*Коридоры*

Кристоф вернулся в "Цирк Проклятых" из клуба "Виктим", который посетил в самых тривиальных целях - там он питался кровью добровольных жертв. Люди - извращенцы, это он усвоил давно, но те, кто ходил в "Виктим" были их особым сортом, полностью соответствующим названию заведения. За шанс пообщаться с таким, как Кристоф, они даже платили за вход и, может быть, ещё что-то накидывали за конкретную услугу - кровопускание клыками. С одной стороны, Кристоф был молодым вампиром, с другой, он жил так давно и выглядел таким откровенно нездешним, что сходил за экзотического старинного вампира прямо-таки запросто. Кто бы из "придурков" смог ощутить его скромный возраст в качестве кровопийцы, если сам он родом из пятнадцатого века? Колдун и вовсе не был уверен, что отдельно ощутить его фактический возраст и срок бытности собственно вампиром под силу кому бы то ни было, хоть бы и некроманту, имеющему полную власть над любым сортом мертвецов и немёртвых. Он был слишком сбивающим с толку созданием, чтобы поддаваться пониманию. Но "Цирк Проклятых" славился тем, что полнился странными тварями до краёв. Кстати, не так давно их поприбавилось, что уже не удивляло. В связи с мягкими законами США относительно вампиров те пёрли в страну со всех концов света прямо-таки толпами. И основательная часть этой волны эмиграции тянулась в Сент-Луис, так как слава Жан-Клода в мире тёмных тварей бежала, как говорится, впереди паровоза.
Итак, вудуист слышал, что теперь здесь обитают два новых вампира, но пока не имел удовольствия видеть их лично. По коридорам из уст в уста оборотни-охранники передавали слухи, они не особо ценили Кристофа, устроившего здесь расправу среди их коллег всего два месяца назад, потому лично с ним на этот счёт никто не общался, а по верхам он уловил только одну весть - те, кто прибыл, был откровенно ненормальным. Это интриговало, Кристоф жаждал поскорее взглянуть на новичков своими собственными глазами.
Он шёл по коридорам, спускаясь всё ниже в недра "Цирка Проклятых", и сиял (в метафизическом смысле) силой, сытый и довольный, но всё равно очень бледный. Ещё при жизни человеком он не отличался розовым румянцем во всю щёку, теперь тем более не было причин для перемен. Лицо в обрамлении тёмных длинных волос словно парило в темноте, глаза вампира казались неестественно-яркими, словно в кромку радужки некто налил ядовитого зелья, а оно так и застыло в кайме неуместно длинных ресниц. Вот такой долговязый и мрачный монстр вырулил из-за угла быстрой походкой, щеголяя почти что животной грацией от ощущения собственной удовлетворённости и на время притухшей жажды. Он вынужден был резко остановиться, чтобы не налететь на маленькую девочку. Да уж, такую особу он меньше всего ожидал увидеть здесь, в зловещей каменной глубине переходов "Цирка Проклятых". Кристоф остановился в метре от неё и молча созерцал девочку, занятую какими-то своими детскими делами.
Сила, взывавшая в нём к миру мёртвых и краю грани, дала ощутить, что малышка не так проста, как кажется, что она - вампир. Но Кристоф очень давно знал, что за создание столь юных вампиров мастеров казнят, вариантов не было вовсе,  а самих детей-кровопийц часто ждёт бездна безумия и жестокости, и - как следствие - тоже казнь. Ужасное и печальное сочетание, ведь, скорее всего, ничего хорошего в её биографии не сопровождало момент её обращения в вампира. Маленькие вампиры были опасны и редко контролируемы, да и то - лишь в некоторой мере. Их хрупкая и острая красота вызывала у колдуна смешанные чувства. И, вновь ощутив давно забытый букет из жалости, недоумения, злости на их создателей и любопытства по отношению к маленькой искалеченной душе, он не смог заставить себя просто обойти её и пойти своей дорогой.
- Здравствуй, - сказал он, и его голос отразился от каменных стен коридора. - Почему ты здесь одна?

