Магия начинается с усилий человека, так, когда то сказал отец Лукасу и оборотень вновь понимал, насколько правдивы эти слова. За считанные дни одна из площадей французского квартала превратилась в сказочное королевство! Особенно очевидно это стало с наступлением сумерек плавно перетекающих в ночь. Обычно в этой части города было менее многолюдно, но с того момента, как установили большую украшенную ель. Появились лошади, запряженные в открытые и закрытые конные экипажи, ушлые торговцы, торгующие всевозможными сувенирами, сладостями, напитками, мастера аквагримма, аниматоры, заиграла манящая музыка, все изменилось. Уставшие после работы люди и нелюди потянулись к возможности расслабиться в веселых компаниях и по одиночеству, но больше всего пришедших заинтересовало обещанное городскими властями  представление в не очень-то теплую погоду. Впрочем, последнее мало кого волновало, все попросту веселились. Если кто-то и приходил с кислой физиономией, непременно подхватывал настрой большинства, находя занятие себе по душе. Верласка например, пошел дразнить собак, образно выражаясь, т.е. к лошадям из чистейшего любопытства. Как только приближался к запряженным животным, те начинали раздраженно фыркать, бить копытом по асфальту припорошенному белым мягким снегом тут же превращавшемуся в слякоть. Казалось бы лошади предупреждали хищника, не подходи, получишь копытом по ребрам, но кто благородному ездовому зверю позволит подобную радость? Никто, люди  уверенно сдерживали своих четвероногих подчиненных. Правда, среди этой запряженной братии нашлось одно исключение из правил вороного окраса, жеребец с длинной гривой, заплетенной в косы, брал нахал угощения из рук оборотней без всяческого стеснения, нагло так еще клянчил. Позволял себя гладить, чем заставлял очень нервировал своего хозяина. У Лукаса жеребец выпросил шоколадки три так с орехами, и продолжил бы наверняка разорять на сладости, если бы не началось обещанное горожанам шоу. Начиналось представление без лишних слов, просто в самой затемненной и огороженной части площади, подальше от елки и торговцев вдруг начали частично затухать фонари. И там, где и без того было неуютно, голо что ли, вдруг вспыхнул первый язык пламени, появился человек, что дал этому пламени покрасоваться. Канатоходец стоял далеко и факира как такового не видел, зато услышал взволнованно-восхищенное ах, помножено на десятки голосов, люди начинали тянуться к месту основного действа, как пчелы на мед. Потянулся и ласка, ловко лавируя мимо людей, уперто пробиваясь вперед, поближе к источнику внутренней тревоги, ОГНЮ. Путь сей конечно же был  не прост, с пущенными в спину – ты тут не один! Но оно того стоило! Лукас оказался близок к огненному шоу, очень близок, насколько это позволялось. Сердце оборотня восхищенно замирало при виде того, что делали люди без страха. Да, да, не единой ноты страха не исходило от выступающих, лишь уверенность, сила, выделанная кожа одежд, пот, запах хорошо знакомого с детства горючего вещества. В единый миг, фонари стали чем-то инородным, неправильным в представление циркача, неуместным. Зато темнота, из которой выходил мужчина крупного телосложения одетый в кожаные штаны, черную облегающую футболку, с горящим на концах шеста пламенем был уместен! Лукас не мог, чего уж душой кривить, не желал рассматривать лицо выступающего, просто зачарованно жадно наблюдал, как сгущающиеся сумерки разрезают пламенные круги. Слева, стремительно плавное движение вверх, затем так же быстро огненный круг перемещается вправо, все это время вспыхивающее пламя урывками демонстрирует сильное тело мужчины, а где-то по правую сторону от канатоходца слышится восхищенный девичий вскрик. О да… это понимал, даже не возмущался, когда эта же самая девица случайно задела его локтем по боку. Затем мужчина с шестом, словно тень растворился в темноте, откуда и пришел, а вместо него появились две девушки в коротеньких платьях с веерами. Вот тут уже наверное активизировалась преимущественно мужская часть публики, до чуткого слуха верласки донеслись весьма характерные замечания в стиле – хочу с ней ночь провести. Да, да, как же, кишка тонка у вас пригласить такую девушку на свидание, подумал Лукас, протягивая неосознанно  руку вперед, в стремление дотянуться до опасной природной стихии. В какой-то момент ласке показалось, что огненный тяжелый веер очень походит на крыло жар птицы, роняющей счастливчикам свое опаляющее оперение, а сами девушки не испытывающие холода сами являются этими птицами. Ловкими, легчайшими, сверкающими, но не позволяющими к себе прикоснуться, очень смертоносными, при воспоминание, что это все же огонь на веерах, Лукас  останавливается. «Будь осторожен, твоя стихия воздух, он тебе союзник, а не пламя,» - напоминал внутренний голос канатоходцу, заставляя вспоминать кому, следует хранить верность, но соблазн так велик! Особенно возрастает, когда в поле зрения появляется молодой парень, ровесник самого Ласки, обнаженный по пояс, с факелом в руке. Вот парень смотрит в темное небо, ввысь,  выдох и струя огня разрезает щедрым клинком темноту. Верласке даже показалось, что его самого обдало жаром, фактически жар поманил к себе, импульсивное движение вперед, к факиру,  но инстинкт самосохранения впрочем напомнил о себе, одергивая назад, подальше от опасности!

Поддаваясь инстинктивно назад от факира с его обжигающим непредсказуемым «другом» Лукас неизбежно задевал окружающих срабатывающих в столь плотном скопление людей чем-то сродни идеальной подушки безопасности при возможном падение. Попутно вызывая недовольный ропот невинных жертв чужой увлеченной неосторожности. По левую сторону слышалось недовольное шипение на тему отдавленной ноги и мобильник, который чуть не разбился об асфальт, хотя ясно же было заранее, любительское видео и фотография не сумеет передать качественно мгновения фаер-шоу, так, урывки. По правую так и вовсе невнятные возмущения что задел преднамеренно чужую грудь, в простонародье – помацал под шумок, но видит Бог, Луна, все боги, ведущие беседы со жрецами вуду, на такую красоту канатоходец не позарился бы даже будь эта женщина последней представительницей прекрасного пола на всей планете Земля! Слишком воняла дорогим парфюмом, слишком худосочная, ухватиться не за что, как говаривал их клоун немец Ганс из бродячего цирка шапито, где оборотень ласка провел немало веселых детских лет. Да к тому же по взгляду видел, та еще стерва, мозг выедать будет чайной ложечкой каждый день, в общем на этот тип женщин имелся свой контингет и это определенно не он, Лукас. Зато физиономия ухажера этой девицы была потешная, мужик то оказался тот еще ревнивец, готов был окружающих настрогать в кокосовую стружку, подозревая невесть что, таких с точки зрения циркача было весело дергать за хвост, а потом заставлять. Увы, столпотворение мешало подобным забавам озорника ласки. Зато позади стоящий незнакомец хоть и возмущался искренне по поводу столкновения, показался Лукасу весьма комфортным типом чтобы приземляться, так вкусно пахнущим, если расценивать с точки зрения взрыва парфюмерной фабрики царившей частично вокруг. Причем этот самую диверсию парфюмерам определено устроило совместно женское и мужское население города, ненавязчиво вплетая в праздничные ароматы.
- Простите, - улыбаясь аки счастливый взрослый ребенок, сказал верласка, посмотрев через плечо, - засмотрелся на огонь. В качестве оплаты за испорченную вату предлагаю вам продвинуться в первые ряды.
