День начинался для Лукаса точно так же как и десятки других ушедших в прошлое, т.е. не оставляя толком о себе ярко запоминающимися событиями. Встал утром… приблизительно к часу дня, поворчал для проформы на любимца ворона, раскидавшего по полу и вообще всем доступным поверхностям мелкие блестящие сокровища. Убрал за любимцем все сокровища… при этом умудрившись забыть навести порядок непосредственно в смятой постели гнезде. Дал самому себе мысленный подзатыльник за откровенную лень, умылся, оделся… в полотенце, потому как джинсы откровенно не хотелось выуживать из недр шкафа с одеждой и ушел на поиски пищи. Голод-то по утру мучает как любимая теща, заставшая, как ее дочери откровенно изменяют на супружеском ложе. Даром что столь страшной женщины в жизни канатоходца в ближайшее время не предвидится, потому как практика показывала, порядочные мамаши не желали чтобы их дочери связывали жизнь с оборотнем. Зато красивые, приятно пахнущие особи условно слабого пола встречались в коридоре ведущем в рай кулинарии – на кухню. Как всегда никто не обращал внимание на чудачества ласки решившего, что для ликантропа естественно разгуливать в чем мать родила. На кухне, что не редкость временами, обнаружилась компания чужаков, оставшаяся еще с прошлой ночи в комнате кого-то из вампиров. Небольшая такая, человек пять, но такая забавная, что в циркаче проснулось желание поиграть на чужих нервах, это бодрило получше самого крепкого кофе, причем для обеих сторон. Две девушки, едва превысившие восемнадцати летний предел краснея, как вареные раки, то откровенно разглядывали канатоходца в мельчайших подробностях, то тянули руки потрогать немаленькую по размерам татуировку, то опускали глаза в пол. Сами того не замечая, демонстрируя метки, оставленные кровососами, весьма красноречивые. Тут уж сам Ласка не отказался бы почитать эти книги чужой страсти, только вот чувство самосохранения претило трогать чужую жертву. В принципе этого мнения придерживался и коллега волк, пришедший на ту же кухню в поисках поооозднего завтрака, отвесив ну очень скромному товарищу подзатыльник в районе, где должны располагаться животные уши в во второй ипостаси. Начавшаяся перепалка сонных еще ликантропов кажется, напугала гостей на ночь, они аж взвизгнули, когда товарищ постарше прикусил загривок ласки в качестве науки. За что? Да чтобы не щеголя в одном коротком полотенце едва прикрывающим пах, перед чужими подружками. Боли от чужого укуса как таковой не чувствовалось, так, щекотка, но со стороны это видать выглядело страшно, пришлось потом эту компанию людей сбросить откровенно на заботу женщины ликантропа, позавтракать и свалить по своим делам. Искренне не понимая, что в проявление животного бытового внимания могло так напугать людей? Вроде как в ход не шли клыки и когти, крови никто некому не пустил, не рычали, морально не давили, а все равно чужой страх был! Это же так естественно желать внимания своей разношерстой стаи, коей верласка воспринимал коллектив их цирковой труппы. В тоже время канатоходец понимал одно – увидев тех, кто сдерживает звериниц Цирка Проклятых, девицы верещали бы от восторга. Странные люди существа все-таки, сначала к ним лезут на ночь, а потом чем-то недовольны бывают. Впрочем, недолго это держалось в голове Лукаса, выпустившего своего ворона полетать по городу в поисках новых блестящих игрушек, свежатинки мясной. Сегодня они в охоте разделяются. Старик ворует чужие яйца и убивает мелких зверушек и пичуг, а сам хозяин ловит на камеру мгновения чужой жизни. Многогранное проявления города переливалось, демонстрируя свои красоты, но мало что по-настоящему цепляло.  Люди казались безликими тенями в большинстве своем, животные предпочитали не лезть подноги глупых спешащих двуногих, а транспорт и здания откровенно представали не в том свете. Наверное вдохновение сегодня откровенно что-то крепкое приняло на грудь, раз так капризничало, ища что-то по настоящему особенное. Нашедшееся в парке, в виде звонкого выводка человеческих детей, носившихся за голубями. Это была игра, взрослые прикармливали для малышни множество голубей хлебом, помогали пернатых проныр взять на руки, а потом – салют! Да, именно салют, веселые крики, множество птиц разом взлетало в небо. Именно это казалось красивым, счастье, не обремененное знанием бед. Дети счастливы, и камера эти мгновения ловит из подтишка, пока взрослые увлечены присмотром за своими отпрысками. Один миг за другим запечатлелся на карту памяти. Вот девочка лет пяти, хмурая, как малкенья тучка дуется, что птички к ней не подлетают, на ладошку не хотят сесть. Щелк. Птичка села на крохотную ладошку и маленькая вредная тучка становится легчайшим светлым облаком. Человеческий ребенок весел, смеется. Щелк. Птичка улетает от ребенка. Щелк. Дети бегут на успокоившихся голубей. Много птиц взлетает. Щелк. Много, много щелк. Но в это идиллию врывается новый персонаж, бегунья и невольно становится моделью ликантропа. Весьма удачно, такие кадры нельзя специально придумать. Бегунья стала сама того не замечая похожа на уставшего от всего на свете ангела, разве что не взлетала от земли на своих «крыльях». Дети уже ушли с родителями дальше гулять, а Лукас продолжал увлеченно снимать  незнакомку более открыто. Получалось что-то сродни заготовки для домашнего ролика, музыку только наложи. Вот постепенно раскрываются голубиные крылья за спиной человека, естественно, как и положено, но птиц по большей части не видно, только крылья. Создавалось ощущение, что это именно женщина думает взлететь! Ну а поскольку, птиц канатоходец любит во всех их видах, то и залюбовался откровенно.
- Кто ты такой? Кто тебя послал?
Естественно, получив столь прекрасную добычу в свои руки, ласка и не думал ее отдавать, отскочил в сторону, чтобы камеру не отняли, напрочь игнорируя вопросы. Ладно, почти, все таки этот ангел хоть и выглядел грозно, но на серьезную для жизни опасность не тянул. Более того, не пах теми ликантропами, которых по настоящему боялся.
- Прохожий. – Коротко и по делу, -  никто. Ангел, ты спугнула моих моделей, это я должен предъявлять претензии.

- Ага, а я зубная фея! Попробуй еще, только убедительнее.