Он в удивлении приподнял одну бровь, недоумевая, что это за зверюшка такая и почему это он вдруг валет? "Ах, ну, да!" - напомнил он сам себе, - "Сумасшедших же привезли".
- Хорошо, что ты с кроликом. А как тебя зовут, девочка? - говорить с ней так сверху вниз было чудовищно неудобно, Кристоф сделал шаг навстречу ребёнку и присел на одно колено рядом с ней, заглядывая в лицо малышки. - И почему ты сказала "Валет"?
Он не сюсюкал, конечно, это вообще было бы немыслимо, так что с девочкой он разговаривал вполне себе на равных, серьёзно, хотя и доброжелательно, надо заметить, он не намеревался её пугать или морально давить каким бы то ни было образом. Однако он ощущал в ней вампира как совсем юный внутренний холод. Это трудно было объяснить, но Кристоф уже привык к ощущениям насчёт чужого возраста. Сейчас, прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что девочка перед ним хоть и кровопийца, но пока что ещё совсем маленькая, не то, чтобы она давным давно не видела света. И психологически она тоже вполне может быть ребёнком. Только вот, всё-таки, она явно чуток отставала в развитии от сверстниц, она была чуть больше, чем вела себя. Он бы сказал, что в её поведении было скорее больше от дошкольника, а спутница Кролика была скорее на уровне младших классов. Впрочем, опять так или иначе его внутренние рассуждения приводили Кристофа к понимани того, что дети вампиры нормальными не бывают.
Сами вампиры обычно ничем не пахнут. Но от Кристофа исходил заметный и густой запах специй, трав и ещё немного, но ощутимо - земли. Это было следствием его сегодняшнего, как говорила одна его приятная знакомая "вуду-шмуду", время которому он уделил ещё до похода в "Виктим". "Интересно, кто же тебя кормит?"

Отредактировано Kristof Baccara-Noir (11.12.15 12:13:24)

Он слушал её и понимал, что девочка использует свой особый код. Было бы много проще, если бы Кристоф знал историю Кэрола, но он не знал. И потому шёл на ощупь во мраке её исковерканной манеры изъясняться.
- Ты про кровь, Алиса? - на всякий случай уточнил он. - Конечно. Мы же с тобой одинаковы. Оба её пьём. Эту... хм... жидкость.
Он подумал, что, похоже, девочке не нравится осознавать себя вампиром, и не стал заострять внимания на конкретных терминах, ведь, чего доброго, она могла бы ещё и впасть в истерику, если бы он настойчиво возвращал к реальности маленькую полоумную кровопийцу.
- Я один потому, Алиса, что меня тут мало кто любит. А червонная Королева - это кто? Наверное, она тоже называла тебе своё имя? - он подумал было про Белль Морт, но вряд ли юная особа с ней могла быть знакома. Слишком недавно она существовала, а великий Двор уже давно отошёл в тень.
Его затягивала эта ненормальная беседа, в конце концов, тоже развлечение. И почему бы не воспользоваться ситуацией?
- Ты ведь приехала не одна, Алиса? Кто тебя сопровождал сюда? - попытка прознать у маленькой безумицы, кто же второй загадочный фрукт, была так себе, но Кристоф хотя бы попытался.