В первый ряд поближе к шоу имелось предостаточно желающих продвинуться, причем не только самых обыкновенных людей, а циркач решил уступить место только одному, кого посчитал нужным. Не считаясь со мнением окружающих его и незнакомца людей, Лукас  плавным движением скользнул суть вправо, затем шаг назад с вынужденным терпением тычка вбок кого-то вновь недовольного, затем заступая за парня, на которого налетел, чтобы никто не успел занять временно освободившееся пространство, ласка подтолкнул мягко незнакомца вперед тенью следуя. Таким образом рокировка вышла практически тихой и без лишних оров.
- Если будет страшно, можете облокотиться на меня, - шутливо шепнул на ухо незнакомцу оборотень, чувствуя своего собрата, другого оборотня, возвращая все свое внимание к тому клочку темноты, где властвовало пламя и сильные люди. Как раз вовремя, еще успел отметить канатоходец, видя нечто действительно угрожающее и прекрасное одновременно. Крупного телосложения мужчина выходил из темноты, удерживая в руках тяжелую цепь, к концу которой был крепко прикреплен металлический горящий шар. Метал волочился по асфальту издавая характерный скрежет, горел тускло, урывками, да и вообще казался очень странным, пока… Пока его владелец не начал ловко управляться с цепью. Канатоходец прекрасно знал, насколько она тяжела, даже если кажется легкой на первый взгляд, что с помощью такого орудию можно с легкостью пробить лист фанеры ДСП, погнуть крыло машины, размахнувшись от всей души, а уж с шаром и подавно приходилось прикладывать усилия поди. Определенно, это стоило восхищения, цепь с шаром походили на комету! Стремительную, с развевающимся пламенным хвостом, а ведь мужчина одетый в кожаный пиджак не только крутил «кометы» над головой, он словно танцевал с ней! Вел одному ему ведомый диалог, периодически пугающий. Чего только стоил тот пугающий проход к зрителям, с одновременным верчением огненного шара над головой?! Вмиг поубавилось у некоторых любителей поснимать желание, потому как выглядело это весьма угрожающим. С точки зрения верласки же подобное представление чем-то походило на бой с невидимым противником и ой как не хотелось быть этим самым противником. Ибо даже нерасторопный оборотень после столкновения с таким твердым предметом, например по ребрам, получил бы серьезные травмы, ну а обычного человека, и зашибить насмерть возможно. Только ведь именно это, пожалуй, являлось самым привлекательным, видеть, как кто-то делает что-то пугающее с изяществом. На этот раз даже любопытство не толкало Лукаса вперед, наслаждался издали.

- Не прощу! – Возмущался незнакомец, привычно пахнущий кошачьим духом, ласка же слышал во все этом лишь шутливый тон с элементом заигрывания, который хотелось поддерживать в столь же легком русле.  Правда ответить, что-либо была не судьба, зрители  позабывшие обо всех своих бытовых проблемах настолько громко выражали свое восхищение, что любые слова потонули бы в восторженном вопле и подбадривающих артистов свисте. Лукасу даже захотелось самому оказаться среди факиров и выступать, несмотря на то, что рабочее время истекло и в цирке уже давно другие люди выполняют свои обязанности. Ну а следующее представление начнется лишь завтра, как и заявлено в заранее купленных людьми билетах. Скажите это жажда признания, быть центром внимания? Все может быть, но артисты любого жанра покривят душой, если скажут, что им противно быть в центре этого самого внимания пусть даже на короткий миг. Хотят, еще как хотят и канатоходец не исключение из правил, а лишь подтверждение их. В ряды же зрителей затесывался исключительно по душевному порыву, не более, такому же сильному, как и потребность людей за спиной видеть больше. В результате чего бедолаги лишенные хорошего места честно пытались продвинуться вперед всеми правдами, неправдами и уговорами, но не так то это легко сдвинуть всерьез с места упрямого оборотня, когда он сам того не хочет. В данный же момент, сдвигаться Лукасу с места ой как не хотелось, следовательно, прилагал немалые усилия, сдерживая за своей спиной слабых физически людей. Весьма напористых. Получив несколько тычков спину и бока, верласка решил, что неплохо бы надоед малость припугнуть, чтобы не надоедали, как назойливые мухи. Прекратив претворяться слабым человеческим существом, верласка по животному улыбнулся человеку, настойчиво пытавшемуся его сдвинуть с места обнажив острые клыки. Сей жест был мимолетен настолько, что даже если бы кто-то и попытался что-то пискнуть возмущенно на угрозу, то попроту не сумел бы, списывая на игру воображения, возможно, приняли бы на игру воображения, мало ли какие тени порождает огонь. Про себя же ласка отмечал, что с нелюдьми такие трюки не проходят бесследно, можно нарваться на самую непредсказуемую реакцию. Представление же тем временем продолжалось и незнакомый кот позволяющий себя касаться не исчез, как золушка после того, как пробили часы в полночь.
- А если свалюсь, то поймаешь что ли?
- Хочешь проверить? – спросил верласка с хитрым прищуром, посматривая на безымянного незнакомца. В принципе хватательные рефлексы еще никогда не подводили Лукаса, и такового еще предвиделось в ближайшие лет так сорок, а желательно до самой старости. Однако учитывая, в какие переделки временами попадал, то седина в волосах обещалась появиться, куда раньше, чем стукнет этот самый почтенный возраст. Впрочем, проверка этих самых рефлексов случилась тоже весь неожиданно. Парень пропущенный вперед поближе к артистам то ли оступился, то ли его кто толкнул вдруг начал падать. В результате чего то, что так стремился сделать ранее кто-то настойчивый позади, т.е. сдвинуть, сделал сам кот весьма успешно. Циркач успел вовремя поймать собрата оборотня, принимая немалый вес на грудь, обхватывая руками за талию и прижимая к себе теснее, при всем этом поддаваясь назад. Люди, на которых облокотился невольно сам Лукас, пороптали, но неожиданный напор сдержали уверенно.
- Если бы ты был девушкой, - шепнул ласка на ухо парня, который все еще пребывал в крепких объятиях, - то посчитал бы это изящной провокацией к продолжению вечера.

- Но я не девушка, так что тебе придётся смириться с этим.
- Правда? – посмотрев удивленно, плутовато улыбаясь пойманному парню, - ты в этом так уверен?
Кому как, а вот ласка во всей этой ситуации определенно ничего не терял и уж наверняка не имел причин для сожалений. Ведь шатен помимо того, что приятно пах,  что само по себе большой плюс, так на ощупь еще казался привлекательным, не жирдяй, но в тоже время и не перекачанная гора мышц. Если верить тактильному контакту, подвижен, гибок, в общем, самое оно, побуждающее продолжать придерживать далее совершенно не обращая ни на кого постороннего внимания. Склонив голову поближе к уху незнакомца, Лукас шепнул, чтобы слышал сказанное лишь тот, к кому конкретно обращались.
- Не знаю как ты, а я играю за обе команды, так что не откажусь, если до конца шоу простоим именно так.