Яростный выпад женщины произвел на циркача нулевой эффект, напомнил лишь, полицейский скептический ответ на очевидные вопросы. Ну да, как же, рожей не вышел честной, только в гадостях и можно что гадостей, да лжи.
- Ангелом я назвал тебя вообще то, а сам еще представлялся, - терпеливо, как несмышленому ребенку пояснял Лукас, склонив голову к плечу на птичий манер, так еще его любимый ворон делает, когда видит что-то интересное. – Ну раз уж тебе так это нужно, можешь звать Лаской.
Псевдоним творческий, сама же суть естества и что-то сродни второму имени прилипшему давным-давно.
- Дай мне камеру, я ничего с ней не сделаю. Обещаю.
- Сказала женщина, что по праву может называться фурией, - парировал циркач, не желая расставаться со своей собственностью. Мало ли кто эта женщина, умыкнет фотокамеру, а ему потом ищи свищи потенциальную воровку по городу. Пусть стоит  считанные пару сотен баксов, стара, но все дорога как память, да и мало ли какие снимки сохранены. Откровенно говоря, сам Лукас не помнил всего, что когда-либо попало в его сферу интересов и объектив. Чего доброго засветит людей и здания, которые полиции ищет, но не нашла по самым различным причинам, засадят его знакомцев на долгий срок. К кому потом обращаться за помощью? С кем в полнолуния время коротать? Нет уж, обойдется дамочка, все свое раздавать кому не попади не намерен, слишком алчен.
- Ты же сам сказал, что снимаешь птиц. – Что ж, вывод верный, логический, но ведь птицы не только в парках обитают. Например, у короля нищих имеется редкий красно книжный попугай, обитающий в тропиках, дома содержать такое удовольствие слишком дорогое, противозаконно. В тропики же лететь любоваться крохотной птахой слишком накладно, а тут все доступно и законов не нарушаешь, почти. Или вон про голубей и семейство хищников пернатых что у людей в клетках и просторных вольерах содержится история та же, нет, не про голубей в основном. – И хоть на орнитолога ты совсем не похож, - на подобное заявление ласка малость обиделся, мало ли что не похож, зато получше некоторых знает, где проживает пара шикарнейших черных воронов с маячками на лапках. Сколько в ближайших аэропортах содержится ловчих птиц, как зовут каждую и в какое время энных выпускают на облет. Где голубятни с чемпионами, да вообще, знает, как зовут всех трех какаду проживающих в западной части города! – я смогу убедиться в этом, глянув на фото.
- Я могу тебе без снимков сказать, каких птиц и где снимал, - капелька яда проскользнула в голосе циркача, - или сумеешь по внешнему виду различить породы голубей? Как называется тот или иной представитель семейства врановых?
Камеру в руку женщины Лукас не вкладывал, вместо этого по памяти назвал всех тех голубей, что встречал в этом парке и не только в нем, потому как эти птицы точно имелись на снимках.
- В этот парк залетают такие домашние голуби как, Гривуны, кстати, эту птичку ты можешь сейчас увидеть, вон он сидит под кустом, - указывая под куст, метрах в трех от них, белая холеная сытая птаха самозабвенно клевала корку черствого хлеба, на шее красовалось черное переливчатое зеленым пятно. – Еще залетают забавные черно-пегие турманы. Внешне они средней величины, шея чуть длиненее чем у той птички под кустом, клюв короче, большие умные глаза, летают высоко, описывают большие круги. Более редкие гости здесь Камышинские, этого красавца можно ждать часов так к пяти. Сразу узнаете его по чисто черному окрасу, - задумавшись, - чем то на грачей в этом похожи, крупные, очень стройные, крылья висят ниже хвоста. Глаза желтые, они тут стаей появляются. Выносливы, сильны. Бывают еще мельком голубь монахиня, но это только с хозяином. В хорошую погоду можно делать снимки с голубями агаран, английской совой, китайскими чайками, старыми немецкими чайками они особо девушкам нравятся, почему то. В общем загляни в солнечную погоду к двум, их у старика увидишь. Из врановых здесь с легкостью найдешь таких забияк пересмешников, как вороны, галки, сороки, серые вороны, два вида сойки и трех воронов. Один из которых мой собственно говоря. –Мгновение сомнения, доля расстройства, - черную восточную ворону снять еще не успел, но видел. Так какую именно птицу тебе показать?
Было в этом что-то сродни азартной погоней за похвалой со стороны, ведь каждый коллекционер жаждет, чтобы его труд оценили, даже если оценка сходит от вредных шумных женщин, вставших в боевую позу. Кто знает, если бы не устроили весь этот наезд на ровном месте, Лукас согласился бы в своих руках показать сделанные снимки, а так нет, пошел на принцип.
- Слушай, я-то, может, и ангел, но прощать не мой конек. А заставляя меня ждать с протянутой рукой, ты себе не помогаешь. Я сейчас просто развернусь и отправлюсь в полицейский участок. Там напишу заявление о преследование с твоим словесным описанием. Достаточно одного моего силуэта в кадре, чтобы у тебя были серьезные проблемы. Ты этого хочешь?
Оборотень видел, чувствовал и прекрасно понимал, что эта фурия может устроить ему проблем одной своей писулькой, ну не любил общения с полицией и ее внештатными ищейками. Только вот такой наглости не любил еще больше, это очень походило на вызов, а вызовы циркач и его внутренний зверь воспринимали однозначно – надо принять! Надо ей эти снимки посмотреть? Ее проблемы, пусть убеждает, кричит, требует, доказывает, приводит доводы в пользу пойти на встречу. Может услышит что интересного, нового, убедительного, чтобы услышать о чем просят. Вернее, в приказном тоне требуют отдать, но с точки зрения верласки этот человек никто, звать никак, чтобы вести подобным образом. Вот своему альфе все бы отдал с полуслова, он же имеет права на подобное и будет услышан.
- Что ж, мне уже звонить своему адвокату? – спросил циркач, убирая камеру в рюкзак,
- усмехнувшись, добавил Лукас, - больше заработаю, а из отделения полиции вытащат раньше полнолуния, полиция не любит нас держать в хрупких камерах. Чего доброго задержанных напугаем и сломаем решетки со стенами. – Посмотрев в глаза взвинченной женщины, явно не желающей чтобы ее персона привлекла к себе лишнее внимание. – Может, договоримся миром? Я то переживу весь этот бардак, уже имеется опыт, да и правда на пользу пойдет, заработаю, а тебе явно не хочется быть узнанной. – По прежнему не разрывая зрительный контакт с женщиной, - предложи мне что-то интересное, но не деньги, возможно тогда получишь желаемое, а иначе смоюсь, спрячу камеру и ее никто не найдет кроме меня. Тебе это надо?

