ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

- Начало игры -

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

Он помнил, как сейчас: их первая встреча случилась на одной из арт-выставок города. Некий модный художник, распиаренный богатыми спонсорами, чью благосклонность он заслужил, отнюдь, не талантами возни кисти по холсту, открыл показ собственных картин. Галерея принимала посетителей круглосуточно. Ненавязчивая музыка, приглушенное освещение, изысканные одеяния гостей резко контрастировали с висящими на стенах полотнами. То, что на них было изображено, больше напоминало смесь в тарелке малыша, где к остаткам каши, попадало молоко, шоколад, яблочное пюре и все это тщательно перемешивалось маленькой, пухлой ручонкой.
- Ивет. Можно просто Ив. - Так она представилась, деловито протянув узкую ладонь для пожатия.
С той самой встречи прошло, как минимум, две недели, прежде, чем они встретились вновь. На этот раз в одном из ночных ресторанов. Она была в компании представительного кавалера. Он - в компании деловых партнеров. Мимолетное пересечение взглядов, легкий наклон головы, как приветствие. В тот вечер оба были на пути к чему-то большему. Он искал новых клиентов. Она - пыталась закончить непродолжительные отношения.
Но следующая встреча изменила и сплела жизни обоих.
Столкновение, банальное до зубовного скрежета, произошло на улице. Она вышла около полуночи из интернет-кафе. Он просто шел мимо. Она искала работу. Он был готов нанять работника. Беседа завязалась сама собой. Ее итогом стало заключение договорных отношений. Ивет стала секретарем Марка, приглашенным в новый, недавно открытый на тот момент офис. И вот уже несколько лет она является бессменной помощницей адвоката.

Парой часов ранее, Ивет перевела поступивший в офис звонок на сотовый телефон Марка. Разговор был, насколько неожиданным, особенно, если помнить о личности звонившего. Обычно, высокопоставленные господа не стремились к личным беседам, но порой они снисходили и до простых "смертных". Диксон никогда себе не льстил (хотя, может, пару раз было, чего уж греха таить). Он знал, что является обычным правозащитником из огромного множества других. Не так давно принятый в Гильдию Адвокатов, он часто видел ухмылки на лицах своих коллег. Но разве было ему до них дело? Совсем нет.
Сегодняшний звонок попадал в категорию "дар свыше". Не каждый день предоставлялась столь интересная работа, за которую еще и обещали платить совершенно нескромные суммы, учитывая важность замешанных в деле интересов.
Получив на руки копии всех интересующих документов, которые только смог раздобыть, тщательно изучив в них каждое слово, каждую подпись и каждую печать, Марк собрал все необходимые на первом этапе сведения. В том числе и сведения о своем подзащитном. Вернее, подзащитной, которая ныне отдыхала в одной из палат городской больницы, если верить поступившей информации. А повода не верить не было - все каналы наперебой вещали о перестрелке.

Дорога до госпиталя заняла не более двадцати минут. Том включил радио и слушал новости, которые то и дело переключались на самое яркое событие минувших суток, дополняя его предположениями, теориями и комментариями всевозможных экспертов, только малая часть которых являлась дипломированными экспертами в той или иной области, а все остальные - знаменитые персоны, желающие даже на таком событии сделать себе рекламу, засветившись в обсуждениях.
Знать то, что знала пресса - было очень важно. С помощью массмедиа можно не только сплетни распространять, но и управлять толпой, подняв на бунт или же направив по ложному следу. Радовало, что никакой важной информации к журналистам еще не просочилось. И следовало удостовериться, что не просочиться. Нынешнее дело требовало деликатности, и не терпело огласки. Ох уж эти тайны...
Далее в планах стоял визит к полицейским, что первыми прибыли на место перестрелки. В идеале было бы хорошо получить копии их рапортов. Или хотя бы ознакомиться с ними. Но все могло пойти совсем не так гладко, как хотелось. Нужно было посылать на место своего дознавателя. Пока в районе складов собралась толпа зевак и специалистов, еще один человек не вызовет ни у кого подозрения. Ну а все то, что стало известно прессе, скоро из тайного станет явным. Возблагодарим за это борющиеся за рейтинги телеканалы.

