Ночь ласкала кожу, подогревала аппетит и Ашер, в очередной раз, прикрыл глаза, пытаясь не слышать. Не слышать Нарцисса, который что-то щебетал ему на ухо, толи о делах, толи о личном. С этим оборотнем никогда нельзя было разобраться – серьезен ли он в данную минуту, или играет с тобой, прекрасно лавируя между рифов собственной лжи. Тонкие пальчики ложатся на плечи, а голос, заманчивый и тихий, шепчет на ухо о возможностях и удовольствии. Сколько раз уже эти слова были произнесены? Десятки, сотни раз ты отказывал Обею стаи в исполнении его темных желаний, оставляя с носом и покидая клуб, слыша за спиной тихие проклятия. Возможно, однажды, ты сорвешься и примешь так бесстыдно предлагаемое тебе тело, но пока тебя не интересует его неутоленный аппетит. Ты пришел не на «пиршество тел», а для обычного делового разговора, поэтому действия Нарцисса вызывают легкое раздражение, и ты предостерегающе смотришь на него, одним лишь взглядом заставляя прижать задницу к мягкому дивану и захлопнуть рот, уже было раскрытый, что бы возмутиться.
- Отправь пару своих ребят в «Цирк» и в «Запретный Плод», нам лишняя охрана не помешает, - пальцы лениво вертят карандаш, а на лице непроницаемая маска спокойствия, и не разберешь, толи ты злишься, толи тебе и правда все равно. Тебе не нужен ответ, что бы почувствовать согласие подвластного зверя и деревяшка с графитовым грифелем внутри летит на стол, а ты плавно поднимаешься, направляясь к выходу. У дивана задерживаешься на долю секунд, пальцами касаясь темных кудрей владельца клуба, зарываясь в них и плавно откидывая его голову назад, что бы коснуться губами бьющейся жилки на шеи. Легко, непродолжительное касание, а вергиена уже рычит, цепляясь за твои плечи руками, сжимая их до боли, но ты легко освобождаешься, одариваешь легкой улыбкой и скрываешься за дверью.
Двери, двери, за одними слышны стоны, за соседними крики, «Нарцисс в цепях», как и его хозяин манит исполнением любых желаний, от самых безобидных, до отвратительно темных. Твой же «темный попутчик» сегодня спит, клубком свернувшись глубоко в душе, и не реагирует на болезненные стоны.
Крик, и ты замер, улавливая нечто смутно знакомое в этом голосе, будто не раз слышимое, тысячи раз прочувствованное. Еще один вскрик и ты двигаешься по направление к двери, за которой уже не крики, скулеж.
Поворот дверной ручки и ты уже внутри, а в голове проносится мысль «почему в этом заведении никто и никогда не закрывает двери?». Металлический, сладкий запах крови бьет в голову, а вид растянутого на кровати тела, лишь подогревает голод. На постели, в крови и в волнах собственных полос, лежит Натаниэль, маленький котенок, с недавних пор выступавший в стриптиз клубе «Запретный плод». В первый раз, когда верлеопард попался на глаза, заманивая запахом молодого тела и просто удивительной сабмиссивностью, Жан-Клод предостерегающе качнул головой, предупреждая о том, что котенок определенно не в состоянии сказать «нет», что бы с ним не делали. Ашер взял сказанное на заметку, и обращался с леопардом, осторожно и умудряясь держать себя в руках.
И вот это, совершенно бессильное против других существ, создание, лежало в собственной крови и смотрело куда-то в пространство затуманенным от боли, взглядом.
- Вон, - скомандовал мужчинам, что с опаской посматривали в его сторону, - иначе я использую вас так же, как вы использовали этого котенка, - на губах оскал, а не любезная улыбка, и в глазах холод.
Мужчины не спорили, людям вообще не свойственно спорить с крупными хищниками, вроде вампиров. В людях просыпается первобытный страх, когда они еще ютились в пещерах, а какое-нибудь животное по одному утаскивало их в темноту.
- Натаниэль, - шепнул, аккуратно освобождая хрупкие запястья из кандалов, - надо запретить Нарциссу пускать тебя сюда, - взгляд в затуманенные фиалковые глаза, - иначе доиграешься однажды.
Пальцы скользят по окровавленной груди, собирая красную влагу, и приближаются к губам, а язык медленно слизывает капельки крови с кончиков. – Вкусный, - выдохнул, смотря на котенка пылающим взглядом, - впрочем, как и всегда.