- По данным рейтингов крупнейших телеканалов каждая десятая домохозяйка Америки посмотрела три и более шоу с моим участием за 2010-ый год. Сколько этих домохозяек в этом городе? Каковы мои шансы быть неузнанной?
- Эм… , - Лукас от такого откровенно растерялся, каких шоу? Домохозяек? Это что же, он столкнулся с кумушкой, дающей советы, как правильно держать мужей на коротком поводке? Одной из тех ведущих, что учит правильно накладывать макияж по утрам и правильно выбирать платья к романтическому ужину? Присмотревшись повнимательнее к раздраженной бегунье, оборотень решил, что возможно женщина учит правильно питаться или как сохранять идеальную физическую форму. – Не сочти за грубость, но какие именно ты ведешь шоу? В какое время дня? – Вопросы, заданные про узнаваемость и домохозяек ставили в не меньший тупик. Как черт возьми Лукас может заработать лишние пару баксов к своей и так не маленькой зарплате, если не знает с кем говорит?! Не знает от слова совершенно, ведь помимо того что, не нуждается в столь специфическом заработке, как слежка за другими людьми. Ведет образ жизни, в котором нет места шоу для домохозяек, да и подобных скучающих дамочек встречал разве что в цирке и клубах, где тратились деньги мужей рогоносцев.
- Извини, но про твоих домохозяек в большей степени знаю со знаком минус. Как они по клубам и барам снимают любовников, следят за мужьями неверными, отлавливают своих деток в шумной толпе. И как теряют свои побрякушку в самых непредсказуемых местах, а потом начинаются проблемы с копами.
Лукас мог бы добавить, что столь тихие дамочки еще бывают нередко звездами соцсетей, ю туба и редкостными садистками со стремлением к доминированию. Про последнее впрочем, ласка как-то и не роптал, все-таки в закрытых клубах по интересам расслаблялся отменно. Все напряжение рабочих будней как рукой снимало, да и чего греха таить, ловил удовольствие, когда острые ноготки чесали под шее и за ушами. Вот про последнее вовремя вспомнил, может этому ангелу возмездия дать адресок, где наверняка найдется мужчина желающий стать игрушкой? Выплеснув весь негатив, эта женщина, перестанет быть фурией и окружающие не будут страдать. Только вот что-то подсказывало, чуйка наверное срабатывала, подобное будет расценено в качестве оскорбление в извращенной форме.
- Ты не Ласка. Ты – хитрый и пронырливый хорёк. Но знаешь что? Надеюсь, тебе это поможет, а нет, ну извини, я снимаю с себя всю ответственность за твою несговорчивость. Это выгодно для меня: по сообщениям криминальной хроники я пойму, что пора нанимать охрану. И да, прости, что нагрубила. День неудачный.
От подобного заявления звериное Я Лукаса встрепенулось гневно, оскалив острые надежные клыки, а коготки расцарапали невидимый глазу пол внутренней тюрьмы, внешне же верласка оставался все тем же человеком. Сравнение с хорьком, другим животным, задело за живое, во всех смыслах этого слова. Зверь то оно понятно, но как артист, Хорек это другой человек, эквилибрист, работает в Мексике и для своих дрессировщик. Прозвище артист получил из-за пристрастия к столь вредному животному – на все гастроли берет трех некогда диких зверьков. Внешне правда артисты Ласка и Хорек имели отдаленное сходство.
- Ошибаетесь, Хорек работает на территории Мексики, в шапито «Перекати поле», а я именно Ласка. – фыркнув, ласка продолжил, - Кстати, кто ты такая и почему твои фотографии запрещены? Может проводить, если сталкер сел на хвост? – Смягчился ласка, - хоть ты и фурия, но красивая, будет жаль, если что-то случится. Могу посоветовать даже надежную охрану, получше копов. – На этой ноте оборотень насмешливо чихнул, - эти остолопы чаще думают не тем местом.
Бегунья старалась выглядеть как можно спокойнее, но это у нее плохо получалось, казалось, увидит еще одного человека с камерой и снова кинется атаковать. Догнать ее не составляло труда.
- Идем к скамейке, покажу, что снял, но удалить не дам, ангелов у меня в коллекции очень мало. Люди в естественной среде редкой красоты кадры, чтобы ими еще делиться с кем-то.  Если пожелаешь, объясню, чем один голубь от другого отличается. Покажу волшебные места в вечерний час.

Фурия пошла на контакт, что несомненно радовало оборотня, может передохнет, выговорится, обругает его еще немного и успокоится. Последнее пожалуй самый предсказуемый вариант, да и привычен, в некотором роде – женщины, с которыми общается, рано или поздно делают это от всей ранимой души. Эта вот тоже не стала исключением, думал канатоходец, садясь на скамейку.
- Спрашиваешь, чем опасны снимки? Хорошо, отвечу разом на сразу несколько твоих вопросов. Ласка, у тебя нормальное имя есть? Я уважаю право на псевдонимы и прозвища, но не считаю их приемлимыми в собственной речи. Они для меня звучат пренебрежительно.
- Ансельм, - представился циркач, не спрашивая имени незнакомки в ответ, если взбеленилась из-за снимков, то на просьбу представиться наверняка взорвется как атомная бомба. – В нашей семье псевдонимы служат чем-то сродни защиты от злых языков, нормальное явление.
Мысленно же добавляя – суеверия чистой воды, но я упорно за них цепляюсь, хотя времена черные миновали. Однако, миновали ли? Ликантропов многие ненавидят, боятся, псевдо имя наверняка еще сослужит свою службу, и это не говоря про распространение повсеместно всякого рода магических культов. 
- Последние несколько лет я сотрудничала с офисом окружного прокурора Нью-Йорка. Таких специалистов, как я, привлекают на дела, когда преступник социопат, маньяк или слишком умен, чтобы притворяться психом. Я не просто давала заключения об экспертизе, меня выставляли в телевизор, чтобы успокоить людей. И не важно похищен ли ребёнок, произошла серия убийств или сгорела пара домов под снос, - мне приходилось давать интервью, советы как обезопасить себя и близких, объединяла аудиторию для поиска зацепок или подозреваемого, успокаивала ажиотаж, поднятый журналистами. И да, помогала полиции сажать преступников. И не только. Кто-то был отправлен на принудительное лечение, а кто-то... Я не горжусь этим, но после моих заключений случались и смертные казни. А теперь сам подумай, чем мне могут быть опасны твои снимки.