Судя по тому, что ранее не оттолкнули прочь, обостренной формой гомофобии парень определенно не страдал, а так же не маялся такой херней, как нарушение личного пространства чужаком, коим являлся циркач по видовой принадлежности, что очень радовало. Жаль только это самое чувство комфорта не передавалось рядом стоящим, то и дело напоминающим о своем драгоценном присутствие мохнатому эгоисту в человеческой шкуре, тычками в бок. Ощущалось подобное чем-то сродни укусу комара в толстую лошадиную шкуру, т.е. никак существенно, так, легкая форма дискомфорта. Однако если упрямцы отстаивающие свои законные места продолжат в том же духе систематически, это станет подобно зуду, который очень захочется почесать, чтобы последний, наконец, закончился. Другие же проявления человеческого внимания Лукас попросту игнорировал, вот уж действительно вредная привычка, которую не находилось желания исправлять, как собственно и искать утерянную совесть… или проданную кому-то за безделицу. Ласка уже сам не помнил, когда видел или слышал последний раз эту вредную стервозную тетку, напоминающую о себе раз в год по расписанию. Зато эта самая совесть, похоже, по-прежнему бодрствовала и проявляла активность у кота, решившего вдруг сжалиться над людьми. Ладно, не совсем сжалиться, а перейти к другому действу, определенно,  вводящему в заблуждения совершенно осознано, вовлекая в свой маленький спектакль и Лукаса без спроса. Осторожно высвободившись из поддерживающих объятий, безымянный парень сам обнял циркача уверенно, потянулся к шее, к уху. В результате чего по спинке верласки прокатила едва ощутимая дрожь удовольствия, зародившаяся в области шеи, затухающая пониже спины. Это уже походило на осознанное преднамеренное заигрывание, от которого тянуло издать мурлыкающий звук, хотя бы ради того, чтобы посмотреть на реакцию тех зевак, что осуждающе пялялись.
- Меня зовут Габриэль. Кстати попробовать хочешь?
- Лукас, - представился Лукас, заинтересованно посмотрев на предложенное угощение, хитро  улыбнувшись, добавил, - хочу, только если сам покормишь.
Отталкивать прочь от себя Габриэля ласка не спешил, решив еще немного продлить удовольствие от тактильного контакта с другим оборотнем, ловя себя на мысли, что со стороны это действительно видится как планомерное заигрывание двоих только только познакомившихся друг с другом парней. Темнота же разрезаемая спонтанными вспышками света исходящими от открытого огня только усиливала сей иллюзорный эффект, так же способствовала музыка плавно переходящая с бодрящей динамичной в более романтичное русло. Это заставляло невольно задуматься, что же будет дальше? Представление в исполнение факиров закончится или продолжится, но в совершенно неожиданном русле? Воображение циркача рисовала самые непредсказуемые картины, что же еще можно сделать необычного. На считанные минуты огороженный пяточек вновь погружался в темноту, но на этот раз кромешную, зазвучал мотив Кармен в современной обработке. Если прислушаться, то явно различались не высказанные слова - У любви, как у пташки, крылья. Откуда то позади, от туда, куда зрителям вход был строжайше запрещен раздался троекратный свист запускаемого в небо салюта, а близь ограждений сдерживающих людей от артистов брызнул серебряные струи феерверка высотой метр. Серебристые холодные струи били на радость толпы с пару минут отвлекая на себя внимание людей вместе  с салютом, когда же потухли и вернулась темнота, зрители увидели на двоих молодых людей. Гибких, лет восемнадцати-двадцати в танцевальных костюмах, по-прежнему звучала Кармен. Парень в смокинге, с шестом горящим на концах добивался расположения девушки в коротеньком вечернем платье, что держала горящие веера в руках. Юноша, настойчиво преследовал свою подругу на почтительном расстояние, чтобы не получить ожогов, мастерски управляясь с шестом.  Словно говоря, посмотри на меня! Вот он я! Я самый достойный претендент на твое сердце и руку! Я не уйду, пока не добьюсь взаимности!  Девушка же в свою очередь как будто капризничала, наотмашь отмахивалась веерами от настойчивого кавалера гоня прочь, не позволяя к себе приблизиться. Весь ее вид говорил, я тебе не верю милый! Пошел прочь! Ты не достоин моего внимания! Однако коварная соблазнительница бросала пытливый взгляд на навязчивого ухажера, даровала украдкой улыбку, ждала, что ее отпор не примут всерьез. Позволяла урывками приближаться к себе, пройти мимо. Подобное проявление чувств завораживало. Лукас ждал, надеялся, что парень с шестом окажется не слабаком, и добьется внимание капризной красавицы. На этот раз никто не позволял одерживать вверх над светом, зрителю давали больше возможностей рассмотреть сам танец. Хаотично то один серебристо яркий фонтан феерверка вспыхивал, то другой, освещая с разных ракурсов.

- Какое отличное совпадение! Я тоже играю подобным образом.
Перспектива греть в одиночестве простыни до самого утра, а в случае ласки утро могло начаться где-то в районе двух часов дня, а то и трех, если голод не разбудит бескомпромиссно, таяла, как дым от разожженного костра. Угольки зародившегося  желания только-только начинали разгораться ярче, потребность в прикосновениях росла чуть быстрее. Если так хорошо взятое на основе взаимности начало продлится далее, то кот мог рассчитывать на сытный завтрак, возможно даже на кофе в постель.
- С большим удовольствием. А я ведь могу и с руку покормить, если захочешь.
Потеревшись в ответной ласке щекой о щеку оборотня, Лкукас вопросительно посмотрел на вату, за тем на того, кто ее держит, задумываясь, правда покормит или только на словах дразнит? Решится так открыто демонстрировать свои симпатии так откровенно на людях? Ответ на невысказанные сомнения, долю нетерпения пришелся как-то само собой, сорвался с языка тихим шепотом практически в губы другого парня.
- Покорми, - коту брошен вызов, насколько далеко готовы зайти в устроенном на людях представление. Поскольку Лукас никогда толком не скрывал вкусовых пристрастий в постели, то и удовольствие от сего получал искреннее, подобные игры на публику даже нравились. Было в этом что-то завораживающее, когда кто-то открыто, демонстрировал, кто и кому принадлежит, не имея на то каких либо прав. Сам ласка по той же аналогии обозначал свои временные права на Габриэля, хотя бы тем, что не отстранялся прочь, а в особо притягательные моменты представления факиров так и вовсе вжимаясь расслабленно теснее, повышая степень тактильного контакта. Парень и девушка, что танцевали с огнем, демонстрировали гамму чистейших чувств находивших отклик во многих сердцах. Танец из настойчивого преследования, желаемого партнера перетекал в более страстное опасное русло, даже у многое повидавшего в закулисье цирка канатоходца перехватило дыхание, когда юноша добился благосклонного внимания капризной горделивой девушки. Факиры такт музыки сближаются синхронно, но настроение явно меняется у обоих. Кармен с горящими веерами становится покорнее, нежнее, она стремится оказаться в крепких надежных объятия партнера. Хосе понимая, что он добивается своего, проявляет больше силы, уверенность, без лишних слов, одними жестами, мимикой дает понять, что доверившаяся ему девушка не пожалеет о сделанном выборе. Ему можно верить, что тут же продемонстрировали. Кармен-факир, сложила свои веера, прильнула к телу партнера своим. Шест горящий на концах описав дугу скользнул за спину Кармен, под настойчивым мягким давлением Хосе Кармен глубоко прогибается в спине. Стыдливо приподнимается веер закрывая от посторонних глаз поцелуй в девичью шейку. Воздух разрезает очередной свист запускаемого салюта, к земле летит золотой дождь, фонтан серебра феерверк посередине разбрызгивает щедро серебро и лишь те, кто стоял в более выгодных позициях на тот момент видели, что поцелуй то настоящий был. А зоркие оборотни могли безошибочно различить в этом действе, насколько искренне испытываемые чувства, видеть румянец, выступивший на щеках танцовщицы. Те же, кто хоть раз выходил на сцену, с уверенностью добавили бы, что присутствует еще возбуждение, разгоняющее неимоверный заряд адреналина по венам.