Медсестра у стойки регистратуры непростительно долго всматривалась в адвокатское удостоверение, протянутое ей. Марк было решил, что она так и заснула с открытыми глазами, но в тот момент, когда уже собирался окликнуть ее - она очнулась, устало моргнула, вернула удостоверение и нашла по данным в базе номер палаты, в которой находилась интересующая посетителя пациентка.
- Но мы не сможем вас туда сейчас пустить. Приемные часы давно закончились. - Даже зомби разговаривали более эмоционально.
- Сделайте исключение. - Обворожительная улыбка, подкрепленная плиткой шоколада, легшей на пути осоловелого взгляда медсестры, была чуть более весомым поводом, чем просто слова. - Пожалуйста. Обещаю, что не пробуду долго, чтобы не утомлять миз Пауэр.
Палата находилась несколькими этажами выше. Так что путь до нее занял не так много времени. Длинный коридор с рядом одинаковых дверей, на каждой из которых было окно из искусственного стекла и привинченный ящик для каких-либо документов, адресованных тому или иному больному, которые разносили местные курьеры.
Постучав в дверь и, не дожидаясь ответа, Марк вошел в палату. Ее обитательница, похоже, спала крепким сном. Но разговор не требовал отлагательств. Если не уточнить детали сейчас, пока воспоминания еще ярки, а третьи стороны не узнали лишнего, то с наступлением утра может стать слишком поздно.
- Миз Пауэр, - негромко позвал Диксон, остановившись в изножье больничной кровати. - Миз Флауэр Пауэр, проснитесь.

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

- Все в порядке, миз Пауэр, - возможно, не слишком убедительное начало. Ведь обычно, когда говорят: "Не беспокойтесь", то как раз и следует начинать беспокоиться. А когда говорят: "Все в порядке", то, однозначно, в порядке далеко не все. Диксон поспешил заполнить возникшую паузу, чтобы не пробуждать ненужных подозрений, позволяя рождать в голове всевозможные догадки о его истинной цели визита. - Меня зовут Марк Диксон. Я ваш адвокат.
Девушка приходила в себя, вырываясь из навязчивых щупалец сна, заманчиво убаюкивающих расслабляющими и болеутоляющими препаратами. Теперь можно было и подойти ближе, убедившись, что опасности никто ни для кого не представляет. Наученный горьким опытом, Марк предпочитал держаться от тех, кого следовало будить, на расстоянии. Так однажды ему со всей силы влепили звонкую пощечину, когда он попытался разбудить некую особу. И, спрашивается, за что? Только за то, что оказался в неудачное время в неудачном месте. И откуда вообще у спящей взялось столько силы? Враки все это про вялое состояние спросонья.
- Меня наняли те же люди, что и вас. - Эта информация должна была помочь Флауэр проникнуться большим доверием к незнакомому субъекту. Обманывать ее никто не собирался. И выпытывать обманом никаких сведений тоже. Марк не тешил себя иллюзиями, что вот прямо сейчас девушка на радостях расслабиться и кинется ему все рассказывать, осыпая мельчайшими деталями о направлении ветра на территории складов, когда она там была, и царапинах на лобовом стекле ее автомобиля.
- Я не собираюсь здесь надолго задерживаться. Поэтому мне необходимо услышать от вас главное. С кем вы успели поговорить после... инцидента? - Да, нейтральное слово "инцидент", которым можно завуалировать все то, что произошло несколькими часами ранее. Любой, кто услышит его со стороны, ни о чем и не догадается. - Кто к вам подходил после того, как вас увезли с места событий? Я понимаю, что сосредоточиться сейчас очень сложно. Но я прошу вас, постарайтесь вспомнить.
Мягкий, успокаивающий тон голоса. Наверное, таким же общаются психиатры со своими пациентами. Ведь важно донести суть слов, не упустив ни малейшей детали. В деле важно все. И любая неточность может развалить то, что строилось с большим трудом днями и месяцами.
- Не упускайте никаких деталей. Возвращайтесь к ним, если что-то вспомните. Мне важно знать как можно больше подробностей.
Придвинув стул ближе к больничной койке, Диксон опустился в него, достав из внутреннего кармана прихваченный с собой блокнот и ручку, приготовившись делать пометки в ходе беседы. Возможно, стоило и миз Пауэр показать свое удостоверение адвоката. Одно только упоминание "работодателей" не растопит льда. Любой ушлый журналист, решивший сорвать банк и взять эксклюзивное интервью у недавно поступившей пациентки, в которой он мог заподозрить героиню нынешнего вечера, наверняка поступил бы точно так же: пробрался в палату, представился вымышленным именем, наплел с три короба, метя наугад, не ожидая, что девушка действительно окажется той, кого он ищет... Но, кто не рискует... тот не получает наград за выдающиеся достижения в журналистике по итогам года. В любом случае, Диксон был готов ответить на любые вопросы, которые полетели бы в его сторону. Ему нечего скрывать. Он такой же наемный работник, как и его клиент. Только его поле битвы зал суда, а его жертвы - лица, пострадавшие из-за действий или бездействий его же подзащитных. Так и кто здесь больший монстр?