Сорси возвращался к себе, идя по тихим коридорам Цирка Проклятых, казалось бы опять место сосредоточения вампиров, опять интриги, подозрения, зависть и ревность, все так, как везде, но как же разительно оно отличалось. Словно Жан-Клод влил в это место одному ему подвластную магию гордости и достоинства. И завтра он разделит с ним вечность, встав за правым плечом и став опорой и щитом тому, кто одним объятием при их встрече развеял все страхи, что сжимали сердце на протяжении всего пути в Сент-Луис.
Шагая едва слышно по коридорам легкой пружинящей походкой, Сорси вдруг услышал звонкий голосок Алисы, девочки, что была неразрывно с ним связана, по крайней мере сейчас, хотя вряд ли эта связь сильно измениться, когда будут произнесены слова присяги, а сила Жан-Клода разорвет связывающие их узы. Судя по услышанным словам, Алиса говорила о нем, Сорси решил, что девочка опять разговаривает со своим кроликом, но стоило свернуть за угол, как улыбка сошла с губ вампира. Увиденное заставило его насторожиться и ускорить шаг, перед Алисой, что сидела на полу, находился вампир и вампир этот явно проявлял интерес к ребенку.
Сорси прекрасно помнил какими были ночи Алисы, его буквально разрывало адское желание убить мастера всякий раз, как девочка прибегала к нему и прятала лицо, уткнувшись ему в живот. Она никогда не плакала, лишь дрожала всем телом, а он мог лишь гладить по спине и давать хоть толику своего участия, обнадеживая малышку рассказами о прекрасном дворце, где живет Рыцарь, который никогда не даст ее в обиду и защитит от всех невзгод. Он почти не лгал, подразумевая вполне конкретного вампира, что мог бы гарантировать им защиту и поддержку, лишь умалчивал о том, когда появится этот Рыцарь в сверкающих доспехах. Вот на счет доспехов Сорси вообще был не уверен, помня о том, что Жан-Клод в свое время предпочитал такие фривольные штаны, что нет-нет да и заглядывался порой на то, что так соблазнительно облегали кожаные штанины упругие округлости синеглазого вампира.
Появившись за спиной вампира, оставаясь от него в нескольких шагах, Сорси негромко произнес, зная, что его точно услышат:
- Дотронешься до нее хоть пальцем и я вырву тебе руки.
Его голос был наполнен ледяной сталью, звуки словно ятаганом прошлись по спине и замерли у горла вампира. Он не угрожал, не покушался, не бравировал, он лишь предельно точно дал понять, что настроен крайне решительно и ничто не остановит его в стремлении защитить малышку.
А потом его голос разительно изменился, взглянув на Алису, Сорси улыбнулся:
- Привет, Алиса. - и девочку словно погладила по щеке невидимая рука.

*Цирк Проклятых: кабинет Жан-Клода*

Сегодня была та самая особенная ночь, со всем достоинством готовая оказаться в не таком уж и большом списке самых важных жизненных заметок Принца города. Ночь воссоединения... семьи. Множество раз Жан-Клод пытался разыскать своего без вести пропавшего птенца по всему свету, предпринимал тщетные попытки найти о нем хотя бы крупицу информации, но все безрезультатно. Единственным маячком в этом море неизвестности был слух о том, что Белль Морт продала своего шута спустя более века после того, как Жан-Клод покинул ее двор. Но кому и куда?.. В какие-то моменты инкубу даже казалось, что до нынешнего времени Сорси просто не дожил, ведь вампирская жизнь - она такая... непредсказуема, полна опасностей и подводных камней, о каждый из которых можно запросто запнуться и потонуть в бурлящем потоке неизбежности. Но мужчина отгонял пагубные мысли. Зная свою госпожу и осознавая, что она непременно заметила весьма теплые отношения между новоиспеченным вампиром и Жан-Клодом, которого она же и заставила создать нового инкуба себе на потеху... Принц логично предполагал, что она могла намеренно скрыть все следы и упоминания о Сорси. Из мести или ревности... а, быть может, просто ради собственного веселья. Но такую возможность исключать было нельзя.

И вот теперь, когда Жан-Клод уже стал Принцем собственного города... кто бы мог подумать, что некогда пропавший птенец сам найдет его? Возмужавший, обретший силы Мастера и, как следствие, новые уникальные способности... Сорси добрался до Сент-Луиса и появился в Цирке так же неожиданно и спонтанно, как и много-много лет назад во дворе Белль Морт. И прибыл он не один, а с совсем еще юным дарованием Ночи, принявшим облик маленькой девочки с золотистыми волосами и вольным нравом.

Однако первая встреча вышла скомканной и быстрой из-за специфики новой должности Жан-Клода и всех тех проблем и дел, которые неизбежно возникают каждую ночь. Но даже несмотря на это Принц надеялся, что его давний друг все же останется в городе и примкнет к его Поцелую. Потому, по происшествии пары дней, он ждал от него решения именно сегодня, практически в назначенное время.

Сидя за столом собственного кабинета, инкуб, закинув ногу но ногу и чуть склонив голову набок, просматривал шоу-программу, которую составила его дочь, и в очередной раз убеждался, что лучше нее это вряд ли бы кто смог сделать. Однако мысли были заняты не только делами насущными, но и очень скорой встречей Сорси и Софии. И пусть они еще не виделись, но непременно слышали о существовании друг друга, а, значит, любопытство, должно быть, переполняло их обоих. И, признаться, Жан-Клод мысленно уделял этой еще несостоявшейся встрече куда больше своего внимания, чем следовало бы. Все-таки для него этот момент был парадоксально важен.