- А ведь танец настраивает на определённый лад, - потеревшись щекой о щеку, Лукас чуть склонил голову к плечу, давая понять, что вживаться слишком сильно в роль Хосе Габриэлю не придется. Позволяя прикоснуться к своему горлу, - Надеюсь мне не придётся вживаться в роль Хосе?
- Так, стало быть, я Кармен?
Поинтересовался, ласка относительно того, в какой роли его видит этот представитель кошачьего рода, по мере развития танца пахнущий все привлекательней.
Поддавшись соблазну, Лукас окончательно привалился к Габриэлю в качестве точки опоры, чувствуя себя при этом весьма уютно и уже из этой позиции, защищаемый со спины наблюдал за танцем факиров. Тишину по левую от них с котом сторону вновь раздался свист запускаемого салюта отвлекая внимание ласки от представления разыгрываемого на твердой земле. На этот раз запустили голубой, рассыпающийся формой цветка напоминающего то ли  бутон розы, то ли пиона, однако заостряь на это внимание не позволил восхищенный вздох какой-то влюбленной парочки неподалеку и эта фраза, заставившая вновь обратить на танцоров внимание: «Я так же хочу котик!» Что там конкретно хотела миловидная девушка, в обернутом вокруг шеи мужским шарфом Лукас понял сразу же, пусть он и пропустил сам момент, когда Хосе вернул Кармен в вертикальное положение, зато успел на самое вкусное. Когда юноша факир подставил свой шест для того, чтобы девушка села на него, как царица, обняла за шею одной рукой, второй удерживая веера. Прокрутил вокруг себя раз пять быстро, аж дух захватывало, а затем опустил на каменные плиты площади. Девушка легкой птичкой спрыгнула, цокнув каблучкам и лишь для того, чтобы на единый миг факиры разошлись по сторонам. Короткий стремительный разбег, сближение и вот уже Кармен пленила Хосе напрочь, обхватывая стройными ножками талию. Хосе впрочем, не растерялся, придерживая свою Кармен прогнувшуюся в спине назад, прокрутил вокруг, рисуя пламенный круг,  не опускающий никого лишнего в их личное пространство.
- Эта Кармен определенно знает, как завладеть сердцем своего Хосе, не находишь?
Ласка не знал, как там поживало сердце партнера девушки, а вот хотелку зрителей мужского пола точно проняло. И на месте юноши вновь появились желающие оказаться, а так же на месте, занимаемом девушкой, другие девушки.

Отредактировано Lucas Anselme Dufour (12.10.16 19:33:03)

Габриэль принял вызов, оторвал пышный кусочек сладкого невесомого облака и поднес его к губам Лукаса в приглашающем жесте, ласка тут же его слизал. Наслаждаясь ощущением того, как тончайшие нити сахара растворяются на языке, оставляя после себя ненавязчивый вкус ванили. Но одного кусочка лакомства оказалось мало, считай, не распробовал толком, так что придется коту поделиться еще, а заодно предоставить возможность еще раз попробовать самого себя на вкус. Еще один способ подергать нервы слишком любопытных людей, а заодно и поддразнить парня.
- Только если ты не против.
- За, - мурлыкнул Лукас, основательно пригреваясь на груди собрата, склоняя еще ниже голову к плечу в приглашающем жесте, давая понять, что хочет продолжения и плевать, если кто-то поймет что происходит между двумя оборотнями. У циркача начинало складываться стойкое впечатление, что его новый знакомый не из той породы людей, что склонны водить долгие хороводы вокруг объекта желания шаркая скромно ножкой об асфальт. Однако и набрасываться нетерпеливым зверем на партнера в ближайшем переулке не станет, пригласит например, к себе домой на чашечку кофе с возможностью задержаться на всю ночь. Если верить слухам, то кошки очень страстные, выносливые и жадные до ласк партнеров, что весьма совпадало с интересами самого ласки. Такие же яркие, как запускаемые в темные небеса салют, с той лишь поправкой, что этот огонь не холоден, а греет и имеет острые коготки. Лукас хотел, чтобы этот кот поймал его в свои цепкие когти и не отпускал, пока не наступит предел насыщения.
- Полностью согласен. Жалко что оригинальная история так грустно заканчивается.
- Ты не думал, что именно так и должно было случиться? – спросил Лукас Габриэля, - Ведь эти люди проложили свой путь в сердца ныне живущих, можно сказать, они по прежнему живы. В то время как того же тихушника булочника или развратника трактирщика молящегося каждое воскресенье за спасение грешной души забыли даже те, кого он звал в своих молитвах.
Почему то ласке представлялось, что произведение писалось с реальных живущих некогда в далеком прошлом людей, и автор наблюдал со стороны подобную историю. Пусть не во всех подробностях, но приблизительно, заменив имена, город, добавил больше красок, скрывая истинных действующих лиц, возможно даже любил тайно ту же Кармен, роковую женщину въевшуюся ядом в плоть и мысли неизгладимым клеймом. В результате чего они с котом имеют удовольствие наблюдать за завораживающим танцем стоя вплотную друг к другу. Ласка сам того не замечая подворовывал сладость из рук Габриэля, с довольным видом. Наблюдая, как танец факиров заканчивается на позитивной ноте, тот, кто ставил эту часть программы определено хотел, чтобы зрители пребывали в позитивном расположение духа. Хосе плавно опустил свою Кармен на асфальт, Лукас даже услышал, как цокнули каблучки, а потом гордая, влюбленная женщина принимая чувства своего мужчины прижалась расслабленно к тому, кому верит. Серебристые фонтаны разом разрезали своим светом темноту, провожая пару уходящих вместе факиров. Оставляя зрителям самим додумывать, расстанется на этот раз эта пара? Темнота вновь вступала в свои законные права, поглощая жадно аплодисменты, музыка закончилась. Засуетились пять теней у ограждения. Эти тени что-то убирали, шустро устанавливали. По плиткам площади потянулись тонкие провода, которые тут же прятали. Зрители ждали, что же еще приготовили, что же эти самые безликие тени делают. Выстраивались предположения, кто-то вспомнил, что помимо фаер шоу готовилось выступление толи молодежных групп, толи диджея с мировым именем. Поскольку в последнем Лукас крайне паршиво разбирался, то не сумел бы банально отличить по именам, кто знаменитость, а кто посредственность из однодневок.
- Хочу, - отвечал циркач, понимая, что не единственный такой динозавр в области музыкальной индустрии, появились еще желающие отправиться на поиски более интересных занятий. – Кто варит кофе ты или я?

- Кофе могу сварить я. И ещё я могу приготовить завтрак, если захочешь.
- А я тебе помогу, - улыбнувшись, добавил Лукас, следуя рядом с Габриэлем не отставая ни на шаг, - не обжечься об турку и… - на этой ноте циркач окинул взглядом кота с головы до ног, задержав взгляд чуть дольше положенного на уровне живота, чуть ниже, - Кстати, мой завтрак обычно начинается в районе двенадцати часов, возможно и позже.