Лукас, он же Ансельм, слушал внимательно, удивляясь, как еще этот комок женских нервов еще самого-то не убил в первой попавшейся темной подворотне? Да и до дома для умалишенных недалеко, наверняка близкие потерпевших прилично трепали нервы бегунье. Но в тоже время жалости как таковой оборотень-ласка не испытывал – добровольный выбор профессии накладывает свой отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Каждому из живущих на земле свой, Лукас например, выпала иногда не самая завидная доля – умереть, на глазах у всех, когда этого меньше всего ждешь. Да-да, теперь этот шанс уменьшился, но все равно существует, ну а пока купается в аплодисментах и восторженных  вздохах, с оттенком страха. Эта же женщина оставляла после себя куда более существенный след, да и только. Кому-то надо сажать преступников, отправлять на смерть, без этого никак, жалость должна унизить столь сильного человека.
- Глупая женщина, тебе есть чем гордиться. Гособвинение сажает и отправляет на смертную казнь, а ты их оружие. – Доставая из рюкзака камеру и маленький блокнот на золотистой цепочке с ручкой. – Оружие оно же исполнитель чужой воли, по идее выполняет свою функцию не более и  ни менее, думать должен тот, кто его направляет на цель. Скажи, разве те же пожарные или солдаты будут действовать эффективно, если начнут руководствоваться личными пристрастиями? – Вырвав чистый лист из блокнота, и написав номер, Лукас, он же Ансельм, протянул его женщине. – Фирма «Цербер» легальна, там работают вперемешку люди, оборотни и вампиры вынужденные покинуть военную и полицейскую службу. Все себя контролируют, если кто из посаженных выберется, смело звони, парни знают свое дело, дорожат работой. – Припоминая, недоверие бегуньи, добавил, - и мне бока намнут, если буду для тебя опасен. Кстати о снимках, они для тебя безопасны. Идут исключительно в личную коллекцию, и воровать их некому. Мне и на работе платят больше, чем трачу. Смотри, - показывая, какие кадры отснял, Лукас улыбался, на дисплее менялись одна за другой цифровые фотографии. Первыми кадрами шли птицы и дети. Хмурая тучка-девочка пяти лет, с зернами на раскрытой ладошке. Затем голубь садится на ладошку и девочка улыбается, еще несколько кадров, как голубь ест с ладони ребенка и ребенок счастлив. Снимок, как голубь улетает от девочки. Дети стайкой смеющейся бегут в «море» голубей на асфальте. Снимков пять-семь ушло на то, как испуганные птицы взлетают в небо. И вот в этой голубиной появляется она, ангел возмездия, Из снимков видно, как женщина тоже распугивает птиц, один из голубей рыжих залетает за спину бегуньи. Затем почему-то сменив траекторию полета решил лететь не вперед, как планировал а за женщиной. Как результат кадры показывают, ангела расправляющего рыжие с белым крылья. Стремящегося оторваться от земли в небо.
- Ты здесь как настоящий ангел, - указывая взглядом на фото женщины с крыльями, - видишь, такого специально не сделать. Ты и птица едины, крылья идеально вписываются в облик, ты как будто взлетаешь. И движения прослеживаются, у меня всего три серии таких снимков. Мои ангелы-люди все красивы по своему, вот ты вышла ангелом возмездия.

- Я – не оружие, а врач. Понимаешь? Мое дело помогать. Если уж сравнивать, то тогда со скальпелем. Он не может быть оружием, его доля отсекать лишнее, обнажать и устранять боль, вскрывать нарывы. А смерть – это данность. Ее уже не вылечить, не исправить.
Скальпель, так скальпель, если его собеседнице приятней такое сравнение, ласка не против, хотя с практической точки зрения, эта заточенная полоска метала вполне так пригодное для членовредительства оружие. Такое же острое и приносящие боль не меньше, чем когти противника вправляющего мозги на место, эффективные когти для людей, вот точная характеристика. Только вот конкретно эти «когти» не подходили женщине. Скорей уж пригодился бы мужчина спортивного вида маячавший за спиной, как цепной пес в строгом ошейнике.
- Эти два, - бегунья скупо улыбалась, но уже улыбалась, а не ругалась,  - «вся правда о женщинах, которую вам надо знать». Ибо дай женщине то, что она хочет, и будет вам счастье.
Название вполне подходящее, Лукас-Ансельм признавал, дети они вообще честны по жизни, не испорчены, наверное, по этой самой причине их и называют цветами жизни.
- Хочешь, покажу тебе еще маленьких ангелочков этого города? – Было в этом что-то волшебное, прекрасное – лучики счастья, как называла их мать ласки. – И из других городов с их питомцами?  Это наверное самое прекрасное на свете – воспитывать свое будущее.
Ликантроп не знал, какой из него получился бы папаша, кроме того факта, что за своего дитятко порвал бы потенциального обидчика в клочья. В случае оборотней, это не оборот речи, а факт, проверенный другими родителями зверолюдами на практике.
- Меня все еще любит камера. Ты, безусловно, молодец, но если отважишься порыться в интернете, то не найдешь ни одного моего неудачного снимка, - его поддразнивали и это приятно, - Но вот что я тебе скажу, Ансельм, такой талант просто стыдно зарывать в песок. Я не говорю, беги прямо сейчас в агентство, но советую хорошо над этим подумать. Твои снимки были бы хорошим лекарством от городского стресса и...
На что ласка лишь печально вздохнул, не зная, как объяснить, что его то как раз могут испугаться. Просто потому что засветился прилично в прошлом в новостях, далеко не в деле о украденных менеджером честно заработанных денег. Да и как-то не видит себя поодаль от цирка, если честно. Собеседница запнулась, словно что-то вспомнила, очень важное, а ликантроп запомнил,  сказанное ранее, возможно выложит свои снимки на любительском конкурсе. Их проводят регулярно, всего то и надо приобретать журналы по этой теме, коих много, серьезных.
- Ансельм, я в городе совсем недавно, а эта его часть мне практически не знакома. Здесь есть поблизости кафе, которое ты бы порекомендовал хорошему другу? – Смотрели так просящее, что ласка сдался без боя, - И не составишь ли ты мне компанию? А то я с ума сойду, пока дождусь одной крайне важной информации.
