Тонкой работы медальон покачивается перед глазами полисмена. Рука начала затекать от долгого нахождения в поднятом положении, но это неудобство не заставляет мужчину опустить медальон. Он крутит в пальцах цепочку, на которой медальон висит, заставляя его вращаться вокруг своей оси. В одну сторону, потом в другую. Украшение раскручивается все сильнее, благодаря инерции. Вацлав задумчиво глядит на его тусклое поблескивание.
«Если Он узнает, что я видел его прошлое, не захочет ли он меня убить? В конце концов, это же вампир. Ему положено желать смерти людям. А тем, кто видел их слабыми и подавно», - мужчина вздыхает, дожидаясь, пока сила трения погасит инерцию вращения медальона, который больше не раскручивает. Опускает на стол перед собой. Складывает кулаки один на другой и задумчиво глядит на украшение.
«Но с другой стороны, очевидно, что медальон важен. Не может не быть важным. Он носил его с собой столько лет. Господи, да столько же не живут! Этот медальон был с Ним три человеческие жизни! Наверняка, Он скучает. Я бы тосковал», - Вацлав переводит взгляд на мобильный телефон, который лежит на столе тут же. – «Но он не человек», - сам себе возражает. Его взгляд перемещается на ярко желтый стикер, где был записан номер телефона. Одиннадцать цифр неразборчивым почерком.
Вацлав медлит. Он прокручивает в голове события последней недели. Именно столько времени прошло с момента его находки.
Это был понедельник. Слишком жаркий для мая. Хотелось выбраться из кожи, что бы стало прохладнее. Или уехать на воду. Но работа, это кошмарная ежедневная работа с ее ненормированным графиком съедает все возможное время и ломает планы. В тот понедельник повезло, после обеда Дольф сжалился и отпустил страдающего от невозможной жары европейца домой. Вацлав не заставил себя уговаривать и улизнул, едва начальник успел договорить последнее слово. Встреча с медальоном состоялась через две трети часа, в парке. Вещица призывно сверкнула на солнце и Вацлав, словно сорока, пошел на ее зов. Находка оказалась на диво хороша. Изящная, тонко сработанная, невооруженным глазом заметно, что старинная. Конечно же, чех забрал ее с собой. Естественно, что он изучил ее вдоль и поперек. Разумеется, он открыл медальон и увидел внутри портрет Принца города и какой-то незнакомой девушки. Вацлав до конца дня разглядывал медальон, пытаясь понять, кто его владелец. Вечером его позвали выпить друзья, и мысли о находке были оттеснены на второй план.
Вторник пролетел незаметно, и измотал Вацлава до состояния растения. В городе завелся какой-то псих, который убивал мирных граждан. Как всегда. Полисмен, владеющий ретроспецией, изучал улики. С учетом стихийности его способностей, чех просидел над вещдоками до поздней ночи, поочередно прикладывая их к запястьям, пока в голове не запестрели события. Едва угомонив свой желудок, который живот отозвался на кровь и мясо, которое раньше было людьми, он рассказал полученную информацию и отправился домой – отсыпаться.
Среда стала его заслуженным выходным, после тяжелой нагрузки. В этот день Вацлав решил поэкспериментировать с медальоном. Не хорошо подсматривать, но любопытство оказалось слишком сильным. Сильнее инстинкта самосохранения. Человек устроился на диване в гостиной и приложил медальон к запястью левой руки.
Если бы его дар срабатывал так каждый раз, чех сошел бы с ума или стал самым полезным сотрудником своего департамента. К счастью, такие озарения случались редко.
Шквал чужих эмоций унес сознание Вацлава в далекое прошлое.

… теплые женские руки, мягкая улыбка. Она треплет меня по волосам, а потом надевает мне на шею медальон. Я смеюсь. Мама. Это ее подарок. Она дарит его своему маленькому мальчику. Мама…

… мне холодно. В груди пустота и одно, всепоглощающее чувство жажды. Я не могу напиться, сколько бы воды не выпил. Мне больно, внутренности скручиваются, я с трудом понимаю, где я, кто я. Я хватаюсь за сорочку на груди, пытаюсь расстегнуть ее, но ткань расползается клочьями под руками, я касаюсь медальона на груди. Ко мне подводят девушку. О, боги, как она пахнет. Жажда застилает мне разум… Следующее, что я вижу – тело девушки на полу. Она мертва. Жажда во мне притупилась и замолчала…

… бал у моей Создательницы, я вижу его. Впервые. Он прекрасен. Черные волосы, синие глаза, улыбка, голос – совершенен. Я привычно сжимаю в руке свой медальон…

