла и заставляла его в какой-то мере уважать (возможно, он просто ужасно смелый), но с другой стороны, это было и глупо. Правда, учитывая, как он бросился под падающие кирпичи, кошка склонна была предполагать, что он просто на просто из тех самых принципиальных и правильных копов на свете. Ну и спешит распрощаться с жизнью.

После нескольких мгновений молчания, тишину снова нарушил водитель. "Интересно." Внимательно его выслушав, киллер решила ответить на правду долей такой же правды.

-Забыла? Вы мне поверите, если скажу, что ничего? Не любительница таких заведений, да и предпочитаю все свое носить с собой. Терять или забывать - не в моем стиле. - какой вопрос, такой ответ. Естественно, Эстель понимала, что комиссар спрашивал совсем не об этом. Но разве можно было ее в чем-то упрекнуть? У них с Бюром в цирке был идеальный учитель того, как отвечать на вопросы исчерпывающе и в то же время не слив никакой информации.

-Я так понимаю, что уже моя очередь? - кошка помолчала, давая Павлу время ощутить, что именно она из их маленькой игры получила первую маленькую победу. - У вас много подозреваемых по делу уничтожения клуба? Или я буду первой? - однако надолго затянуться игре не предоставила возможности не такая уж и длинная дорога, поэтому прежде чем ее вывели из машины и повели в участок, Мереш успела позаботиться о том, чтобы ее нож незаметно для комиссара перекочевал обратно в ботинок.

Все время, пока комиссар вел ее до допросной комнаты, Мереш думала о последних словах комиссара. Если он не считает ее подозреваемой, и она ощутила, что он все же не врал, тогда почему не отпустил еще тогда? Заметил оружие? Думает, что кошка очередной новый маньяк? Шпион? Нет, тут что-то другое. И чутье ей подсказывало, что скоро она все узнает. Когда эта навязчивая идея отошла на второй план, Эстель начала думать, что возможно и не стоит ей сидеть и ждать пока кто-то (а под кто-то она подразумавала именно комиссара) соизволит рассказать, в чем же все-таки дело. А на повстречавшегося на пути лейтенанта, кошка и вовсе не обратила внимание. Нет, она отметила как тот выглядит и его запах. Ведь если она надумает сбежать, на него ей лучше не напарываться, так как мимо других она как-нибудь проскользнуть сможет, а этот, уже повидавшись с ней при таких обстоятельствах уж точно начнет бить тревогу. Однако это все были более ментальные процессы, которые проходили у нее в голове, так как в реальности Мереш даже не глянула не лейтенанта, а только фиксировала боковым зрением.

Надо признать, что киллер сразу же узнала, куда ее привели. Допросная. Это лишь подтвердило догадки, что ее с комиссаром разговор еще далеко не закончен. И когда она уже настроилась на продолжение разговора, да еще и под любезнейшим предлогом располагаться поудобнее, мужчина решил покинуть комнату. А вот последняя фраза, которую он адресовал Мереш, заставила внутреннего зверя оскалиться и киллер охотно всадила бы один из ножей ему куда-нибудь поглубже, но внешне, она оставалась такой же спокойной. Кошка было подумала, что он ушел за каким-нибудь своим напарником, чтобы разыграть при ней драму хорошего/плохого полицейского, но ей показалось, что это не в стиле Чехова. Хотя кто знает, она ведь могла и ошибаться.

Когда Павел покинул комнату, пантера решила, что никакого продолжения разговора не будет. За пистолетами, она, конечно вернется, или же пришлет кого-нибудь, но сейчас пора была прогуляться и разведать обстановку. Малейшая прогулка по участку с ее-то кошачьим слухом могла позволить ей раздобыть побольше полезной информации для Жан-Клода или Софи. Эстель встала, перекинула руки, которые все еще были в наручниках, вперед через свои гибкие ноги, и спокойным, размеренным шагом пошла к двери. Она прикоснулась к ручке, и оказалось, что дверь незаперта, но в коридоре, недалеко от комнаты находился охранник, который заметив киллера, подал голос в стиле и-куда-это-мы-собрались? На что Мереш спокойно ответила, будто оставлять ее одну в комнате не поинтересовавшись о ее потребностях это прямое нарушение прав человека. Человека, которым она не являлась. Но ведь никто, кроме нее этого не знал. Попросив проводить ее в уборную и не без лукавой улыбки оставив сурового надзирателя за дверью, Эстель подошла к раковинам и открутила воду, чтобы ничего подозрительного не было слышно. Впрочем, вряд ли коп и без этого расслышал бы как она слегка ослабляет наручники. Приоткрытое небольшое окно так и манило девушку выбраться на свободу, но, к сожалению, это доставило бы только еще больше проблем в будущем. Вряд ли встретив ее на улице Чехов прошел бы мимо. Да и документами на имя миз Стейк ей нравилось пользоваться. Не хотелось давать Ро шанс придумать ей еще более смехотворную фамилию.

