Существует достаточно распространённое мнение, что студенческая жизнь – это сплошь алко-вечеринки. Рейна, которая в глубине души была падка на самые бредовые россказни, верила, что так оно и есть. Но жизнь, как водится, внесла свои коррективы – финансовые трудности, неумение сходиться с людьми и высшую математику, которая давалась Рокхилл с болью и страданиями, не оставляя времени на праздное времяпрепровождение. Поэтому девушка вела до обидного скучную жизнь, состоящую из зубрёжки, подработок и персонального света в окошке – гикства.
   И, вроде бы, после столкновения с агрессивным вервольфом развлечений Рейне хватило на несколько лет вперёд. Так она думала примерно два дня. Затем девушке пришлось признать, что это было хоть и жутко, но весело. Или даже жутко весело.
   Как по заказу, Рик Мильтон, слушающий с ней курс физики, неожиданно обнаружил у них двоих общие музыкальные вкусы. Сложно сказать, что мешало двум одиночествам сойтись раньше, но теперь Рик, в общении остававшийся по-прежнему недружелюбным, даже позвал Рокхилл в числе своих друзей на фестиваль.
   Компания подобралась довольно большая и смешанная, многие парни притащили своих подружек. Рейна, никогда не бывшая душой компании, и тут не снискала немедленно популярности, но остальные ребята держались вполне благожелательно. И действительно любили примерно ту же музыку, что и Рокхилл. Мероприятие обещало быть явно интереснее, чем вечеринки в студгородке, в которых самым весёлым было самоподжигание пьяного капитана футбольной команды.
   И всё же Рейна, глядя тем вечером в зеркало у себя в комнате, ощущала надвигающееся западло. С чем это было связано, девушка понятия не имела, но всё равно ей было тревожно. Может, это просто сказывался недавний стресс и волнение грядущего из-за выхода в свет. «А может, и правда, нафиг это всё?» - терзалась Рейна сомнениями. Но пойти хотелось. И она пошла, несмотря на необъяснимую тревогу.
   Ну, пока всё шло на диво хорошо. Цены на алкоголь не кусались, музыка ласкала слух (хотя удовольствие от неё многие обзывали извращением), собеседники подобрались вполне приятные. Рокхилл не сомневалась, что вскоре они будут от неё в восторге – ну, или ребятам немного отмерили вкуса. Тут разговор с «Хищника» перетёк на последних «Зловещих мертвецов», которые Рейну не впечатлили, и она быстро смылась к бару под предлогом закончившегося виски.
   У бара был прямо-таки аншлаг, но девушка особо не торопилась назад. У неё часто бывало, что посреди многолюдного сборища хотелось остановиться и помолчать. Взгляд наткнулся на хайрастого, весьма характерного для этой тусовки мужчину у бара. Что и говорить, толпу хотелось фотографировать. У себя в университете Рейна истосковалась по ярким типажам. Девушка подняла руку, привлекая внимание бармена и собираясь озвучить свой заказ, и услышала, что где-то слева от неё, кажется, затевается драка.

Отредактировано Raina Rockhill (05.07.16 19:15:44)

«Упс». Рейна смешливо фыркнула. Засёк. Ну, что теперь поделаешь…
- Ничего лишнего, - заверила она, надеясь, что выглядит серьёзно и убедительно, а не как неадекват с дурацким чувством юмора, которым на самом деле и являлась.
   Драка закончилась так же быстро, как и началась. Рокхилл даже не успела обеспокоиться тем, что в конфликт теоретически могли быть вовлечены её спутники, и задаться вопросом, достаточно ли она к ним привязана, чтобы встать на их сторону. Нет, все моральные дилеммы обошли её стороной, потому что охрана работала быстро и чётко. Тут Рейна невольно задумалась. Все подобные мероприятия (надо признать, менее масштабные), на которых она бывала ранее, не отличались таким уровнем безопасности. «Как мало я, однако, знаю о байкерах…». Девушка с надеждой подумала, что слэм ей тут тоже не грозит. А то достало, что концерты превращаются в побоища.