… Джулиана, прекрасная, нежная Джулиана. Я рассеянно глажу поверхность украшения большим пальцем. Возлюбленная. Она сидит в зале, что-то мастерит. Я не заслуживаю столько счастья…

… Раскрываю крышку медальона, теперь там портреты моих дорогих Джулианы и Жан-Клода. Они всегда со мной…

… медальон падает на Его грудь, он смеется, говоря, что бы я снял безделицу, я упрямо мотаю головой, отказываясь. Он фыркает, закидывая украшение мне на спину, после чего тянется к моим губам…

… смотрю на себя в зеркало. Этот уродец, кто он такой? Я? Невозможно. Эти шрамы. Я сжимаю медальон на груди, так, что края режут мне кожу…

… я ненавижу себя, Жан-Клода, людей, весь мир. Ненависть сжигает изнутри…

…боль, смертная тоска, тщетное желание отомстить…

Водоворот воспоминаний становится одной эмоцией боли, Вацлав разжимает руку, выпуская из нее медальон, и понимает, что лежит на полу, лицо залито слезами. Чех долго не может подняться. Через несколько бесконечных минут ему достает сил перебраться на диван. Мужчина лежит на спине, бездумно глядя в потолок. Он чувствует себя пустой оболочкой. Всё, что он понимает – медальон принадлежит не Принцу города, а его соратнику. Ближайшему. Думать об этом сложно, поэтому Вацлав закрывает глаза и старается считать овец. Надолго сил не хватает и он засыпает.
Просыпается человек ближе к ночи, разбитый, с болью во всем, что может болеть. Со стоном поднимается с дивана, старательно обходя медальон, который упал на пол. Пока не хочется к нему прикасаться.
Прохладный душ облегчает состояние. Вацлав снова начинает чувствовать себя собой. Всё еще не хватает энергии на то, что бы ворчать и ругать себя за любопытство, а небеса за «дар», щедро преподнесенный смертному – дай вам, боже, что мне не гоже. Остаток ночи Вацлав крутится с бока на бок в своей постели, пытаясь заснуть. Или хотя бы перестать думать о владельце медальона. Удается это из рук вон плохо. В конце концов, измученный мыслями, мужчина засыпает.
В четверг он опоздал на работу и выслушал град насмешек от любимых коллег, которые, глядя на помятую морду чеха, дали волю фантазии. Вацлав не обиделся. Только один раз отвесил подзатыльник. А потом воспользовался лучшим терапевтическим средством – ушел с головой в работу. О владельце медальона и его жизни, если существование за гранью смерти можно назвать жизнью, Вацлав вспомил в обед. И это становится причиной исчезновения аппетита. Коп медленно ковырял в своей тарелке вилкой, а коллеги с новой силой взялись строить предположения о том, что лишило Вацлава не только сна, но и аппетита. Он только хмурился в ответ.
Пятница ничем не примечательна, кроме того, что в перерывах между работой Янса думал, что надо бы убрать медальон с пола. И, возможно, стоит вернуть его владельцу. Последняя мысль отзывалась сосущей пустотой в животе. Вечером мужчина осторожно, ухватившись за цепочку, поднял медальон с пола и переложил его на стол.
Суббота – уикенд. Весь день Вацлав пропадал в городе, делал бессчетное количество фотографий – отвлекался. Познакомился с двумя симпатичными девицами, сделал несколько кадров, и обменялся с ними телефонами, что бы потом отдать фотографии. После они пили кофе в парке, а мужчина размышлял о том, что вампиры никогда не смогут вот так посидеть в парке и поглядеть на то, как темнеет небо. Ему сделалось грустно. Вацлав попрощался и быстро ушел. В голове окрепла мысль о том, что медальон необходимо вернуть владельцу.
Большая часть воскресенья уходит на поиски номера телефона, по которому можно связаться с правой рукой Принца города.
В конце концов, поиски заканчиваются успехом. Однако мужчина понимает, что искомый вампир, наверняка, уже в курсе поисков. Зачем копу искать вампира? Верно, незачем.
Со вздохом Вацлав поднимает голову с рук, быстро набирает номер телефона и ждет. Три длинных гудка в трубке стоят примерно восемь метров нервных волокон взрослого человека. Когда гудки прерываются, означая установление соединения, человек не дожидается слов с того конца. Он выпаливает заготовленное:
- Доброй ночи. Прошу прощения за беспокойство, но могу я поговорить с мсье Ашером?