- Да, - кивнув с улыбкой, - там тихо, только детвора и их мамочки могут потревожить. Туристы, почему то место не любят особо-то, - Лукас спрятал камеру в рюкзак, поднявшись, протянул женщине руку. – Возможно из-за того, что там из развлечения можно запряженную карету встретить. Кстати, эта лошадка добрая, за кусочек сахара или яблока дает себя погладить.

- Напугал психолога лошадью! Да будет тебе известно, мой дед и Техаса, и у него есть ранчо, дань традициям семьи,  так что напугать ты меня мог только злобным гусем. Если бы мне было 5 лет. Знаешь, как страшно когда на тебя грозно так идет помесь змеи и утки размером с тебя? И щиплются они больно.
Лукас честно пытался быть серьезней и представить этакое злобное чудовище гуся пугающего маленьких детей, но как-то не получалось. Возможно по той причине, что видел вблизи и подкармливал животных, да птиц покрупнее в габаритах в далеком детстве. Опасными порой даже для собственных владельцев, не то что для окружающих, но, увы, не смог, невольно начал посмеиваться.
- Прости, не знал, что гуси так страшны в гневе, - прекращая смех, но продолжая улыбаться собеседнице, - лицезрел их на картинках, да в мультиках. Когда был мелким, видел чаще других волшебных «животных». Добродушного сластену шимпанзе, звали его Карл, очень обаятельный парень, а как танцевал с бананом в руках. Огромную гору с двумя хвостами, - ласку, когда то слон очень сильно напугал, когда со злости попытался напасть на охранника во время одной стоянок шапито. Этакая гора с двумя хвостами гневно трубила, пытаясь выбраться на свободу, - слона тогда очень разозлили, многих напугал. Долго еще доказывали, что не нанесет вреда. – Сам того не осознавая, Лукас защищал объект некогда серьезного страха, - еще много крупных кошек было… Видела бы ты, как прекрасны тигры и львы, когда спят и страшны во  время трапезы. – Задумавшись, - наверное, странно такое слушать.
Занятно, когда он в последний раз хоть кому-то рассказывал про такое? Лукас и сам позабыл, повода, что ли не было, наверное, внутренний порыв поднять настроение женщине.
- Представляете, Карл однажды так приревновал свою хозяйку, что украл пиджак ее ухажера, а потом как маленький ребенок с обиды залез на самое высокое дерево и строил рожицы сопернику. – Циркач рассказывал и одновременно с этим сам того не замечая вел свою спутницу до тихого ресторанчика близь которого часто стояла карета запряженная доброй лошадью. Мимо мелькали знакомые пейзажи с витринами магазинов, окна домов и всадник, на постаменте утративший в дневное время суток свое очарование. – Бедняга долго уговаривал Карла вернуть пиджак, но ревнивец не  велся ни на угрозы, ни на уговоры в ласковом тоне. Спустился с дерева только после того, как хозяйка топнула каблучком об асфальт и назвала дурно воспитанным ребенком. Он и был похож на ребенка на высоте, в костюмчике, с бананом в кармане.
Пешая прогулка до ресторанчика заняла минут двадцать и закончилась перед невзрачным на вид зданием с потрепанной вывеской гласящей скромно – приют странника. Но насколько бы не была невзрачна вывеска, внимание привлекала, потому, как стилизована, была под старину. Открыв дверь, Ласка пропустил свою спутницу вперед, пропуская в просторное помещение стилизованную под обеденную залу замка с высокими потолками. Если задрать голову и присмотреться, то можно рассмотреть перекладины и балки поддерживающими «крышу». Огромные кованые люстры освещали все мягким светом, только вместо свечей горели лампочки, центр зала украшал немаленьких размеров действующий камин. Сейчас там лежали сухие поленья ожидающие момента растопки, а над камином, на дымоходе красовалась голова самого настоящего оленя – охотничий трофей владельца заведения, с роскошными рогами. Сей зал был рассчитан именно на семейные встречи преимущественно или деловые, об этом говорили широкие столы на десять человек и так называемая зона отдыха для любителей попить кофе. Спустя три стола наблюдался мягкий уголок в составе двух диванов, четырех кресел и журнального столика. Помимо камина зал украшали большие окна и дверь ведущая в комнату для детских игр. Небольшую, напоминающую чем-то задний двор с искусственной травой, качелями и кадками цветов из которых мелкие вредители регулярно срывали цветы мамам. Но самое интересное сейчас было скрыто на противоположной детской зоне стороне за тяжелыми занавесками. До слуха вновь пришедших доносилось только слабое птичье пение и ругань говорящих попугаев, плеск воды.
- Добро пожаловать в замок, - именно что замок, здесь всегда царствует жизнь, редко когда становится по-настоящему тихо. Сейчас вот например, три мамочки молодые пили кофе сидя на мягких диванах и следили за своими отпрысками в окно выходящее в игровую комнату. Дети же забыв о родительницах, носились по искусственной траве, играя в догонялки. - Возможно, скоро удастся посмотреть на уголок дикой природы.
Одна из причин, почему Лукас любит посещать это относительно дорогое место – ворон здесь не кажется чужеродным элементом. Вписывается в концепцию удачно, и хозяин птице циркача списывает мелкие шалости, не позволяя контачить с другими птицами, что в вольере живут. Да и то из соображений безопасности в плане здоровья последних, ворон то на улице бывает, привычен ко многому, а вот домашние птахи легко болезни подхватывают.
- Там, кажется, водоем чистят, - прислушиваясь к тому, что происходит за тяжелым занавесом, - поверьте на слово, как откроют, есть на что посмотреть.- Со стороны улицы слышалось ржание лошади, как шелестят колеса экипажа приближающегося к ним с неизменным номером – 127.  – А вот и местная любимица детворы приближается.