- Ох, биологический возраст – это на самом деле несущественно, - отмахнулась Рокхилл, - он не может быть мерилом зрелости, даже с физической точки зрения, ибо все мы уникальны и развиваемся по-своему…
   Подобную чушь Рейна могла нести долго. Порой она жалела, что не выбрала гуманитарную специальность, где от её навыков было бы больше проку. «Интересно, я всё-таки перебрала, или просто опять повысился артистизм в крови?», - размышляла девушка, почти не фильтруя, что там втирает незнакомцу, - «и, что ещё интереснее, не клеит ли он меня? Вообще не похоже, но всё равно надо быть осторожнее». Не то чтобы Рокхилл пользовалась бешеной популярностью, но и на её голову сваливались разные мужчины. Пальму лидерства по мудаковатости пока держал один эффектный тип, встреченный на концерте. Рейна тогда была на своеобразной «передержке» в детдоме между двумя удочерениями, и как-то вечером смылась в город послушать местную группу. Именно свою юность и неопытность она винила в том, что рискнула перекинуться парой фраз со стоящим рядом готичным молодым человеком. Готичный молодой человек потом долго гнался за девушкой после концерта, выкрикивая приглашения съездить куда-то за город вдвоём. Рейне тогда очень повезло, что она успела проскочить дорогу на зелёный свет. А вот готичный молодой человек подотстал и, кажется, встретил правосудие в виде чьего-то капота. Рокхилл до сих пор не знала, что с ним тогда сталось. Хорошо бы умер. Будучи в хорошем настроении, Рейна останавливалась на инвалидности.
- …вот поэтому данные сборища – проявление истинной свободы, не оттого, что спиртное продаётся несовершеннолетним, но оттого, что бармены понимают – биологический возраст считается значимым ошибочно. Моя научная работа будет посвящена именно превратному пониманию подобной мудрости, принятию её за аморальность, - важно подвела итог Рейна, вроде как намекая, что лет ей уже немало. Разумеется, любому было очевидно, что это наглое враньё, но Рокхилл считала бредовые россказни видом искусства и получала от них удовольствие ещё с раннего детства. Она рассеянно пригубила свой виски, размышляя, как бы совместить беседу с этим незнакомцем и участие в жизни компании, с которой пришла. Логично было бы пригласить его к их столику, но уж такое хоть кто-то, да поймёт превратно. Да и знакомы они всего несколько минут, точнее – не знакомы. «Поди-ка не потеряют меня».
- А вообще, будучи лучше интегрированным в данную субкультуру, вы представляете для меня большой интерес как респондент, - резюмировала Рейна как могла весомо, прикидывая, услышит ли она сегодня сакральные откровения.

Вот так она и получила в своё распоряжение настоящего байкера. Девушка вежливо кивнула, подумав, что её дар слова наконец-то оценили по достоинству. Но почему при таких странных обстоятельствах?
   Стекло звякнуло о стекло. Рейна, как всегда, задумалась, стоит ли называть своё настоящее имя, или же что-то сочинить. В некоторых случаях безопаснее было назваться какой-нибудь Джессикой. Например, если этот симпатичный Алекс на самом деле маньяк. С другой стороны, если он не маньяк, и знакомство продолжится, будет немного неловко, когда её враньё всплывёт. «Просто не нужно выбалтывать адрес и пин-код от кредитки в первые пять минут знакомства, у других девушек же работает», - напомнила себе Рокхилл и ответила:
- Рейна. Ну а как их можно не любить? Этих суровых мужчин, навевающих мысли не то о викингах, не то о гномах! – Алекс не походил ни на викинга, ни на гнома (и вообще было в нём что-то индейское, хотя в таком освещении Рейна не взялась бы сказать точно), но девушка обычно просто игнорировала всё, что не укладывалось в её систему, - Опять же, если я не подсяду на крэк, не набью где-нибудь на пояснице «Женщина Зверюги» и не укачу в закат с этим самым Зверюгой, можно сказать, что я хорошо провела время.
   На самом деле причиной её появления здесь была всего-навсего музыка, а байкеры вроде как прилагались бесплатно, но честный ответ показался Рокхилл скучноватым. «Вечно эта дилемма – безынтересная правда или увлекательные россказни».
   Страшная правда о байкерах, в принципе, соответствовала представлениям Рейны. Она лишь с любопытством покосилась на бармена, проверяя, как он воспримет нелестный отзыв в свой адрес. Как истинный драгдилер, мужчина даже ухом не повёл. «Ага, я плохой, и что?».
- Ты разбиваешь мои хрустальные мечты, - вздохнула Рейна, - я думала, байкеры охотятся на чудовищ типа Кровавой Мэри, разъезжая по всей Северной Америке и даже заезжая по воде в Южную, а в свободное время играют экстремально тяжёлую музыку. Ну, по крайней мере, лет в шесть – точно думала.