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

После того, как все существа, ранее считавшиеся сверхъестественными и вымышленными обрели законное право на существование, они получили возможность иметь паспорта и прочие официальные документы, удостоверяющие их личности. Так что совершенно никого не удивляло, если в графе "раса" стояли слова, ранее печатавшиеся лишь в фэнтезийных романах, а цифры возраста были трехзначными. Не всегда, конечно, подобное было на руку. Встречались в повседневной жизни и те, кто люто ненавидел вервольфов, вампиров и всех остальных. И у каждого на то была вполне весомая причина, а не просто детские страхи. Даже сейчас существовали стаи, парды и иные сообщества, которые отрицали саму идею "цивилизованных монстров". Они предпочитали оставаться дикими, жить вдали от городов, и охотиться на людей.
Но их было слишком мало, в соотношении со всеми остальными. Их можно сравнить с группировками скинхедов в людском обществе. Бывало, что какой-нибудь из членов такой группы, устав от идеологии, мог переметнуться на сторону существ, предпочитающих жить в ладу с людьми. В общем, все, как у всех.
Достав из внутреннего кармана удостоверение, обернутое в мягкую кожаную обложку черного цвета, Марк протянул его клиентке. Он сомневался, что лекарства и полученные травмы помогут девушке с легкостью сконцентрировать взгляд на напечатанных буквах, подписях и штампах, не вызвав неприятной боли, похожей на укол длинной иглы прямо в височные области, но не смотря на это, не стал противиться просьбе.
- Вот, пожалуйста.
Разумеется, нужно было изначально говорить не расплывчатыми, туманными фразами, а конкретными, по делу, чтобы дать понять, что он не просто человек с улицы, а действительно в курсе случившегося. Придвинув стул еще ближе к кровати и наклонившись вперед, но не настолько близко, чтобы шептать доверительно секретики на ухо миз Пауэр, оставив между своим лицом и лицом девушки добрых пол метра, Диксон бегло заговорил.
- Я имею ввиду перестрелку в районе складов. Я знаю, что вы были наняты мексиканской стороной для устранения вервольфа... назовем его "господин В", чтобы в дальнейших наших разговорах не звучало никаких имен. Мне так же известно, что ликвидация прошла на законных основаниях - копии документов у меня на руках. Но... - Со стороны миз Флауэр все было более, чем до непристойного гладко и чисто. Работа выполнена так, что не придерешься. Прикрыты почти все фронта... Почти... Иначе бы не состоялось того телефонного разговора с неким мистером, упоминать которого сейчас совершенно не требовалось. Лишняя информация никогда не способствовала крепкому сну. - Но могут возникнуть непредвиденные обстоятельства. Пресса уже подняла шумиху. И, не смотря на внешнюю законность вашей работы, могут появиться иски со стороны Штатов. Бреши есть в любом корабле. Учитывая все факторы, сторона-наниматель заинтересована в том, чтобы у них не возникло конфликтов со страной, в которой вы сейчас находитесь. Полагаю, к сожалению, вы являетесь тем промежуточным звеном, которое может стать катализатором конфликта. - Марк снова сделал небольшую паузу, позволив осмыслить все то, что только что произнес. - Я здесь для того, чтобы этого не произошло. Я буду участвовать в рассмотрении исков, которые могут быть возбуждены против вас.
Отклонившись назад, почувствовав прохладную спинку больничного стула, обитого искусственной кожей нейтрально-серого цвета, Диксон посмотрел на пустую страницу блокнота, а затем вновь поднял взгляд, добавив к словам вежливую улыбку.
- Пожалуйста, миз Пауэр, расскажите мне, с кем и о чем вы сегодня уже успели поговорить.