Услышав учащенное сердцебиение мужчины снаружи, телохранитель поняла, что провела тут достаточно времени, и пора было возвращаться.Чтобы не терять времени даром, на обратном пути  кошка спросила когда она может позвонить, на что ей ясно ответили, что нужно дождаться комиссара, и он все устроит. Не выдавая своих мыслей по этому поводу, Мереш попыталась свернуть в один из самых шумных залов с кучей полисменов, не смотря на сопровождающего. Она просто прикинулась дурочкой, которая заблудилась. Дурочкой, которая за эти пару минут пока коп разворачивал и уводил ее извиняющуюся обратно, успела услышать пару интересных фактов по поводу нападения на клуб. Раздраженно потирая якобы скованные запястья, пантера возвращалась в отведенную для нее комнату для допросов, разглядывая все на своем пути и прислушиваясь к малейшим шорохам. Она отмечала про себя все детали, вплоть до расположения вентиляционных путей и прочих нюансов, как будто в ближайшее время собиралась прокрасться сюда тайком. Хотя, кто знает, может, Павел не вернет ей любимые пистолеты и тогда она правда вернется за ними сама?

Щелчок перезаряжаемого дробовика заставил кошку напрячься. Вряд ли он был заряжен пулями, которые могут нанести серьезный вред Мереш, если, конечно, в нее не выстрелят с достаточно близкого расстояния. Видимо, нервный мужчина был не в духе и беседы у них никакой не получится. Да и об этом можно было понять по горе трупов, которые он оставлял за собой. Эстель даже присмотрела место, куда можно будет спрятаться, если убийца нажмет на курок, чтобы осколки не смогли задеть оборотня. Но опасения кошки не подтвердились. Мужчина не выстрелил, а приблизился с невероятной для человека скоростью и даже попытался ударить, но пантера, благодаря своей гибкости, с легкостью увернулась.

-А по тебе не скажешь, что ты любитель пробежек. В марафонах не участвуешь? – даже некоторое удивление от происходящего никак не отразилось на умениях и рефлексах Мереш. Наоборот, она решила его разговорить, чтобы хоть как-то отвлечь. Побывавшую во многих боях, таким ее уже было не удивить настолько, чтобы она замерла на месте и ожидала какого-то толчка, который выведет из ступора.

Что касается маньяка в маске, пантера даже не попыталась ударить его или выбить оружие, чтобы еще больше его не разозлить. Да и наручники в процессе даже нечаянно, сломать не хотелось. Ведь хоть и многие погибли, но копов все равно еще оставалось достаточно, так что лучше до последнего играть невинную овечку. Эстель не откидывала того факта, что в участке могут быть камеры, и ей не хотелось бы на них странно засветиться. Но с другой стороны, если там и есть камеры, что-то полисмены не спешат ничего предпринимать по поводу побоища. Не могут же в комиссариате  быть столько никчемных людишек без капли таланта или силы. Они ведь должны быть готовы ко всему! Кошка старалась не заслонять собой убийцу, чтобы с великим чудом (или везеньем), кто-то меткий смог  расшибить ему мозги. Но пока что этого чуда не происходило.