- Эм, Рокхилл? У тебя всё нормально?
   Повернув голову, Рейна с удивлением обнаружила у бара Рика. Его рыжие волосы в этом свете казались куда менее зрелищными, но такого крупного типа сложно не выделить из толпы. И, кажется, он настороженно разглядывал нового знакомого Рокхилл.
- Абсолютно, - ответила она, несколько озадаченная вопросом, - кстати, это Алекс. А что, вы уже собираетесь уходить.
- Даров, а я Рик, - ответил парень как будто с облегчением, - нет, трынди себе спокойно, мы никуда не уходим, просто они в своих разговорах дошли до того, кто в «Сверхъестественном» самый горячий парень, вот я и смылся.
   Взяв пиво, Рик кивнул обоим на прощанье и удалился обратно к столику. Проводив его недоумённым взглядом, Рейна вдруг прозрела – да этот ворчун за неё беспокоился! Ну и поворот. Покачав головой, Рокхилл решила пока выкинуть из неё размышления о том, появился ли у неё друг, и вновь обернулась к Алесу:
- А как называется твоя… как это политкорректно обозвать.. группировка?

Вопрос о коренных американцах заставил Рейну озадаченно зависнуть. Кто там был у неё в роду, она знать не знала, хотя иногда выдумывала разные небылицы для собственного развлечения. Видимо, эта гипотеза пришла Алексу в голову после озвучивания её фамилии. И девушка вдруг поняла – с некоторым стыдом – что ни разу не интересовалась родословной своей приёмной семьи. Родители, собственно, никогда и не поднимали эту тему, будучи больше сосредоточены на своих достижениях, нежели корнях. Рейна должна была признать, что её это устраивало. Всё равно все эти прапрапра и так далее были для неё ещё более абстрактны, чем могли бы быть для биологического ребёнка Рокхиллов, ведь ей они даже не приходились предками.
- Точно не знаю, - ответила Рейна честно, делая себе мысленную пометку расспросить мать насчёт происхождения их фамилии, - наверное, почти у всех они были, хотя бы в далёком прошлом, они или афроамериканцы там. Вообще, что за отстой – родиться в Штатах и быть идеально белым? Кто у меня в роду был определённо, так это королева Чужих. Видишь, у меня её глаза?
   Бородатая шуточка про потерянную принцессу Чужих, придуманная ещё в приюте, вернула ей слегка утраченное самообладание. Девушка поняла, что здорово соскучилась по приёмным родителям, с которым отношения были до сих пор натянутыми. Рейна впервые подумала о том, чтобы искренне извиниться, но не была уверена, что это не будет воспринято как попытка опять присосаться к семейным деньгам.
   Упоминание о татуировщике заставило Рокхилл заинтересованно поднять голову. Впрочем, она понимала, что ничего набивать сегодня не станет. «Например, потому, что я даже не знаю, что именно хочу набить».
- Звучит соблазнительно, но я пас. Мало ли у него иглы многоразовые, да и темновато тут для рисования, - отмазалась Рейна. Когда-нибудь она татуировку сделает, но как минимум надо быть уверенной, что вместе с татухой не получишь вирус гепатита.
- А я хотела стать принцессой воинственного народа, - вздохнула Рокхилл мечтательно. Она была не то чтобы пьяна, но всё-таки алкоголь толкал на некоторую откровенность, - но у воинственных – да и у всех остальных – народов принцессы обычно не бойцы, а валюта, как я потом узнала. А ты, кстати, ведёшь почти рокерский образ жизни, только без изнурительных концертов и папарацци.
   Группа снова загрохотала. Рейна пару секунд поразмыслила над небольшой дилеммой и решила остаться у бара. Во-первых, группа хоть и бодрая, но всё-таки отнюдь не самая любимая, а во-вторых, их отлично слышно и отсюда. И даже подальше, чем отсюда…
   За столиками же пришли в движение. Девушка заметила свою сорвавшуюся к сцене компанию, половина членов которой уже набралась. Не до безобразия, но до безбашенно-весёлого настроения. Если повезёт, все они умеют пить. Рейне пару раз везло на спутников с непереносимостью алкоголя, и это было совсем не смешно.