К сказанном смело можно было добавить, что его засоню сову, как правило, никто не тревожил звонками до часа дня, исключение из этих самых правил укладывалось в три весомых пункта. Первый, пожалуй, самый убойный и не желательный – в Цирке Проклятых случился небольшой апокалипсис, требующий коллективную силу и возможности всех его обитателей т.е. оборотней, вампиров и людей. Тут уж само собой подорвешься из уютной постели, если не труслив духом, как подозревал Лукас, этот случай явно будут не для слабонервных. Второй, значительно банален, а тем самым скучен до зевоты – окружение циркача прекрасно осведомленно, что он ложится частенько спать лишь под утро, едва-едва не успевая встретить рассвет, и спит крепко, танком под окнами пали, не разбудишь. Пока не будет исчерпан весь лимит времени отпущенный на отдых, мобильник попросту будет бесполезно разоряться. Ну а третий звучит примерно так – стучитесь, да будете услышаны, при всем том, что спал Лукас крепко, но в то время чутко, не стерпит, если его дом будут уничтожать, даже если это просто дверь. Под боком теплым же боком Габриэля планировал хорошенько отоспаться, после активных физических упражнений, а потом как отоспится, провести еще один раунд. В общем, нехитрый план, определенно не включающий в себя появления на горизонте в ближайшее время третьих заинтересованных в его личном времени лиц. Однако на всякий случай уточнял, есть ли планы на утро у самого кота.
- Тебя утром не будут искать с работы?
Сам же ласка абсолютно свободен до часов четырех-пяти, прогон его номера, как правило, последний, грим и переодевание затягивалось максимум на пару часов, с учетом болтовни и флирта с симпатичными коллегами. И это уже не говоря о том, что всегда находил время пожелать доброй ночи одной клыкастой эпатажной личности. Не график, а одно сплошное удовольствие. Хорошо бы еще и кот так удачно выходил на свою работу, тогда их завтрак наверняка стал бы обедом. Пахнущим наверняка куда приятнее, чем то, что подают  в кафешках мимо которых они проходили и витрины с недавно испеченными сладостями. Однако самый лакомый десерт обещался быть впереди, когда кот его привет к себе домой, тогда их обоих точно больше не будет ничего сдерживать. В такие прогулки по городу Лукас частенько сожалел, что общество нормально принимающее заключаемый брак между человеком и телевизором или кобылой и ее наездником, очень даже официальный, с юридическими последствиями. Косо посматривает на людей нетрадиционной сексуальной ориентации открыто проявляющих свою заинтересованность в партнере, в самых невинных жестах, положив на талию руку, например, прижимая к себе. Верласка не отказался бы именно таким образом прибыть в гости к собрату. Квартира, которого оказалась очень даже уютной, пахнущей ее хозяином и чем-то вкусным, толи травами, толи цветами, толи свежей пищей. Здесь определенно постоянно проживали, не то что сам Ласка  ощущающий частенько аромат прохлады и бытовой химии в собственной квартире.
- Ну что, хочешь кофе? Или же желаешь сытно поужинать?
- Ставлю вопрос по другому, - обнимая Габриэля за шею руками, притягивая к себе ближе, - ты хочешь, чтобы я тебе «помогал» на кухне утром или сейчас? - Потираясь щекой о щеку, Лукас шепнул на ухо, - проверим, насколько быстро от тебя сбежит кофе из турки? – Потянув за собой к ближайшей стене парня, чувствуя кожей, что отступать дальше некуда, а спереди приятно давит теплое тело другого оборотня. - Но перед этим оккупировал бы ненадолго твой душ.

- Нет
Копать глубже ласка не намеревался, на данный момент так уж точно, может через часик другой потянет на разговоры, сейчас же хотелось совершенно иного, ну а языку уже на уровне мыслей находилось более уместное применение. Лукас успевший понять во время представления факиров, насколько приятны прикосновения Габриэля, заманчив запах, что немаловажно, намеревался еще и попробовать собрата на вкус в скором времени. Задумывался ли на тему, кто из них двоих этой ночью займет, вакантную роль Кармен? Ответ очевиден – нет, вообще не парился по этому поводу, попросту наслаждался тем вниманием, что ему уделялось за закрытыми дверьми квартиры, отвечая не менее искренне.
- Можешь "помочь" мне помочь мне прямо сейчас.
- Займусь прямо сейчас, - шепнул ласка, целуя парня в шею, игриво прикусывая кожу до легкой боли, потянув на себя, отпустил, тут же начиная зализывать место укуса. Издавая при всем этом явно сытое мурлыканье зародившееся в горле, не испытывая ни капли раскаянья, да и едва ли таковое появится вообще в обозримом будущем. Ведь сам хозяин квартиры потакал этой далеко не вредительской выходке. Одной рукой Лукас продолжал удерживать партнера, прижимал к себе вплотную, а второй изучающие оглаживал чужой бок. Скользящим неспешным движением, опуская ладонь ниже, на бедро, не спеша проводить дальнейшие исследования, сжал бедро другого оборотня. Дааа это оказалось весьма увлекательное занятие, даже с учетом одежды. 
- Ненадолго? Давай я помогу тебе с оккупацией
-Тогда задержимся там подольше.
Слова попросту растворились в поцелуе, все еще хранящем незримый отпечаток того праздника, что продолжал царствовать на площади, ванили. Невинной ванили, искренней, манящей, чтобы ею продолжали лакомиться далее, хотя этот кот наверняка уже далек от своей невинности. Вон как  выпирало в районе ширинки, тут уж святая простота поймет, чего от нее хотят. Не разрывая поцелуя, ласка запустил руку под джинсы Габриэля, поддразнивая, поглаживал низ живота.
- Какой ты сладкий на вкус.
- А ты рвешься в бой, - с явной неохотой возвращая свою руку из плена джинсовой ткани обратно на бок кота, а затем и вовсе убирая ее. Помогая снимать с себя куртку,  черным пятном занимающую место на полу. Как показалось циркачу, при этом что-то толи звякнуло, толи обижено пискнуло, последнее вероятней всего могло оказаться мобильником потерявшего связь с гарнитурой. Разбираться, что же конкретно дало о себе знать, ключи или телефон Лукас не стал, черная кожа могла сдержать удары, посерьезней, нежили эти.  Зато пропустить устроенный стриптиз можно было запросто,  кот раздевался, показывая дорогу в ванную. След из разбросанной по полу одежды безошибочно указывал направление в котором двигаться под отставшему гостю, ненадолго задержавшемуся в прихожей.
- Если не передумал от совместной оккупации душа, то следуй за мной
- Не передумал, - с улыбкой подал голос Лукас со стороны двери, снимая джинсы, футболку сбросил еще где-то все в том же коридоре, а кроссовки остались стоять рядом с курткой. Отвечая на поцелуй, оставалось только избавиться от банданы заменяющей резинку для волос и наступит полностью свобода от тряпок, абсолютно всех, что имелись, мягко подталкивая Габриэля под теплые струи воды.
- Потереть спинку? – Спрашивал, утверждал, распуская волосы, довольно отфыркиваясь от воды. Взгляд зацепился за губку и какой-то гель в бутылочке, только вот в большей степени заинтересовала именно бутылочка. Выдавив ароматной жидкости на ладонь, Лукас зашел за спину собрата, начав расслабляющими массирующими движениями намыливать  спину, бока. Медленно, неспешно, получая свое удовольствие от каждого скользящего движения. Без слов выражая заинтересованность в  этом парне, слова верласки могли оказаться какими угодно, лестью, откровенной ложью или нежеланием допускать слишком близко, а вот сами действия… Они лучший показать того, в каком расположение духа находится, чего в действительности хочет. Прижавшись вплотную грудью к спине, циркач крепко обнял любовника поперек груди, покрывая поцелуями влажную шею. Слизывая капельки воды увлеченно.
- Я нашел что-то по приятнее кофе на вкус, - прикусывая игриво за загривок, - и это ты.