Эстель уже успела отметить, что мужчина не совсем обычный – с такими размерами так быстро двигаться обычным людям было бы не под силу. А учитывая то, что ему совершенно безразлично кто попадается на пути – коп или простой свидетель – Мереш решила, что надо лишить его преимуществ. Хотя бы частично. Поэтому она позволила маньяку себя поймать, когда попыталась атаковать его плечом, чтобы выбить пушку, но подавляя свою настоящую силу и поддаваясь захвату. Пантера в любой момент могла бы высвободиться и сбежать, не только благодаря сверхъестественным способностям, но и благодаря ножу, который она все еще держала спрятанным в рукаве. Но  пока он таскает с собой Мереш, то частично его движения будут скованы, он не сможет так легко вредить выжившим и станет более похож на мишень чем на охотника.

Что добавляло дегтя в эту ситуацию, так это то, что пантера нигде не видела Чехова. Его запаха среди трупов она не почувствовала, а это могло означать одно – он все еще живой. Да он к тому же еще и начальником тут был.

Она так же прикинула, что, судя по направлению психа в маске, скорей всего ее потащат именно к комиссару. Неужели даже у маньяков должна быть какая-то логичная цель, а не просто бойня всех и вся? Может, попросят выкупа, доставку оружия куда-нибудь или транспорта, как это вполне часто бывает. Или какие-нибудь другие секретные данные, которыми будет располагать только Чехов. Тут у Мереш подумалось, что его бы как-то предупредить, что к нему вместе с заложницей ворвется вооруженный псих, но как именно  это сделать она не решила, раздраженно поглядывая на пристегнутую к форме рацию одного из полицейских трупов.

  Вдох. Легкие жжет от табака. Выдох. Белесый дымок выходит сквозь сжатые зубы и широкие ноздри, принося расслабление массивному мужскому телу. Мужчина смотрит в потолок, наблюдая за тем, как дым преобразуется в разные завитки, вырисовывая фигуры, на которые у Чехова не хватит фантазии. Стряхнув пепел с сигары, полицейский аккуратно оставил ее на пепельнице и отодвинул в сторону, взглянув на бумаги, которые принесла молодая секретарша. Взгляд прошелся по строчкам печатных букв, которые стали витать перед глазами, путая слова. Павла охватило плохое предчувствие, и он медленно поднял голову, осматриваясь по сторонам. Его взгляд скользнул по окну, прошелся по домам за стеклом, но ничего не обычного он не заметил. Однако чувство того, что за ним наблюдают не исчезло.
  Резкий удар по ушам, словно кто-то выстрелил, заставил Чехова резко перевести взгляд на дверь. Он медленно поднялся из-за стола... и тут его слух охватила самая настоящая война. Ощущение того, что в его полицейский участок ворвалась самая настоящая армия, которая работала и на улице. Павел не двинулся к окнам, понимая откуда появилось его предчувствие, а взглянул на ящик в столе, где был спрятан пистолет Тессы Стейк. Либо девушке удалось выбраться и она сейчас убивает всех представителей правосудия, чтобы добраться до комиссара, либо... это пришли ее помощники. И Полу предстоит встретится с ними лицом к лицу.
  Поход убийцы оказался довольно быстрым и довольно кроваво-разрушительным. Мужчина чувствовал металлическо-ржавый запах крови, перемешанный с привкусом страха. Его люди медленно умирали, и когда Чехов был готов кинуться им на помощь, приготовив пистолет, его дверь была грубо выбита телом его арестантки. Тесса Стейк оказалась на полу его кабинета. Пол возвел курок, целясь в голову Свиньи.
  - Мисс Стейк, мистер Джеферсон, - хмуро поприветствовал комиссар, узнавая психопата, которому как-то удалось выбраться из его камеры. И Пол догадывался как. Он говорил, что за этим мужчиной нужен каждодневный и каждоночный надзор. Но к сожалению есть только один Павел Чехов, который мог бы его удержать. И к сожалению, в полиции оборотни или другие сверхсущества - это редкость.
  - Расскажите, как будет называться этот фильм? - поинтересовался коп, не сводя взгляда с Колина, держа свое оружие прямо, без дрожи в руках. Пусть Стейк и была заложницей, но это не отменяло того факта, что она в сговоре с этим психом. - Могу предложить парочку идей на этот счет.
  Предлагать этому человеку сдаться добровольно - бесполезно. Здесь только один выход - смерть. И чья смерть решит лишь пуля.

Отредактировано Pavel Chehov (03.01.16 19:53:32)