- Знаешь, это все скорее самое нормальное, что мне доводилось слушать
Лукас в этом никогда бы не признался открыто, но подобное ласкает слух подобно звонким колокольчикам или приятной умиротворяющей музыке. Детские воспоминая вообще большая редкость среди взрослых людей. Нет, это не значит, что все без исключения лгут или выдумывают сказки о своем прошлом начиная с возраста, когда начинаешь осознанно запоминать информацию и бережно хранить, просто частенько этот раздел воспоминаний искажался и злодей ставил себя на роль героя, а герой примерял маску злодея. Просто потому что так хочется приукрасить собственную местами унылую серую жизнь яркими красками, забывая при всем этом, что это-то и есть те самые яркие краски создавшие личность. Вот у его собеседницы например вырисовывался весьма привлекательный пернатый уголок в душе, пусть это грозные гуси соседствующие с благородными, проницательными лошадьми. Наверное это решает множество проблем, если живешь ребенком оседло, подумал Лукас, тут отмечая, что его собственное детство было не менее волшебное. Одно озадачивало, что же могло пошатнуть островок спокойствия души этой женщины, где самым страшным врагом был безобидный гусь? Однако спрашивать верласка подобного не стал из собственных эгоистичных соображений, ведь неровен час и его спросят про внутренних демонов, настроение же портить совершенно не хотелось.
- Приматы очень хорошо перенимают повадки людей. Особенно хозяев. Не просто так говорят, что животное со временем становится похожим на своего человека. А приматы бесподобно копируют. Не утверждаю, но допускаю с высокой долей вероятности, Карл видел подобное поведение у людей в ситуации, когда оно было встречено с одобрением.
Ласка впервые задумался, ведь именно под этим углом ребенком не рассматривал ситуацию, да и положа руку на сердце признавал, но это сейчас, по прошествую немалого времени, что сам тогда ревновал. Все мальчишки ревновали дрессировщицу к чужакам, по сути – добрая молодая женщина не имела своих детей и все свободное от работы и сна времени частенько проводила с детьми коллег. И Карл с детьми играл, очень походя в повадках на избалованного человеческого ребенка, только говорить не мог, но все понимал, так хотелось верить.
- Занятно, но возможно вы правы, - улыбаясь открыто, - наш мир что тогда, что сейчас всегда был по большей части закрыт от посторонних. Карл, слон, кошки и люди – это часть единой системы сродни живому организму и чужаков принимали с большим трудом. Хотел бы я посмотреть на ваших гусей и родственников. Наверняка это большое приключение – бегать за пернатыми задирами и видеть много лошадей.
Искомое здание встретило своих гостей гостеприимно, и похоже было по достоинству оценено новой знакомой. В принципе многие люди сюда не заглядывали по незнанию, из-за невзрачности или ожидания дешевого кафешки, и уж тем более в путеводитель не входило. Поправочка, это приличное заведение не входило в туристические путеводители, зато в сети упоминалось родителями, довольными приятным времяпрепровождением, и любителями птиц. Необычно, но именно так, это место известно местным и орнитологам. Где еще можно найти экзотических птиц в ассортименте не меньше, чем в уважающем себя зоопарке? Таких заведений единицы во всем городе.
- Мы все ещё в 2011-ом? Ансельм, это место чудесно, но готова поклясться, что не встречала о нем ни одного упоминания в путеводителях, которых у меня аж пять штук!
- Разумеется, - подтвердил верласка, весело улыбаясь, - вы просто не те путеводители смотрели. Посмотрите в сети упоминание,  про карпов кои и редких птиц для этой местности. У ребятни имеется интересное хобби даже – считать яркую живность, впрочем, взрослые поступают порой точно так же.
Поделился одним из наблюдений циркач со своей спутницей, безобидным, отчасти трогательным. Лукас мог бы добавить, что если очень попросить хозяина сего заведения, то счастливчики делают потрясающее предложение руки и сердца своим вторым половинкам. Но это надо самим видеть, как впрочем, и саму живность скрытую временно от посетителей.
- Если хотите узнать по-настоящему этот город, лучше всего обращаться к таксистам или одному из тех плутов, что проводят экскурсии дикарем.
Верласка наблюдал за своей спутницей и понимал, вот он еще один взрослый ребенок, нашедший что-то свое в этом городе. Это хорошо, приятно иметь свои укромные тихие уголки, в которых тебя всегда рады видеть. Наверное если бы сейчас разожгли огонь в камине, то женщина начала бы радостно мурлыкать. Ох, как же сейчас она походила на счастливую домашнюю кошку дорвавшуюся до заветной сметаны.
- Она настоящая, - для человека это осталось за кадром, немногочисленные присутствующие попросту не услышали, зато оборотень слышал и молчал, искренне веря, что люди имеют право на приватность. Что само по себе большая ценность во все времена.
- Сначала большая и горячая чашка шоколада и какая-нибудь еда, потом остальные впечатления, идёт?
Лукас не был глух, когда сам того хотел, и сейчас как раз тот самый случай. Оборотни вообще ушлый народ, обладают прекрасным слухом, но частенько скрывают этот факт от окружающих, а так же не обделены прочими органами чувств. Ну, а некоторый,  «домашние» особи так, и вовсе тянутся к людям и позволяют водить себя за нос. Просто потому что могут себе это позволить. Выдвинул один из стульев для своей спутницы Ансельм предложил своей спутнице сесть, как учили когда-то воспитанные родители и только потом сел сам, положив рядом с собой рюкзак.
- Идет, все равно сейчас яркие звезды вне досягаемости, потом возможно увидим, как кормят рыб. Кстати о рыбе, она здесь свежая, желаете попробовать или предпочитаете мясо?
Девушка подошедшая к ним представилась Викторией мягким, ласка сказал бы даже бархатистым голосом, спокойным, без чрезмерной сладости и лести. Оставила меню в кожаном переплете, в таких папках в исторических фильмах еще документы держали. Скромных, неприметных, но надежных, и отошла обслуживать одну из мамочек, предоставив новым посетителям самим просмотреть перечень блюд и напитков выведенных на специально состаренной бумаге. Оборотень не знал, чувствуют ли люди тонкий кофейный запах исходящий от меню, но нелюди его явно всегда ощущали и частенько довольно щурились. Особенно те, кто в офисах сидел допоздна, да что там, сам верласка делал именно это, пусть и неосознанно, незаметно. Частенько в этом запахе присутствовали нотки карамели, шоколада или лесного ореха. Сегодня чувствительные нос щекотал ненавязчивый аромат кофе с орехом.
- Вы любите сладости?

- О, приятная неожиданность, - обнаружить у парня, тайком фотографируют его чужих людей и детей, наличие манер.
- Ваши слова стали бы одновременно сладким медом и ядом для моей мамы, - сказал Лукас, а во взгляде, при воспоминание самой главной женщины в его жизни, потеплело. – Хорошо, что она их не слышит сейчас.