Любовник мурлыкал, казалось бы вибрировал внутренне от удовольствия, как это умеют делать лишь истинные представитель кошачьих, приглашая делать с собой все что вздумается. Ласка прислушивался и слышал лишь приятную музыку для чуткого слуха, позволяющего слышать даже то, как бьется быстрее сердце другого оборотня. Впитывал чужой, можно даже сказать чуждый для себя запах, во многих бытовых условиях становящийся сигналом опасности, но сейчас самый приятный, желанный аромат страсти. Смотрел на горло, беззащитное, так доверительно открытое, что невольно задумывался, а каково же это почувствовать это самое мурлыканье и вибрацию немного по-иному? Скользнуть слитным плавным движением головкой по влажному теплому языку, сделать пару другу пробных толчков бедрами, так сказать, распробовав первые ощущения, а потом уже войти глубже и замереть. На минуту, не отпуская от своего паха любовника просто, потому что так хочется, позволяют делать без возмущенного ора. От подобных мыслей возбуждение вспыхнуло ярче, сильнее, низ живота ласки приятно потянуло, ну прямо как у нетерпеливого студента, впервые увидевшего,  как первая красавица потока отплясывает на столе стриптиз во время вечеринки. Пьяная в хлам, всех любящая и не прочь пополнить чей-то мобильник новенькими эротическими фотографиями. Нет, сам Лукас никогда не был студентом, следовательно, и понять этого состояния не мог, зато прекрасно знал, что это весело когда-то из твоих коллег напившись, устраивает подобное шоу для своих. И если уж быть до кона честным, снимал и НИКОГДА не удалял из памяти мобильника подобные фотографии. Однако ловить таких особ жаждущих продолжения банкета в койке не всегда успевал, находились люди пошустрее, сильнее и влиятельнее, чтобы отнимать добычу, только вот Габриэля то у него точно никто не отобьет. Кот с ним сейчас, удерживаемый в жадных объятиях,  и больше не с кем, там где раньше губы ласкали кожу поцелуями, теперь язык выводил влажные узоры, тут же смываемые водой.
- Габриэль, - выдохнул с хрипотцой на ухо парню Лукас, отираясь пахом о скользкий зад, прислушавшись к собственным ощущениям замер, а потом снова отираясь и отфыркиваясь нетерпеливо от воды, попадающей в рот. Тряхнув головой, ласка перекинул за спину намокшую прядь волос, хоть она не будет щекотать шею, чем успешно воспользовался любовник и вот то, о чем совсем не более считанных минут назад фантазировал явь, с дополнениями, кои определенно приходились по вкусу. Габриэль высвободился мягко, ненавязчиво переместился, чем вызвал в первое мгновение искреннее недоумение во взгляде, но потом, когда циркач увидел, для чего именно высвобождались из объятий, улыбнулся. Непроизвольно подался назад, к влажной стене в поисках твердой опоры, хрипло выдохнув. Теплая вода сделавшая кожу чувствительнее и поцелуи вырвали его, а потом и губы любовника взявшего у него в рот. Наблюдать за этим действом Лукасу было приятно, но ощущения в разы становились острее, если закрыть глаза и отдаться лишь физическим ощущениям, поначалу хаотичным. Множество тонких струек воды ласкающих плоть успешно вплетались в игру затеянную котом, реагировать чутко на малейшее прикосновение весьма ощутимой дрожью прокатывающей от шею вниз по позвоночнику к пояснице, либо стоном. Слепо нащупав голову Габриэля, Лукас запустил руку в намокшие пряди, сжал, потянул требовательно на себя, к паху закусывая с тихим рыком губу. Да, он не видел, добровольно лишил себя возможности заранее распознать по жестам, движениями возможные дальнейшие действия, но получил намного больше. Каждое скольжение члена по влажному горячему языку чувствовалось сильнее, ярче, обжигающе, вот более правильное определение и что самое главное правильно!
- Глубже, - хрипло выдохнув, ласка нетерпеливо поддался бедрами, вперед вздрагивая всем телом, хорошо еще стена поддерживала. Фантазия блекла по сравнению с тем, что происходило в реальности, замерев лишь на считанные секунды в таком положение, эгоистично сильнее прижимая голову любовника к  своему паху. Крупная дрожь одна за другой прокатывали по спине к пояснице, Лукас попросту забылся в своем желание обладать, начиная требовательно, но в тоже время бережно вколачиваться в горло другого оборотня. В  этот раз кто-то определенно забыл тормоза на прихоти в цирке, если запоздало вспоминалось, что неплохо бы и давать ближнему, а не только брать, ну или понежнее что ли быть. Последнее честно попытался сделать, сбавляя обороты, но… в общем к черту все намеки на деликатность, чуть позже, возможно в этой же ванной весь дискомфорт загладит.

Нет ничего острее, притягательнее, чем цепко ловить волну возбуждения чисто интуитивно, слепо следовать,  в стремление скользить далее, плавно, равномерно как можно дольше до предательской дрожи в коленях и стона срывающегося с губ. Верласка, как изголодавшийся дикий зверь, дорвавшийся до заветной сочной дичи, продлевал свое насыщение, чутко слепо стремясь получить больше, еще больше, все без остатка… себе, только себе. Чутко реагируя на малейшее прикосновение к коже, ловя жадно каждый издаваемый звук любовником, интуитивно находя то и дело ускользающий источник удовольствия. Больше всего боясь потерять в данный момент именно это шаткое доверительное взаимодействие, потерять близость с леопардом. В какой то момент именно это произошло, что тут же встревожило, прикосновения стабильно ощущаемые ниже живота прекратились, начали перемещаться. Куда!! Зачем!? Ведь ясно же, что до сих пор сложившееся положение дел устраивало. Правда устраивало или нет? Замерев в состояние неопределенности, подобно настороженному возбужденному зверю, Лукас ждал, не открывая глаза, пытаясь понять, что же делает Габриэль, судя по ощущениям походящим на самую тягучую, желанное  испытание, вылизывал настойчивые капли воды. Объединяющиеся по законам природы в тонкие ручейки чтобы быстрее осесть на дне ванной. Только вот вся эта ненавязчивая ласка определенно не могла погасить разгоревшийся пожар желания, даже последовавшего поцелуя из темноты определенно мало, необходимо что большее, немедленно. Раззадоренная плоть не могла обходиться меньшим и Лукас поддаваясь порывам отвечает на поцелуй, льня как можно теснее к Габриэлю. Охотно принимая альтернативу минету, требовательно рыкнув в поцелуй. Не пуская на этот раз в ход укусы, сейчас более походя на эгоистичного избалованного мальчишку, которого немало возмутило ощущать сильнейшую дезориентацию из-за неожиданного движения. Поспешно опиревшись руками о влажную, чуть прохладную стену, канатоходец резко распахнул глаза смотря перед собой успокаивая ускоренное сердцебиение, тяжелое дыхание.
- Классная татуировка.
- Символизирует свободу, - хрипло выдохнул ласка, склоняя голову к плечу,  поддаваясь  порывисто назад, расставив ноги шире, приглашая действовать смелее. Перенося большую часть веса на одну руку, свободной же рукой обхватывая требующего активного внимания собственный член. Кот давал ему время привыкнуть, давал возможность приспособиться за что Лукас несомненно был рад, впрочем, не обиделся бы даже если обошлись грубее. Из-за спины раздался довольный стон так удачно совпавший с новой волной удовольствия прокатившей по позвоночнику сверху вниз, порождающего сытый, весьма довольный выдох. Сильнее упираясь рукой в ставшую теплее стену рукой, канатоходец прогнулся в спине.