Отредактировано Asher (23.01.12 10:46:39)

Котенок был в своем репертуаре: не бился в истерике, не плакал, а продолжал источать запах покорности и возбуждения, с примесью страха. Этот аромат приятно дурманил сознание, шепча на ухо вампиру «ну же, возьми, ведь предлагают». Слегка качнул головой, отгоняя приятные, но опасно-гастрономические мысли, слегка хмуря брови. Если бы он оказался в этой ситуации в самом начале ночи, еще до того, как «попитался», то не мог бы поклясться, что в состоянии сдержать себя. Но опыт с 500 лет помог отвести пылающий взгляд от крови на обнаженной груди и утихомирить просыпающийся ото сна голод.
- Натаниэль, - голос звучал слегка хрипло, будто старый радиоприемник, - приди в себя, котенок. – Протянул руку, убирая прилипшие к лицу оборотня пряди волос. Он давно наблюдал за этим котенком, любуясь со стороны и удерживая в узде, почти бессознательное, желание провести пальцами по этим сказочным волосам. Неконтролируемая злость вспыхнула где-то в груди: он так долго держался в стороне, боясь «поломать» этого мальчика, а какая-то мразь за считанные минуты сделала это за него. Грубо, совершенно не эстетично и определенно за подобное нужно было бы их убить на месте, но об этом он подумает после, когда жизнь кота будет в безопасности, и можно будет безбоязненно оставить его, если не одного, то в обществе доверенного человека. И тогда можно подняться в кабинет Нарцисса, просмотреть видеозаписи с камер наблюдения и найти эти ублюдков. Следующая ночь будет крайне развлекательной.
- Очень плохо? – наклонился, всматриваясь в затуманенные болью и возбуждением глаза молодого человека. Будто он хоть каплю доминантным, более сильным и, возможно, регенерация проходила бы быстрей, но этот котенок был слабым, и нанесенные садисты травмы будут залечиваться дольше.
Пальцы сами собой, будто их притягивало, ласкали изборожденную ранами грудь, проводили по линии разрезов и вырывали из горла оборотня тихие всхлипы. Мало кто мог разобрать, от боли ли дрожало это тело, или же от удовольствия, но Ашер знал, что котенок получает от этого удовольствие, пусть и не столь яркое, как если бы прикосновения были более жесткими и требовательными.
- Мы уходим. Тут я тебя не оставлю, иначе, зная тебя, ты опять попадешь в руки каких-нибудь садистов и на завтра нам достанется твое обезображенное тело… А нам же так нравится это тело, правда, малыш? – шепчет ему на ухо, мягко приподнимая его за плечи и заставляя сесть на постели.
Обнаженное, окровавленное тело – слишком близко. Из горла вылетает тихий стон, когда взгляд натыкается на яремную вену – так сладко искушение, которое нельзя утолить. Он так злился на Жан-Клода, когда тот запрещал ему играть с этим котенком, а теперь самому страшно приблизиться и сорваться от одного лишь его вида.

Слегка дрожащие, осторожные пальчики зарываются в твои светлые локоны, и к запаху молодого человека примешивается еще один, острый и отлично уловимый, запах шаловливого веселья. Котенок будто и забыл, что всего пару минут назад извивался от боли, почти теряя сознание, а теперь в нем проснулось кошачье, игривое желание поиграть с большим хищником, проверить выдержку опасного зверя. Неизвестно какие мыслишки роились в этой очаровательной головке, но Ашер был уверен, что сейчас Натаниэль перешел из состояния "умираю" в состояние "погладь меня". Сияющий взгляд, легкий изгиб губ, все его тело так и говорило о переполняющем его ожидании... Ожидании чего-то куда-более горячего, чем простые успокаивающие объятия и отстраненная забота, с которой вампир пытался подходить к котенку.

- Натаниэль,.. - Ашер предостерегающе сжал пальцы на его бедрах, заставляя мальчика обратить на себя внимание, но наткнулся лишь на полный желания взгляд, - Ты понимаешь что делаешь? - Пальцем провел по его боку, невесомо касаясь ранок и, вдруг, надавил на раскрывшийся от движений порез, напоминая котенку с кем же тот, на самом деле, пытается играть, и стоит ли – вообще играть в таком состоянии с таким существом, как Ашер. Куда же приведет тебя, котёнок,  эта болезненная жгучая зависимость от прикосновений и боли? Неужели ты не видишь? Неужели не понимаешь, что позволяешь с собой делать?
Ашер подхватил на руки исполосованное тельце Натаниэля и пинком распахнул дверь, выходя наружу. Этому коту нужна помощь, а не новая игра, которую тот ошибочно мог бы приравнять к заботе и ласке, и вновь забыть о последствиях. «Зачем же ты с собой это делаешь?» - бережно держа обнаженного мальчика в своих руках, вампир скользнул губами по виску оборотня, в попытке успокоить его бешенное сердцебиение, и отвлечь от всего на свете.

- В таком состоянии я не понесу тебя в «Цирк», боюсь, по пути развалишься, - тихий шепот на ушко, убаюкать, защитить, - Настоятельно советую тебе перекинуться, во избежание неприятных последствий.

Слова Нарцисса тают в воздухе, когда ты возвращаешься в комнату Обея стаи с драгоценной ношей на руках, и бережно опускаешь ту на кровать, а затем раздаешь приказы – тому остаться здесь, тому - уйти, и чтобы ничего больше не случилось с этим котёнком. Четкие, выверенные, деловые фразы разбивают надежду в глазах владельца клуба, но это только на сегодня – завтрашней ночью и вообще всегда он продолжит вынашивать свои фантазии на счет Ашера. Желания в этом оборотне неистребимы. Как и упрямство Натаниэля, постанывающего на просторном ложе. Скользишь к нему, когда вы остаетесь одни, и мягко повторяешь, вынуждая, лаская голосом – «Перекинься, перекинься же, глупый».

Отредактировано Asher (02.02.12 11:40:40)