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

Марк улыбнулся, потеряв взгляд Флауэр. Теперь она не могла бы заметить даже этой улыбки. Конечно же, обвинять ее в грубости и невежливости было бы нелепо. Она не просто человек, которые в большинстве своем действуют согласно первобытным предрассудкам, о том, что нельзя смотреть вампирам в глаза. Точно так же, как и нельзя улыбаться при встрече с цыганами, но миз Пауэр являлась еще и охотником. А у них на сей счет строгий регламент. Любой вампир - потенциально опасный преступник. Даже вот такой. Совершенно "домашний" и "ручной". Диксон почувствовал острую необходимость кое-что прояснить, прежде, чем разговор вернется к обозначенной теме. Первоочередной задачей было установление доверительных отношений между адвокатом и его клиентом. Таких же, какие возникают между психологом и его пациентом, между священником и исповедующимся. Никаких тайн. Интересы клиента - превыше собственных.
"Интересы клиента - мои интересы".
- Миз Пауэр, можете звать меня просто Марк. И... не беспокойтесь. Для меня безопасность клиента - превыше всего. Так что для вас я не опаснее комара. И коль я впрягся в эту повозку правоохранительной системы, поверьте, за мной ведется куда более серьезный надзор, чем за любым другим моим коллегой-человеком. Вам нечего опасаться.
Насколько убедительной была эта речь - покажет лишь время. Тяжело бороться со своими страхами - это неоспоримый факт. Так что от Флауэр Марк не ждал ничего. Если девушка и дальше предпочтет отводить взгляд и ходить со связкой чеснока вместо колье - он не будет против. Сам же не смотреть в лицо он не мог. Порой, его выражение говорило намного больше, чем произнесенные слова.
- Выезд из страны при нынешних обстоятельствах вам никто запретить не может. Но кто знает, что произойдет через месяц или два. - Грустно и обидно осознавать, что ты становишься пешкой в чьей-то игре, когда сам ровным счетом ничего противозаконного не делал. Не нарушал никаких правил. Даже похлопотал об их соблюдении. - Мне не хочется вас разочаровывать, но вы оказались в очень щепетильном положении. Поскольку часто наши страны ищут повод для конфликта, то ваш случай может стать отличным источником его разгорания. В наших с вами интересах не допустить появления подобного прецедента. К тому же, местный ордер - это не документ государственного масштаба. И на высшем уровне его легко могут развеять по ветру.
Горькая пилюля? Ложка дегтя? О, нет. Это целая бочка дегтя. Горький привкус во рту, делающей любую пищу непригодной для употребления, отбивающий аппетит надолго.
Перевернув страницу блокнота, Марк бегло прочел тезисы, выписанные по дороге до госпиталя, из документов, полученных от мексиканских и местных источников.
- Будьте добры, уточните звероформу ликантропа. Документы из его личного дела у меня пока отсутствуют. - Не все можно собрать за ограниченное время. Но машина уже запущена, так что файл будет лишь пополняться. - И расскажите то, что сказали следователю. Все произнесенное вами, окажется в его рапорте. Потому, мне хочется быть уверенным, что он не исказит ваших слов, когда я смогу получить копию этого рапорта. А затем расскажите все то, что не рассказали ему. Это необходимо для вашей защиты. Мне нужно знать, какая сторона у нас наиболее ослаблена, где есть пустоты, которые требуется прикрыть.
Время неумолимо бежало. Даже во время разговора, оно не тянулось, как следовало бы того ожидать. Шоколад на стойке регистратуры, конечно, дал Марку небольшую отсрочку, но в любой момент на пороге палаты могла появиться медсестра, такая же сонная и уставшая, как и большинство обитателей госпиталя, и потребовать оставить пациентку в покое, закончив тем самым важный разговор. Но торопить Флауэр было нельзя. Лучше недоговорить сейчас, продолжив при следующем визите, чем второпях напридумывать ложных фактов, которые впоследствии еще аукнутся.