Казалось бы еще немного, еще чуть чуть и он сумеет поймать за хвост тот самый момент, когда желание скрутившееся в тугую пружину внизу живота выстрелит, распрямится принося  долгожданную разрядку. Но этого упрямо не происходило, в результате чего Ласка сбиваясь с установленного ритма начинал более рвано поддаваться назад, навстречу паху любовника, замирал сжимая, лишь для того чтобы вновь делать жадный рывок вперед, в ласкающую руку. Эту же потребность кончить ощущал и в коте, тому тоже хотелось быстрее получить разрядку, но толи парень сдерживался, опасаясь перейти тонкую грань между сексом и откровенным насилием, толи требовалось больше времени, чтобы до конца расслабиться. Лукас не знал какой из вариантов верный, намеревался получить свое, как можно быстрее, терпелка сломалась, как говорится, а впереди уже заведомо планировался раунд номер два, в менее мокрой и скользкой обстановке. Желательно, мягкой сухой постели. Порывисто соскользнув с члена  Габриэля, Лукас прижался спиной к стене, требовательно обнимая за талию, прижимая к себе вплотную. Нетерпеливо обхватывая обе требующие внимания плоти рукой начиная грубо ласкать. Грубо, зато очень приятно, точно так же как видеть того, кто тебя трахал с непонятной сдержанностью.
- Почему ты сдерживался?
Хрипло выдыхая вопрос в губы любовника, предполагая, что ответ может задержаться на какое-то время, но все же желательно должен быть озвучен. Ласке хватило лишь раз другой передернуть чтобы кончить, прикусив кота до крови за губу. Еще немного времени чтобы перевести дыхание, а потом в благодарность за доставленное удовольствие заботливо увлеченно зализывать место укуса быстро зажившее, но по прежнему приятно пахнущему кровью. Канатоходец продолжал ласкать рукой обоих до тех пор, пока разрядку получил и кот, а потом с сытым видом принялся вылизывать ладонь.
- У тебя найдутся в закромах кофе или чего покрепче?
Спрашивал, а сам ощущал себя расслабленным, довольным, игриво отирался щекой о щеку.

- Мне некуда торопиться, - отираясь с ленцой о щеку любовника своей, ставя метку, как будто имел на это полное право, - сейчас так уж точно.
Лукас по-прежнему нежился в сладком ощущение неги и очень не хотел двигаться лишний раз, в идеале вообще улегся бы прямо тут на теплого кота  продолжая ловить за хвост ускользающее удовольствие. Еще неплохо было бы, подобно зверю счастливо покататься с бока на бок, подставляя живот под ладонь Габриэля, сунуть голову на колени и вздремнуть минут пятнадцать, слушая чутко биение чужого сердца, хотя… Ванная комната для последнего определенно не самое удачное место, особенно если приспичит перекинуться в свою вторую, более любимую ипостась.  Человеческий вид все-таки не самый предпочтительный, как со временем начал понимать циркач, зато позволяющий безопасно скрываться в  городских условиях, что само по себе являлось большим плюсом.
- Смотря насколько крепкое ты предпочитаешь, - отвечал большой теплый кот Лукасу, улыбаясь, так открыто, искренне, что захотелось не менее тепло мурлыкнуть в ответ. – И найдется ли это в закромах.
- Ты знаешь что-то, что способно на нас действовать, как алкоголь на людей?
Заинтересованно спросил канатоходец, относящийся с самого сознательного рабочего возраста нейтрально ко всему, что могло бы стать препятствием с работой на высоте. Правда укус ликантропа в свое время внес коррективы в этот длинный список, поскольку выяснилось, что спиртное попросту после обращения не особо бьет в голову, если вообще начинает влиять. Фактически ранее не переносящий спиртное Лукас получил долгожданный иммунитет от дикой головной боли по утру, после похода в бар, а так же отсутствие сушняка и необходимости выяснять, накосячил  в процессе попойки, при всем этом наслаждаясь самим вкусом напитка. Однако среди его коллег и знакомых ходили не единожды слухи, будто бы есть какой-то напиток, что все таки дает возможность почувствовать себя пьяным и это явно не кровь, на которую ласка падок во времена голода накатывающего девятым валом в полнолуние. Это должно быть что-то интересное, хотя бы по вкусу, стоящее, чтобы сунуть любопытный нос на пробу.
- У тебя есть этот напиток? – Переспрашивая на всякий случай любовника, ощущая себя одновременно большим избалованным ребенком льнущего к заботливым вытирающим его рукам, ладно, очень, очень похотливым ребенком, желающего чтобы вытирали не полотенцем, а теплым языком. И в то же время рождественским подарком, который долго ждали, а потом развернули и лишь чуть-чуть «распробовали», явно желая продолжать тест драйв далее. Мммм волнительно, аж до дрожи в кончике хвоста, если бы таковой был виден сейчас. Спальню они с Габриэлем миновали, отчего Лукас особо то не опечалился, в кухне имелось предостаточно вертикальных и горизонтальных поверхностей пригодных для плотских утех.
- Ну и что ты будешь? Чай, кофе, что-нибудь алкогольное? Или что-нибудь другое? –его спрашивали прижимая к себе так тесно, что о чае думалось в последнюю очередь. Кофе порождал весьма пикантную мысль, вернее, как его можно заваривать, ну а алкоголь лишь бы не кислый был, такой канатоходец не любит по определению. – Или же можем придумать что-нибудь другое?
Заигрывание кота весьма затрудняли мыслительный процесс, по стечению обстоятельств имеющихся – Габриэль, весь мозг переквартировался временно пониже живота, ту самую, что чутко реагировала на малейшее ласкающее прикосновение. Так уж получалось, что даже самые невинные порывы приобретали похотливый окрас.
- Давай так, - потеревшись пахом о пах, - ты завариваешь кофе, в турке, - поглаживая по спине любовника руками сверху вниз, от шеи к пояснице, - а я тебе активно мешаю. Сможешь заварить две чашки нормального кофе – я выполню твое желание.

- Разве что особо приготовленные настойки.
Леопард оказался на редкость пронырливый в вопросах – как навредить собственному здоровью и это несказанно радовало, ведь означало, что прозвище полученное когда-то в прошлом, а в последствие и рабочее имя получено не зря. Чуйка так же настойчиво намекала, что выше обозначенная настойка могла гарантировать хорошо забытую ночь, днем то Лукас не рискнул бы пить что-то затуманивающее мозги. Чего доброго устроит повторную охоту на людей, но на этот раз определенно власти не пожалеют пули или как там устраняют оборотней озверевших? Хотелось ли так рисковать? Ставить на карту спокойную жизнь? Да! Не умеет жить спокойно, сколько бы не старался, всегда находил приключения на мохнатую задницу.
- Скажешь, у кого ее купить?
Вырвалось раньше, чем канатоходец успел усмирить собственное любопытство на коротком поводке, в принципе срабатывал древний как мир механизм – сначала надо попробовать, а потом уже решать потреблять ли это в дальнейшем. Ну как, потреблять то хотелось, хоть на кончик языка, только вот источник информации весьма успешно переводил помыслы в иное русло. Ненавязчиво, завораживая не словами в большей степени, а прикосновениями, в общем – таял Лукас, и мыслить о чем-то серьезом не желал. Играть – да, получать удовольствие в любом виде – да, дразнить любовника – многократное да, а вот работать- нет.
- Интересное предложение, - правильный ответ, а вот то действие, что сопровождало эти слова, малость смутили, оказалось то, весит не так много, раз легко подхватили и усадили на столешницу. Тут поди разберись что больше преобладает раздражение или удовольствие что сохраняет форму. – Как можно приготовить хороший кофе, когда тебе будут активно мешать разными способами? Особенно в таком положении?