За дверью вдруг обозначилось присутствие двух вампиров. И Жан-Клоду не нужно было открывать дверь, чтобы знать, кто именно за ней появился. Синий взгляд взмыл вверх и вперед, устремляясь на закрытое фактурное препятствие, отделяющее их друг от друга. Гости мешкали за дверью, и хоть инкуб не знал причин - все же счел нужным отложить в сторону шоу-программу и подняться с кресла. Уже через какие-то считанные секунды его рука легла на резную ручку и надавила на нее, заставляя механизмы сработать так, чтобы массивная дверь приоткрылась.

- Bon nuit, mes amis, - проговорил он вкрадчиво и с улыбкой на лице, открывая дверь шире, дабы пропустить гостей внутрь кабинета и не заставлять их стоять в куда менее уютном коридоре.
- Вы уже успели познакомиться с Цирком и его обитателями?

*Цирк Проклятых: кабинет Жан-Клода*

Они вошли в кабинет принца, повинуясь изящному движению руки, что пригласила их, Алиса тут же вспомнила, что она хорошо воспитанная девочка и первой заговорила с Жан-Клодом, представляясь с очаровательной детской непосредственностью. Сорси улыбнулся, глядя как внимательно смотрит на нее принц, девочка была само очарование, а ее возраст пробуждал в любом нормальном мужчине искреннее желание позаботиться о ребенке и защитить ее. Было любопытно похожа ли Алиса на дочь Жан-Клода или же белокурое создание окажется противоположностью.
А потом Сорси обратил все свое внимание на Жан-Клода, с интересом разглядывая своего создателя и невольно отмечая перемены, что бросались в глаза. Эти перемены чудодейственным бальзамом прошлись по старым рубцам, что так щедро оставила на его душе Темная Повелительница, Сорси всегда испытывал боль, когда видел как Жан-Клод в очередной раз принимает на себя пощечину судьбы.
- Доброй ночи, Жан-Клод, да будет каждая ночь такой, как сегодня, - пожелание он сопроводил самым галантным поклоном.
Несколько дней назад, когда они встретились впервые после столь долгой разлуки, у него не было времени оценить перемены, что произошли с синеглазым вампиром, но сегодня вечер принц посвятил ему. Сорси, не скрывая своей заинтересованности, разглядывал принца, замечая спокойствие и уверенность, чувствуя его силу, ощущая теплоту и заботу. А еще он ощущал во взгляде Жан-Клода затаенный страх, но это ощущение не пачкало липким ощущением, а скорее воспринималось как кристально чистое прикосновение. Сорси не позволял себе поверить, но все же ему казалось, что Жан-Клод боится, что он может уйти и это так грело душу.
Он решил, что к этому они еще вернуться, но тогда, когда никто не помешает им говорить так открыто, как удавалось в темных подземельях обители Бэлль Морт.
- Цирк впечатляет, хотя некоторые его обитатели и удивляют своим существованием, я всегда полагал, что чудес не бывает, что солнце не станет луной, а река не течет вспять, но встретив в коридоре Кристофа, усомнился в своем разуме, - вампир усмехнулся, полагая, что Жан-Клод и без дальнейших объяснений поймет о чем он говорит. - Такое возможно?

*Цирк Проклятых: кабинет Жан-Клода*

Непосредственность и искренность, пожалуй, в действительности самой юного создания Цирка умиляла. И это умиление самым правильным образом отражалось на лице и во взгляде уже достаточно опытного во всех смыслах инкуба. Дети... в какой-то мере они и правда были цветами жизни, теми самыми яркими и ароматно пахнущими отголосками самих взрослых, давным-давно отдавших себя мирским заботам и прочим атрибутам взрослой жизни. Им не были присущи лесть, словоблудие, интриги, заговоры и хитрость... Все это, непременно, опутает растущее сознание своими липкими паутинами, а пока... Пока что Алиса была тем самым ребенком, к которому у любого нормального человека проснулись бы отеческие чувства. И, как выяснилось, в этом плане, Принц ничем не отличался от нормальных людей.