Отредактировано Vaclav Jansa (06.02.12 15:23:51)

Телефонный разговор согласован с Ашером

Паника, одолевавшая Вацлава весь вечер, с тихим хлопком лопнула и растворилась в воздухе. Спокойствие смертника опустилось на мужчину. Отношения чеха с вампирами были более чем скудными, а представления основывались на мнениях окружающих и выражались примерно следующим образом – не буди лихо, пока спит тихо. Нет, ну, Вацлав, конечно, надеялся, что конструктивный диалог с кровососущей братией возможен, но вдруг нет? Из этого самого «но» и бралось то самое спокойствие смертника. Потому что соединение уже было установлено, и помощник Принца города уже ответил. Рубикон перейден.
Вацлав кашлянул, неосознанно затягивая время:
- Мое имя Вацлав, - нужды представляться полным именем чех не видел, как и выдавать какую-то дополнительную информацию, ибо обращался неофициально, по личному делу. – Я думаю, что нашел нечто, принадлежащее вам, и хочу это вернуть.
«Оказывать непрошенную услугу существу, облаченному властью – это похоже на провокацию и дергание за усы», - отстраненно подумал полисмен.
Пока в трубке царило молчание, человек успел прислушаться к ощущениям. У мужчины из его «воспоминаний» должен был быть именно такой насыщенный полутонами голос. Вообще, ощущения расслаивались – то, как его ощущал Вацлав, на основании «памяти» медальона и его первых впечатлений – это было похоже на самое начало диффузии. Разные по качеству и содержательности импульсы свивались и перевивались в неоднородное, но органичное нечто, имя чему было Ашер.
На том конце снова зазвучал голос:
- Приятно познакомиться, Вацлав, - медленное и тягучее произношение, словно напевное. Человек никогда не предполагал, что его имя может так звучать. Однако после этого голос вмиг стал звучать напряженнее, и чех подумал, что не ошибся, предполагая значимость медальона для вампира. - Нашли?  И что же вы нашли, месье?
- Это медальон. Небольшой, размером с карманные часы, чеканная крышка, судя по всему, это старинная вещь, - человек сухо выдавал информацию, с отстраненным удивлением отмечая, что первоначальный страх и оцепенение в преддверии диалога с этим существом сменяются любопытством и болезненно острым чувством дежавю. – Мсье Ашер, я просто хочу вернуть его вам. В смысле… - Вацлав передумал в последний момент, так что миг размышлений выдала запинка, и закончил, - Просто вернуть вещь ее хозяину. В роде, как если бы я нашел чужой телефон… - «Куда постоянно звонила бы мать, жена, брат и куча других родственников, сводя меня с ума просьбами вернуть дорогую вещь владельцу» - эта мысль осталась не высказанной.
- Медальон... – шепот и вздох на том конце линии. - Я буду очень Вам благодарен, если вы вернете мне эту вещь... она дорога мне, - пауза. - Только, - еще одна пауза и неприятный, но неизбежный вопрос, - Откуда вы узнали, что вещь принадлежит мне, месье?
Вацлав поморщился, он решил, что коль уж полез в логово дракона, вести себя надо максимально честно, ибо ложь все равно обнаружится.
- Видите ли, я медиум и могу… - мужчина задумался, как бы это сказать, - знать прошлое предметов, если определенным образом прикоснусь к ним. Вы яркая личность, вас сложно не узнать, - опасаясь, что слова будут неправильно восприняты, Вацлав торопливо добавил, - Рядом с Принцем города вы один, - понимая, что безнадежно завяз в том, что пытается сказать, человек сглотнул, все еще надеясь спасти положение. – Позвольте мне просто отдать его. Это слишком личная вещь и с ней слишком много связанно, что бы я мог спокойно держать ее у себя.
- Медиум, - Ашер медленно повторил, глубоко вздыхая. - Давайте встретимся сегодня, не хочу обременять вас необходимостью  еще один день таскать медальон с собой, - Его голос выдавал легкое нетерпение, возможно даже раздражение - Как вы отнесетесь к тому, что бы приехать в Запретный плод? Или вы предпочли бы более нейтральную территорию?
- Признаюсь, мне было бы спокойнее встретиться на нейтральной территории, - у него осталось устойчивое ощущение недовольства в голосе собеседника, а недовольство вампира... не сулит ничего хорошего. - Я готов встретиться с вами в любое время. Сегодняшний вечер отлично подходит.
- Ожидаемо, - разразился приятным, мелодичным смехом. - Тогда могу предложить вам бар "Лагуна". Достаточно нейтрально для вас, mon ami?
Вацлав мгновение помедлил, вспоминая, что это за место, после кивнул, озвучивая согласие:
- Вполне, благодарю вас, мсье. Во сколько? – отзвуки смеха вампира продолжали звучать в памяти, отзываясь мурашками.
- Через час, если вам удобно.
- Я буду через час на месте. - Человек помедлил, и решил, что раз он знает, как выглядит внешность вампира, о своей говорить не обязательно - они все равно встретятся.
- Отлично. Тогда до встречи, пан Вацлав, - Ашер отключился, а Вацлав уронил голову на руку, судорожно вздыхая.
Кто же, черт возьми, знал, что говорить с личностью, чью жизнь ты так далеко назад видел, будет так сложно. Словно, старый знакомый, которого знаешь миллион лет. И невозможно говорить с ним так официально и отстраненно. Как нельзя говорить так с самим собой или близким другом.
Однако времени на рефлексию не было, и Вацлав решительно поднялся. Он подошел к гардеробу, размышляя, что одеть. Хотелось соответствовать каким-то образом. После короткого раздумья и обстоятельного разглядывания запасов вещей, Вацлав решил, что классика всегда актуальна, поэтому достал черные брюки и белую рубашку. Вид, конечно, казенный, но что делать? Зарплаты служащего едва ли хватило на фатоватую одежду.
Четверть часа ушла на сборы и одевание, еще десять минут на то, что бы выехать со стоянки, полчаса в пути, и без пяти минут назначенное время Вацлав входил в зал, старательно отыскивая глазами «знакомую» светлую голову вампира из его видений.