- Как варить не знаю, - откровенно улыбаясь, забывая про раздражение, проводя пальцами по незащищенной шее леопарда, свою шею тоже не стремясь защищать и даже желая прикосновений. – Зато знаю, как потом его пить, - пальцы Лукаса соскальзывали с шеи кота на плечи и грудь, очерчивая мышцы. То, что чувствовалось радовалось посредствам прикосновений и открывалось взгляду побуждало бархатно мурлыкать, ну или в случае Лукаса поощрительно пискнуть. Пока что работа по приготовлению кофе велась относительно успешно – турку Габриэль нашел и поставил на плиту, при этом весьма чувствительно потеревшись всем телом о самого ласку. Этак получается и его дразнят? Непорядок! Кто кому тут мешать собирался? Или все таки мешать не стоит? Мда… поцелуй полученный от того, кого хочешь и очень сбивает с толку, а уж как покусывают! Нет… Нет… канатоходец хочет получить этот кофе! Сначала кофе. Он же не отказывает коту в праве метить себя на уровне запахов, это даже приятно пахнуть кем-то вкусным, так убеждал сам себя циркач, соскальзывая на пол. Сам не отказывая себе в удовольствие метить свое, отираясь боком о бок.
- Кто кому тут мешает?– обнимая со спины любовника, прижимаясь грудью к спине, - я между прочим имел статус вредителя номер один среди маленьких артистов цирка.
Ага, статус сомнительный, но честно заработанный, надо же поддерживать репутацию хоть изредка и во взрослом состояние. 
- Так в каком там ящике у тебя лежит кофе? – напоминая о первостепенной задаче, в то время как сам тыкался носом в шею кота, принюхивался, - тебе помочь доставать?
А сам то терся щекой о плечо кота, запуская руку с талии хозяина квартиры на внутреннюю сторону бедра. Помнится, когда-то у канатоходца был костюм с блестками, бедненький, не ровня тем, что сейчас носил, простенький, но узор на ткани был замечательный – листья красного клена. Вот его то и выводил по памяти на гладкой, неиспорченной шрамами коже Габриэля. Занятие забавное, Лукас чувствовал, как реагирует на легчайшие прикосновения тело любовника, улыбался и продолжал рисовать листья вслепую, но точно. Все прожилки, ножки и вкрапления, большие, маленькие и средние при всем этом не уделяя внимания члену. Преднамеренно, ласке нравилось ощущать всем своим существом легкую дрожь.
- Габриэль, одолжи мне вон ту баночку с сиропом с полки, - со стороны казало что сироп, густой, желтый, но этикетки не было, и пах вкусно, как в кондитерских.

- Возможно, правда я не гарантирую долгосрочного и сильного эффекта.
Ответ леопарда вполне удовлетворял Лукаса, на досуге, в момент отчаянной тоски, будет,  чем себя занять на день другой ради поднятия настроения. Это своеобразная охота за дичью, пусть последняя и разлита по бутылкам, скрывается в чьем-то потайном баре за семью печатями, но по-прежнему остается охотой.
- Как не знаешь, как варить?
На это оставалось скептически фыркнуть, как это умеют делать лишь животные, при этом ненадолго скрывая улыбку. Пусть ласка не был профессионалом по части заваривания кофе, но уж точно мог различать сорта по запахам - часто распространенные, отчасти по вкусу – особо полюбившимся и еще никто ни разу не заявил из коллег, что травил отвратительной жижей. Однако лучше всего этот самый кофе удавалось подавать.
- Мне еще ни разу не стремились преднамеренно мешать в столь ответственном процессе, - усиливая давление пальцев на кожу, ощущая явственнее насколько физически развит Габриэль. Между делом отмечая, что на этой кухне преимущественно пахнет чаем и очень хорошим, раз даже сквозь закрытые упаковки или где там хозяин квартиры хранил заварку так сильно распространяется запах.
- Шаловливого вредителя небось.
Вместо слов, Лукас дал подтверждающий ответ невесомым поцелуем в шею леопарда.
- А ты где работаешь артистом-то? И как я могу быть уверенным, если ты не поменяешь местами соль и сахар?
- Цирк Проклятых, - в голосе же ощущалась нескрываемая гордость относительно места своей работы, это так же означало, что любой, кто хоть раз посещал их цирк, рассматривал афиши, и сайты в сети мог свободно получить информацию, что канатоходец является оборотнем и этого факта совершенно не скрывает. На информационных сайтах разве что не писалось, к какому именно виду канатоходец относится, на этом все меры предосторожности и заканчивались. Поди определи человеку с кем именно встречаешься  на улице – волком, леопардом, тигром, медведем, крысой? Никто не задирал особо то, во избежание членовредительства, ну а если и находились смельчаки, то пыл повоевать пропадал быстро, как только выяснялось, что Лукас не сторонник драк, да и вообще инстинктивно стремится избегать любого столкновения с полицией. Зато нагадить позже, в качестве мести совершенно не против, когда этого совершенно не ждешь, не оставляя после себя доказательств  преступления.
- За этим обращайся к мастерам иллюзионистам, соль и сахар по их части, - веселье сквозило в каждом слове циркача, - я выступаю над цирковой ареной. Зато могу выпить кофе, сидя на стуле, при этом, не касаясь, пола, - Габриэль не мог видеть чертиков в глазах ласки, - не разлив ни капли. – Канатоходец говорил, на теле любовника прибавлялось невидимых глазу узоров.  Вот только ярких красок при этом не хватало, таких, чтобы было видно всю красоту рисунка легкого в исполнение. Любовнику судя по всему нравилось быть холстом, вон как мурлыкам, даром что большой взрослый кот, ластился. По кухне распространялся крепкий аромат кофе, но не так быстро, как должен был бы и это очко в пользу ласки. Счет равный, пока что. Лишь на короткий промежуток времени хозяин кухни отстранился, что несомненно радовало гостя.
- И как же ты хочешь разнообразить досуг, пока вода в турке греется?
Лукас заинтересованно поглядывал на сироп, предвкушая, как займется рисование, только вот какой «краской» по вкусу рисовать предстояло еще выяснить. Сам Габриэль дал ответ, что же скрывалось в бутылочке без маркировки – лимон, наложив первый мазок на свое собственное тело.
- Сироп, кстати лимонный.
- Это я уже понял, - чихнул приглушенно Лукас, сразу же после того, окунул палец в сироп и принюхавшись, цитрусовые ароматы именно такую непроизвольную реакцию порой вызывали у верласки. При условии конечно же, если эти самые цитрусовые действительно имелись в продукте, а не их иллюзия присутствия. – У тебя чуйка на натуральные продукты.
Опустившись на одно колено, канатоходец снова чихнул, слизывая неправильный штрих на своем живом холсте. – Это неправильный штрих. Я сам буду рисовать, а ты наш кофе не упусти.
Взяв бутылочку с сиропом в руку Лукас в самом деле начал увлеченно рисовать кленовые листья на теле любовника, воскрешая в памяти и перенося на тело другого оборотня образ из своего прошлого. Получалось на первый взгляд неплохо для непрофессионала.
- Хочу посмотреть со стороны, - на бедре леопарда появлялся контур большого кленового листа пахнущего лимоном, - как  же выглядел листопад в не скомканном виде, на человеке, - прорисовывая старательно прожилки, - на фотографиях это совсем другое дело.
Вслед за первым листом клена появлялись и следующие, маленькие, большие и средние с подробностями, насколько это вообще возможно. Ведь сироп так и норовил подпортить рисунок подтеками, создавая лишние ляпы, ласка только и успевал слизывать излишки, оставляя лишь то, что необходимо.