   Рик бросил на девушку насмешливый взгляд через плечо, как бы интересуясь, что для неё дороже, искусство или красивые мужчины. Рокхилл издевательски помахала ему воображаемым платочком, мол, топай давай в сторону искусства. Поскольку сотовые уже изобрели, потеряться она не боялась.
   «Хаунды – это то, что я думаю?» Любопытно. Рейна ни черта не знала о байкерской культуре и задумалась, принято ли разрисовывать байки и принято ли разрисовывать байки по мотивам названия своего… мотоклуба, или же это сугубо индивидуальное дело.
- «Адские гончие» – это логичнее, чем «Ангелы ада», - признала Рокхилл, - по крайней мере, адские гончие точно были придуманы до христианства. Ну, а здесь копы с федералами не появятся? Это бы немного нарушило всеобщие планы.
   Рейна не раз рисковала попасться в руки закона со своей склонностью таскать всё, что плохо лежит. Довольно иронично было бы загреметь в участок по совершенно другому поводу…

На матриархат Рейне оставалось лишь горестно вздохнуть. Эти разговоры будили ужасные воспоминания.
- Пожалуйста, не надо про матриархат. Моя бывшая соседка по комнате упарывалась по идее, что на территории Старой Европы у нас раньше была радужная страна пони с матриархатом и чуть ли не гуманизмом, а потом пришли завоеватели и всё испортили. До сих пор вспоминаю, как я пытаюсь вкурить в интегралы, а эта уже вкурила травки и выносит мне мозг разговорами про настоящую женственность, Великую Богиню и почему-то веды…
   Под эти жалобные речи Рокхилл не забывала рассеянно постукивать пальцами в такт ритм-секции выступавшей группы и мысленно пересчитывать оставшиеся деньги. Хватит ли на «белого русского»? И если да, то стоит ли он того, чтобы потом отказать себе в чём-то другом, типа наушников или обеда? И надо ли вообще надираться в окружении байкеров, рискуя всё-таки обнаружить себя на мотоцикле Зверюги? И конечна ли Вселенная? Последний вопрос у Рейны был мерилом вменяемости и сейчас ясно дал понять, что ей пока хватит выпивки.
   Забавно, как можно обсудить матриархат посреди этого викинговского сборища. Именно поэтому девушка так любила необычных людей. Ты даже предугадать не можешь, как какой-нибудь замороченный на чакрах престарелый хиппи может подсказать тебе решение давно доставшей проблемы. Казалось бы – будь нормальной американкой, сходи к мозгоправу. Но Рейна предпочитала компанию постраннее. Интересно, если бы её элитарные знакомые пронюхали, что байкеры знают слово «ма-три-ар-хат», не закрылись бы они от этой информации, просто чтобы не потерять возможность смотреть на кого-то свысока?
   «Тьфу, это ж надо так накидаться с двух порций, чёрт!». Определённо, ей стоит протрезветь.
    Подозрительных типов она заметила не сразу. То ли некогда неплохая чуйка на опасность сбоила, то ли этой самой опасности лично для Рокхилл не имелось. Как бы там ни было, если бы не настороженная реакция Алекса, девушка бы эту троицу не заметила.
   Бритоголовые. Испорченное сознание тут же подкинуло картинку: крошка Рейна отправляется в лес по грибы и находит три чудесных шампиньончика… Рокхилл издала невнятный звук, пытаясь сдержать хохот, и поспешно допила свой напиток. Совершенно незачем смеяться рядом с этими ребятами, кажется, они не присоединятся к веселью. Их татуировки Рейне абсолютно ни о чём не говорили, но, возможно, что-то говорили Алексу. «Или он их попросту узнал».
   Девушка проводила взглядом выбритые затылки. Ей отчаянно хотелось просто повеселиться сегодня, но вечная тревожность начала нашёптывать, что, возможно, затевается какой-то замес. И вместо обычного азартного выброса адреналина Рейна ощутила едва ли не… страх? «А может, к чёрту такие приключения? Своя шкура-то дороже…»
   Рокхилл мотнула головой. Паранойя. С ней часто это случалось, вот именно когда она хорошо проводила время. Давняя привычка к неприятностям. Здесь же копы, ей только что сказали. Если начнётся что-то хреновое, разгребать это всё равно не ей, плюс в заварухе одна соплюшка с алкоголем в крови (а скорее всего их тут было куда больше) уже никакого детектива Нравственность не заинтересует. И всё-таки Рейна не любила не знать, что рядом плавает акула, и постаралась спросить как можно непринужденнее:
- Знаешь их?