«Черт возьми, а может, не стоило? Может, надо было выбросить к дьяволу это штуковину и забыть всё, как страшный сон? Те, кто много знают, долго не живут…» - Вацлав нервничал, жевал губу, раздражался, что не подумал о своей безопасности. И, ведь, никому ничего не сказал. Куда пошел? Зачем? А с другой стороны, как об этом скажешь?
«Эй, чувак, я тут нашел медальон, хранящий воспоминания о целой жизни одного вампира. Его Ашером зовут. Как, ты не знаешь, кто такой Ашер? Это помощник главного кровопийцы Сент-Луиса. И бывший возлюбленный, по версии медальона. Гораздо ближе, чем просто возлюбленный. Так вот. Я пошел отдать ему этот медальон. Он, конечно же, поймет, что я теперь про него знаю больше, чем родная мамочка. Так что, если я не вернусь – считайте меня коммунистом» - это же чистой воды самоубийство. Извращенное. Вся эта затея один сплошной акт суицида. Вампирам чуждо понятие гуманности. По крайней мере, так говорят их ненавистники. Впрочем, гуманные существа, пьющие кровь на завтрак – это даже звучит дико.
Полисмен потер шею:
- Вацлав, будь мужиком, в конце концов! Хватит трястись, раз решил уже, - чех рявкнул сам на себя, и решительно шагнул в двери бара «Лагуна».
Антураж заведения радовал глаз. Особенно радовали глаз танцовщики и танцовщицы на небольшой сцене в конце зала напротив входа в зал.
Человек позволил себе задержать взгляд на извивающихся в такт музыке телах, и задумался о физиологии. Человеческое тело, при всем его совершенстве, не способно на такую пластичность.
«Вампиры или оборотни?» - задался вопросом Вацлав и обругал себя повторно.
«Придурок, уже пора о вечном думать. И о том, то будет заботиться об Иржи. Он хоть и кактус, но очень любит заботу», - мужчина обвел зал взглядом, отыскивая знакомого вампира. Найти его не составило труда – достаточно было заметить того, вокруг кого витала аура уверенности и силы.
Видеть в реальности того, чьи воспоминания видел, оказалось слишком странно. Вацлав несколько мгновения стоял на месте, не решаясь шагнуть вперед.
«Главное, не смотри ему в глаза», - напомнил сам себе коп. – «Господи, прости меня, грешного, и милостиво прими в свои чертоги». Сам от себя не ожидая такой набожности, чех всё же пошел к столику, за которым сидел роскошный мужчина.
- Добрый вечер, мсье Ашер, - едва показавшись в поле зрения своего визави, поздоровался Вацлав. Голос показался чужим и каким-то сиплым, так что пришлось кашлянуть. – Это со мной у вас назначено рандеву.
Человек отодвинул стул напротив и устроился.
Оказалось, что не смотреть в глаза собеседнику это очень сложное дело. Приходилось обрывать движение взгляда, и отводить в сторону. Человек старался выглядеть менее встревоженным, чем был на самом деле. Взгляд метался то по одежде вампира, но по плечам, однако выше носа не поднимался. Особенное внимание привлекали губы. Но рассматривать их Вацлав считал неприличным. Вообще, он чувствовал себя не в своей тарелке, мягко говоря, а невозможность читать настроение собеседника по глазам и вовсе выбивала почву из-под ног.