Восторг, удивление, радостные восклицания и последующие объятия, на которые инкуб ответил поглаживанием светлых волос на несколько мгновений прижавшейся к нему девочки. Жан-Клод не имел ничего против имени "Шляпник", хотя, в его понимании это было скорее прозвище, которое при этом ничуть не резало вампирский слух. Инкубу развернувшееся действо напоминало какую-то крайне замысловатую, но при этом подозрительно интересную игру, в которой каждый исполнял свою сказочную роль... И как будто бы не было настоящего мира, не было всех насущных проблем, переживаний и проблем. Пожалуй, эта девочка с золотистыми локонами сделала для себя очень удачный выбор, предпочтя сказку суровой действительности. И Жан-Клод с воодушевлением готов был поддерживать для нее этот магически-книжный образ.

- Ты читаешь мысли? Я как раз думала, сошьешь ли ты когда-нибудь для меня шляпку!

- Разумеется, - как ни в чем ни бывало согласился он, - ведь все мое мастерство сконцентрировано около самых разных голов, больших и малых, и умов, жаждущих получить новую шляпку. Да и кто еще может оказаться так близко к разуму, кроме самого Шляпник? - он лукаво ухмыльнулся, умело оперируя понятиями и балансируя на острой грани правды и вымысла, что в словах его не было различий между ними. - Но это лишь начало, прекрасная Алиса. Ведь у леди должна быть как минимум дюжина новых шляпок. А то и не одна.

Жан-Клод кивнул Сорси, тем самым обозначая, что для самой молодой вампирши Цирка они смогут найти ту (или того), кто присмотрит за юным дарованием. И лучше бы этом кем-то стала женщина, давно мечтающая о ребенке. Да, жестоко играть на материнских чувствах, но от того не менее практично. И пока Сорси общался с Алисой, Принц направился к резному и стилизованному под интерьер кабинета шкафу, чтобы из одного из ящиков с причудливыми ручками достать деревянную шкатулку, оформленную лучшими мастерами семнадцатого века.

- Жан-Клод, я готов войти в твой дом и остаться, но мне не хотелось бы создать тебе этим какие-либо неудобства... - начал было давний друг, и в этот момент инкуб как раз повернулся к нему лицом, держа перед собой на руках эту самую небольшую шкатулку. Он дослушал, внимательно при этом разглядывая светловолосого вампира. Тот образ, который он избрал для себя, был Жан-Клоду по душе. В его голове уже крутились всевозможные практичные мысли о том, где столь экстравагантный облик можно использовать, но... то был лишь голос разума. А сейчас инкуб хотел позволить высказаться своему сердцу.

- Своим появлением здесь, в Сент-Луисе, ты не доставил мне каких-либо неудобств. И, оставшись в городе, у тебя вряд ли получится это изменить, - спокойно ответил вампир, ничуть не сомневаясь в правдивости и правильности собственных слов, - если, конечно, ты сам не пожелаешь обратного, - Жан-Клод мягко усмехнулся, но взгляд его быстро посерьезнел. - Каким я хочу тебя видеть? Я желаю, чтобы ты был собой, Сорси, - Принц перешел на французский, понижая интонации в голосе. - Хотя, признаться, твой нынешний облик меня немало интригует и заставляет разум снова и снова представлять тебя на сцене перед многочисленной публикой, которая не просто хочет усладить свой взор столь экстравагантным проявлением вампиризма, но и... - он осекся и пикантно улыбнулся, давая возможность Сорси самому додумать недосказанное. - Впрочем... точно так же они будут желать и иного тебя... того, что я до сих пор помню и уже вряд ли забуду, - и с этими словами инкуб протянул своему птенцу закрытую шкатулку. В ней было нечто особенное... то, чему обычно не придается большое значение. Обычно. В ней, на синем бархате, покоился красиво уложенный шейный шелковый платок со старинной брошью из самого простого металла, ибо на нечто драгоценное у простого циркача просто не было в то время средств. Именно это украшение было повязано и закреплено на шее Сорси в тот самый день их первого знакомства. День, когда Жан-Клод оставил первый след своих клыков на шее странствующего артиста.