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

- Когда мне предоставят копию рапорта, боюсь, я не смогу вам его показать до тех пор, пока не услышу все же вашу версию, чтобы написанное полицейскими не сбивало вас с мысли и не рождало ложных воспоминаний. - Марк не поднимал взгляда от блокнота, быстро записывая туда что-то мелким, убористым почерком. - Но я так же и не стану настаивать, чтобы вы все рассказали именно сейчас. Мы потратили достаточно много времени на эту встречу. И хорошо поработали. Для начала, познакомились, увидели друг друга в лицо. Это уже большой шаг. Я знаю, что мы представляем враждующие стороны, если посмотреть на меня, как на вампира, а на вас, как на охотницу за мне подобными, но порой... обстоятельства вынуждают сотрудничать. И отрадно, когда это не обстоятельства, от которых зависит выживание того или иного субъекта.
Оторвав взгляд от бумаги, Диксон закончил эту философскую вставку, которая, в общем-то, была совершенно бессмысленной и ни к чему не подходила. Но, возможно, дала какое-то представление о нем самом: он умеет читать и писать - он не то чудовище, которое все вокруг себя ломает и крушит в приступе слепой ярости, руководствуясь лишь природными инстинктами.
- Исходя из того, что известно на данный момент, самая плохая теория, что можно выдвинуть - это то, что все действительно было подстроено, что это чей-то безумный, продуманный и не лишенный оригинальности план. А вы оказались инструментом для его реализации. Но если бы все было действительно плохо, то я бы здесь сейчас не сидел. Есть те, кто хочет разрешить эту ситуацию мирным путем с минимальными жертвами. И они на вашей стороне. У нас есть все шансы, чтобы легкая непогода не стала штормом.
Стоило помнить, что человек - хрупок по своей натуре, ему требуется больше отдыха для восстановления функций организма, нежели иным существам. Вот и Флауэр выглядела весьма уставшей и измученной этим разговором. Ну еще бы... Вечер прошел бурно. А тут еще будят посреди ночи и требуют заниматься умственной деятельностью, вспоминая то, что мозг мог счесть ненужной информацией, забыть, стереть, освобождая место для новых данных. Но... это дело еще добрую неделю будут муссировать в прессе, если что-то более громкое не затмит "любимую" тему. Кивнув скорее самому себе, поставив тем самым точку в беседе, Диксон выпрямился на стуле.
- Полагаю, вам это известно, но тем не менее, я не могу не напомнить. Пожалуйста, не обсуждайте более ни с кем события этого вечера. Ни с медицинским персоналом. Ни с представителями полиции. Ни с кем-либо другим. Пусть этот будет хоть президент Соединенных Штатов. Не обсуждайте без моего присутствия. Таким образом, мы сможем постараться избежать ненужных рифов, что появятся на этом пути.
Положив отданные миз Пауэр документы во внутренний карман пиджака, Марк достал оттуда одну из визитных карточек.
- Звоните. - На визитке был оттеснен номер офиса Диксона, на обратной стороне Марк от руки написал свой сотовый. Это дело стояло в разряде Важных, а значит могла потребоваться связь без посредника, который лишь замедлял процесс. Положив карточку на край стола у больничной кровати, вампир поднялся со стула. - Отдыхайте и выздоравливайте. Я приду к вам завтра.
Хотелось верить, что выстроенная теория заговора - всего лишь повод для написания сценария к одному из множества фильмов той же тематики. Но она не была лишена логики. Вот только... Все исходило не от Принца, который как раз и начал беспокоиться за свою шкуру, нанимая адвокатов, а кем-то из его приближенных, кому его правление пришлось не по нутру. Ах, какой изысканный способ устранения конкурента. Когда это ножи в спину и клинки в горло перестали быть модными? С какой стати простейшие способы решения проблем перешли на более высокий уровень, более тонкий уровень политических игр?
"Марк, Марк, ты сам себе придумываешь головную боль. Смотри на вещи проще. Здесь нет заговора. Здесь есть обычная халатность, недосмотр и поспешность. Не усложняй. Не ищи подводных течений там, где их нет".
"Но ведь нужно предусмотреть все... все возможные варианты. Даже столь бредовые".
"Похвально. Но не зацикливайся на них".
Голос разума, удивительно похожий на голос Тинаш в очередной раз возвращал с небес обетованных на землю, где все было совсем не так, как в литературных бестселлерах.