От внимания оборотня как-то само собой ускользнуло, что возможно поступил как-то не так, не правильно или оскорбительно, хотя подтрунивание над собой все же уловил. Тонкое, в принципе безобидное, видать до скончания веков так и сумеет понять, что же скрывается в женских мыслях, да желаниях. Одно осознавал точно, пока этот туман относительно чужих помыслов безобиден, день протекает более чем удачно. Девушка со победоносным именем – Виктория юркой птичкой упорхнула с подносом в руках на кухню выполнять заказ мамочки, что наслаждалась минутами спокойствия в сопровождение своих не менее счастливых подружек. Сам ласка не видел, как открывалась заветная дверь, зато почувствовал, как тончайший запах свежей выпечки, фруктов, мяса и трав распространился в воздухе. Странно, и пожалуй печально, что присутствующие здесь люди не могли насладиться столь прекрасными ароматами ненавязчиво прилипающими ко всему, до чего только могли добраться. А потом вдруг во всю эту вкусовую симфонию ворвался манящий запах шоколада и горьковатого кофе, даже в плане запаха – это вернулась официантка с кухни с подносом. На котором красовалась прекраснейшая для сладкоежек картина – большой кусок шоколадного торта с лесными орехами и небольшая кофейная чашечка. Кто-то из детворы увидев в стекло этот кусок торта замер, заворожено смотря на сладость, а потом звонким озорным вихрем понесся играть с друзьями. А за шторами, что скрывали уголок природы, послышалось пение птиц, звонкий смех детворы и отчетливый плеск воды. Лукас не видел что там происходит, но понял лишь одно, рыба в искусственном водоеме решила перейти из режима тишины в активную деятельную фазу, а именно плескаться.
- Какую рыбу ты посоветуешь? Но учти, она должна быть божественной. Другого откупа за нарушение этикета моя совесть не примет, а куртку я не сниму.
- Свежевыловленную, - ответил, не задумываясь Лукас, - здесь хорошо готовят рыбу ценных пород, - прислушиваясь к плеску в водоеме скрытом от глаз, - так же неплоха форель. Ее еще можно в аквариуме выбирать, хозяин каждый день заказывает с пару десятков красавиц. А вот что еще плавает надо спросить у нашей официантки. Пару недель назад в живых был осетр и стерлядь. Если не было банкетов, возможно еще плавают. – Тихо безобидно смеясь на тему этикета, ласка заинтересованно смотрел на свою собеседницу, - как же теперь принято проявлять внимание к понравившимся женщинам? Вы ведь хоть и суровы, но красивы.
Циркачу без разницы снимет женщина куртку или нет, потому как это только обертка, основное уже понял для себя. Эта женщина красива как внешне, так и по запаху, ну а одежда всего лишь приложение к данному природой, приложение, на которое обращать внимание стоит во вторую очередь.
- Сладкое? Есть такой грех. Ты как раз застал меня за расплатой.
- Тогда позвольте немного побыть вашим демоном сладкоежек и соблазнить хотя бы на одно пирожное.
Заранее зная, что закажет, сегодня гастрономические пристрастия тянулись к тому, что некогда бегало, прыгало и бодалось с азартом, а именно – телятине с кровь и фруктам с шоколадом.
- Кстати, - из кармана спутницы был извлечен телефон, затем ожил экран и появилась карта. - Это правильная точка? Хочу вбить в свои карты адрес, чтобы не потерялся.
- Верно, - подтвердил ласка, карта не лгала. К их столику подошла Виктория и приветливо улыбаясь поставила на столешницу застеленную скатертью плетенную корзиночку с еще теплыми маленькими румяными булочками.
- Комплимент от заведения, - пояснила девушка, - сегодня вас порадует фруктовое настроение. Вы уже готовы сделать заказ, - спросив после.
Комплимент пах и выглядел восхитительно, у мамочек на столике стояла такая же корзинка, только уже разоренная теми, кому ее принесли ранее.

- В обществе все ещё принято быть представленным, для начала, и только потом проявлять внимание.
- Исправлюсь, -  состроив виновато шутливый вид, - меня зовут Лукас, впрочем, можно обращаться так же Ласка, оба варианта приемлемы. А вас как зовут?
Оборотень-ласка снова знакомился со своей спутницей, как подобает в приличном обществе, фактически перечеркивая весь негатив от первой встречи. Осознанно признавая долю своей вины без малейшего сожаления. Надеясь, что  тоже назовет свое настоящее имя, а не скроется за вымышленным на один раз, как частенько делают девушки. В стремление защититься и отделаться от уличных назойливых приставал к коим себя не причислял.
- Но только одно, - соглашалась спутница Лукаса, позволяя чувствовать на самом деле демоном искусителем, из этакого уголка ада, где атмосфера больше напоминает рай для сладкоежек. Только выбирай, любое лакомство достанут.
- Вам нравится шоколад, выпечка, а может фруктовые салаты для любителей здоровой пищи?
Спрашивал, а сам смотрел  на женщину, да почему считал, что эта красавица наверняка предпочитает вести здоровый образ жизни, и чудеса созданные руками кондитеров видит исключительно по праздникам. Хотя… возможно стоило ей себя баловать почаще, например, раз в месяц, этакий волшебный особенный день поощрения самой себя любимой. Может тогда телефон стал бы менее важным спутником по жизни. С извечными нервотрепками, почему-то Лукас считал с некоторых пор мобильники чем-то на подобие злостных ошейников. Созданных специально, чтобы у их владельцев портилось хорошее настроение в самый неподходящий момент.
- Да, - обращаясь к официантке, но продолжая женщина переводила внимание на Лукаса, - я доверяю тебе выбор.
- С удовольствием, - быстро просмотрев рыбное меню, спрашивая можно ли посмотреть какая рыба плавает в аквариуме. Девушка предусмотрительно предупредила, что этот заказ придется ждать немного дольше, но так ли важны лишние минут десять, если само блюдо будет иметь приятный вкус? Нет. К тому же неприлично заказывать что-то замороженное для своей спутницы, не тому его учили с детства, чтобы экономить на людях разделяющих трапезу. – Выберу для вас самую свежую рыбу.
Это обещание, заверение, называйте как хотите, но верласка действительно сделает так, как сказал. Сказав, что подойдет к девушке через пару минут, официантка Виктория отошла от их столика.
- Ты где-то учишься? Такой талант стыдно зарывать в землю, а с должным образованием он засверкает, как ограненный бриллиант.
Спутница смотрела на камеру, а оборотень ласка понимал, что этот путь закрыт для него если не навсегда, то лет на десять точно. Общество все еще с недоверием относится к таким как он, особенно не скрывающим, что заражены «ужасной» болезнью.