Отредактировано Mark Walter Dixon (07.02.13 19:34:17)

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

У каждого в его жизни наступает тот самый переломный момент, когда человек... или иное существо, оглядывается на всю свою жизнь и понимает, что нужно что-то менять. Когда-то Марк был обычным ребенком, играющим дни напролет со своими сверстниками, позднее, после смерти отца, ему пришлось резко повзрослеть. И кто знает, что произошло бы с ним дальше, кто знает, что стало бы с их семейной плантацией, если бы ему не пришлось родиться заново. В новом образе - образе вампира. И все началось снова... Неконтролируемые желания, непреодолимый голод... Как после тяжелой аварии человек снова учится ходить, так и Диксону после обращения приходилось снова учиться быть... человеком.
Но у него был хороший учитель, который стал для него всем.
Можно сказать, что Марк-вампир родился одновременно с зарождением в Штатах правовой системы, как таковой. Декларация независимости, провозглашающая равенство людей, Конституция, Билль о правах - все это появлялось в те годы, когда Уолтер только учился просыпаться с закатом.
И, не смотря на то, что человеческая жизнь теперь не была частью его жизни, но она текла где-то рядом, так или иначе пересекаясь с его жизненной тропою.
После смерти Тинаш Марк не стал беспощадным убийцей, он не стал прозябать вечность в сырых склепах, он избрал иной путь - вышел к людям. Пусть не сразу, постепенно, но уже тогда он стал изучать ту сторону человеческой жизни, что была заключена в правовых трактатах. О тех свободах и правах к которым стремилась их семья в далеком прошлом, когда все они еще были вместе.
Более ста лет изучения права. Почти с самого момента его появления, когда страна представляла собой тринадцать колоний, подчиненных Британской империи. Время было на его стороне. Именно эти годы позволили адаптироваться к развивающему обществу. Радовало одно, что в отличии от языка современных технологий, язык права был куда менее подвержен изменениям. Так что любой монолог на правовую тему из уст вампира был похож на речи, что можно услышать в современных залах заседаний.
- Для США подобное не является нормой. Но везде есть исключения из правил. И я действительно рад, что смог пробиться и продолжаю пробиваться через препятствия, выстроенные из предубеждений и суеверий. С появлением сверхъестественного права, полагаю, логично появление и сверхъестественных адвокатов, которые могут взглянуть на ситуацию изнутри. Закон пока еще не един для всех, что делает представителей иных видов слишком уязвимыми перед человеческим обществом. Сейчас в правовом понимании сверхъестественные существа больше похожи на чернокожих рабов, которые при любом исходе дела останутся крайними, поскольку их белолицый господин не может являться монстром, совершившим убийство. Во всем виноваты они, грязные, звероподобные твари. - Об афроамериканцах или вампирах была эта фраза? - Разве это не расизм? А современное общество позиционирует себя, как лишенное всяческих предубеждений. Поэтому, здесь для каждого найдется своя ниша... И свой адвокат.
Ох уж эта привычка говорить пространными предложениями, лить воду и завуалировано излагать свои мысли... Марк улыбнулся, понимая, что последним монологом мог не просто утомить, но и усыпить свою и без того уставшую клиентку.
- Не волнуйтесь ни о чем, - с этими словами Марк вышел в коридор, бесшумно закрыв за собой дверь палаты, глянув через стеклянную панель на оставшуюся внутри девушку. Теперь предстоял звонок дознавателю и поездка в участок за копией рапорта.

ЧЕТВЕРТЫЕ-ПЯТЫЕ ИГРОВЫЕ СУТКИ
[30 сентября; понедельник; ночь]

*Госпиталь, одиночная палата, четвёртый этаж*

Ранее защищать охотников Марку не доводилось. Ведь в конце концов, он адвокат по делам немертвых. Хотя, в данной ситуации, как посмотреть. Непосредственный его наниматель, чьи интересы он в конечном итоге и защищает, как раз относится к его соплеменникам. Значит, все так же, как всегда. Адвокаты - они те же наемники. Кто платит, тот и заказывает музыку. Разве дело в справедливости? Отнюдь. Пусть даже клиент и виновен в том, в чем его обвиняют, задача адвоката это опровергнуть. Или максимально смягчить наказание. Те же яйца, только в профиль.
Бросив взгляд на оставшуюся в палате Флауэр, Марк быстро зашагал по коридору к лифту. Из соседних палат доносились вздохи, храп, писк медицинского оборудования. При всем напряжении, возникшем между ним и миз Пауэр, можно сказать, что сегодня они значительно продвинулись вперед. Возможно, это все только круги на воде, и никакого дела в конечном итоге не предвидится, но некий джентльмен решил подстраховаться. Что ж, его право. А задача Диксона - делать свою работу.
- Стэн, да, это я. Да-да, я слышал о случившимся, потому и звоню тебе. Ты можешь сейчас подъехать к складам, чтобы собрать всю возможную информацию, не особо засветившись? Да, просто сделай вид, что ты такой же зевака, как и десятки там собравшихся. Да, все как обычно. Чек получишь в конце недели. - Повесив трубку, спрятав телефон в карман пиджака, Марк вышел из лифта. Медсестра у стойки регистратуры даже не отреагировала, когда адвокат прошел мимо нее. Наверняка забыла, что он вообще был в здании. Тем лучше.
Теперь надлежало съездить в полицейский участок за документами с места происшествия. А затем заехать в морг. Ведь именно туда уже свезли тела убитых полицейских. И, может быть, даже то, что осталось от ликантропа. Для чего в морг? Разве можно там что-то найти годное для дела? Кто знает.
Помимо прочего, Марк ехал в морг, чтобы накормить своего Хайда. Да, так же, как в небезызвестном романе, он был доктором Джекиллом, но в нем жил и тот, другой, который время от времени мог поднимать голову и напоминать о своем существовании. О, нет, о себе он забыть не позволял. И лучше пусть он получит пищу по расписанию, чем натворит немало бед, которые разгребать, разумеется, не ему. Ведь он с хихиканьем безумца, насытившись, удовлетворив свой звериный голод вновь скроется в недрах подсознания, вытолкнув на поверхность ни в чем неповинного Уолтера, оставив разбираться с последствиями, а сам будет наблюдать из темноты бездны, дожидаясь момента, когда сможет снова получить контроль над телом.
Жалел ли Марк, что стал вампиром? Нет, конечно же нет. Если бы он умер в те далекие годы, то сколько всего хорошего не сумел бы сделать... Возможно, его почти человеческий альтруизм и вообще непохожесть на типичного вампира как раз и есть та самая борьба с самим собой, с тем, кто он есть на самом деле. Ведь он не просто кровопийца. Потерянные несколько грамм крови еще ни одного человека не убили... Диксон мог другого заставить желать убивать, пробудив в нем нечеловеческий голод. И вот тогда... Насыщая своего внутреннего демона криками боли, медным запахом крови, забивающим ноздри, зрелищем растерзываемой жертвы, пьянящей, подкашивающей ноги, словно тяжелый наркотик, невидимой, но осязаемой для него энергией смерти, он получал то самое удовлетворение, как бросивший курить делал свою первую затяжку после длительного перерыва... Ни с чем не сравнимое ощущение полноты, целостности... а самое пугающее - правильности происходящего.
Поэтому, знакомство с патологоанатомом, имеющим доступ в морг, где хранились свежие трупы, было одной из наиважнейших задач, когда Марк только приехал в город. Не всегда можно попасть на место преступления. Еще реже оказаться при совершении того самого преступления, итогом которого будут остывающие тела... А кормиться где-то нужно.
Конечно же, он не расписывал новым знакомым для чего ему требуется так часто бывать в морге, а они и не спрашивали. Людей (и нелюдей) со странностями в мире полно. Кто-то любит поваляться на газоне под солнышком, а кому-то вот подавай пятнадцать минут медитации наедине со свежим жмуриком.
А после морга дорога была лишь одна - домой. Изучить полученные документы, систематизировать всю имеющуюся информацию, дождаться Стэна с новыми сведениями, подвести какой-либо итог на первом этапе, и заснуть с первыми лучами осеннего, но все такого же губительного солнца.

-----» (◕ Окраины города » Дом Марка Диксона)