- Увы, этот путь для меня закрыт, как впрочем и возможность обучения напрямую. В наше время еще слишком настороженно относятся к ликантропам, а я еще и не скрываю кем стал, - посмотрев на мамочек и их детишек с сожалением, сменившемся легкой тревогой. – Была бы их воля, наверное давно бы уже наняли охотника, но нельзя. В этом городе подобное считается преступлением, а в других городах может прокатить. - Голос звучал тише, но в тоже время циркач и не думал стыдиться, кем стал. – Помните, говорил про прессу? Эти добрые люди до сих пор иногда показывают мое первое полнолуние, когда где-то нашкодят ликантропы. – Помолчав с минуту, - нас таких счастливчиков десяток, насколько знаю.  Возможно, через годы к этому проще будут относиться.
- Ты упоминал, что работаешь. Думаю, тебе легко бы выдали образовательный кредит, если проблема только в оплате.
- За неимением возможности учиться, сам стал выдавать такие кредиты, - улыбаясь, ловя мимолетные взгляды женщины на корзиночку с манящим ароматом, - сейчас помогаю с выплатами будущему врачу и полицейскому. Забавные парни, верят, что смогут изменить мир и в равные права. Ммм… если будут успевать в учебе, а не филонить, с них ничего брать не буду.
Вообще-то, Лукас изначально знал, что с конкретно этих двоих студентов денег брать не будет, все таки врачи и полицейские много не зарабатывают. Возможно, выйдет из оболтусов толк не брезгливый к ликантопам и вампирам. Телефон собеседницы подал признаки жизни и женщина отвлеклась на него. Воспользовавшись этим, Лукас сходил официанткой в комнатку с большим аквариумом и выбрал парочку радужных призывно юрко плавающих форелей. Девушка запомнив каким-то образом какую именно рыбу надо выловить из десятка, сказала, что заказ будет  через тридцать минут с овощами на пару. Правда циркач попросил, чтобы одну порцию упаковали на вынос, а ему приготовили говядину с кровью. Возвращаясь назад к столику, Лукаса перехватил один из карапузов с радостными воплями Аска! Малой забыл прибавить букву Л, но адресат и так понял к кому обращаются. Мамочка не возражала против того, чтобы ребенок подходил к ликантропу, даже довольна была, что ее чадо снова увидело лично обитателя Цирка Проклятых. Все таки маленькие фанаты цирка самые преданные и бесстрашные в своих действиях. Поймав и подбросив пару раз к потолку ребенка, радостно смеющегося, Лукас вернул малыша его матери, пригласив заглядывать на представление. И пообещав ребенку показать свою большую черную птицу с конфетами.
Родительница ушла домой, а оборотень вернулся за столик.
- Ещё раз извиняюсь, работа. На чем мы остановились?
- На работе и учебе, - весело, - вы тоже только что с частью моей встретились. – Затем с нескрываемой гордостью и нежностью, - эти крохи самые искренние поклонники.

- Лукас, о моей работе ты знаешь куда больше, чем я о твоей. И раз это не связано с фото, ты, если я правильно понимаю, раз в месяц становишься пушистым, и совсем не стесняешься этого, раз вывалил подобное откровение на первую встречную, но при этом у тебя есть свои фанаты, то кем ты работаешь?
- Так вы не из тех людей, что запоминают фейки показанные в новостных каннах?
Приятно удивился цирковой артист радостно принимая благостную весть, что про его подвиг начинают наконец то забывать.  Значит имеется еще шанс общаться со своей семьей и старыми знакомыми без возможных последствий. Пожалуй, этот суровый ангел в спортивном костюме является приятным знакомством.
- Стеснение приказало долго жить после того, как взошла моя первая луна, - абсолютно серьезно ответил ликантроп ласка, - и бывшее окружение отвернулось, как от прокаженного.
Головой то ликантроп понимал, что в самом начале действительно был опасен для окружающих, мог по незнанию кого-нибудь покалечить, но все же где-то глубоко сидела жгучая обида. И вера, что однажды страх перед родным и единственным сыном у родителей пройдет раз и навсегда. Сейчас то безопасен для людей даже в мохнатом виде, всего-то и надо – не провоцировать на агрессию, как любого другого человека.
- Сейчас в Цирке Проклятых, - мягко улыбаясь, прислушиваясь расслабленно к окружающим посторонним звукам. Журчанию, плеску невидимой глазу воды, пению разыгравшихся птиц, так же скрытых тканью. Ненавязчивой музыки, чужому сердцебиению, спокойному, здоровому.
- Ранее же выступал в гастролирующей труппе цирка Дю-Солей, - где собственно говоря,  и случился недочет с охраной артистов, реквизита. Человеческий фактор, не более того, и вера в лучшее, конечно же. - Доктор Мид, можно вас попросить об одолжение? Никому не рассказывайте в прессе про моих оболтусов на попечение. Не хотелось бы, чтобы их возможные работодатели узнали про близкое знакомство с оборотнем. – Нет, Лукас не боялся, не стеснялся людей, которым оказывал безвозмездную помощь. Всего лишь зная, насколько лжива, завистлива и опасна человеческая природа, стремился защитить от возможно опасности в будущем. – Если захотят, сами расскажут обо мне кому по-настоящему верят.
Время за беседой летело неуловимо, и вот на их стле появилась посуда, натертая до блеска и столовые приборы скрытые белоснежными салфетками. Мамочки с детьми ушли, а их место заняла шумная компания студентов. Жизнерадостных, обсуждающих какой-то новый фильм скачанный в сети.
- Кстати, именно эти крохи и способны изменить мир, если их самих не изменят. Сейчас они открыты для всего на свете, для них нет деления на расы или уровень дохода. Все равны в песочнице.
- Многие взрослые вырастая из песочниц, навсегда остаются детьми. Хотя мы с вами наверное знаем про это немало, - ткань зашуршала, разъехалась, работники заведения открывали экспозицию с дикой живой природы. Звук журчащей воды усилился, пение и болтовня попугаев усилилась. Две девушки отбившись от своих друзей тут же пошли считать рыб кои, чьи спинки и бока то и дело выныривали из водной глади. Птицы привыкшие уже к гостям продолжали вести свое общение, лишь один большой ярко красный попугай решил поплескаться с рыбами на самом краю искусственного водоема. Это был представлен какой-то горной местности уголок.