- Если бы в твоем прейскуранте значились спасение мира и прочая благотворительность, мы бы не общались, - пожал плечами потомок слуа. – Но, видят предки, не понимаю, как ты умудряешься собрать за собой череду страждущих, убежденных в твоей без мерной щедрости.
В этом была их с Сантьяго огромная разница. К Кадене шли как на парад, с подарками или тайной надеждой получить что-то за «красивые глаза». К Келину же шли скорее как к некой неизбежной необходимости. И уж точно не беспокоили по пустякам. По сути, лично с ним встречи искали только в исключительных случаях. Большинство клиентов довольствовалось ассортиментом магазина или возможностью что-то заказать у Талвринов в принципе. Из-за этого, по сути, у антиквара был довольно свободный график. То, что тот часто не покидал кабинета и прилегающих к нему комнат, было уже выбором самого мужчины.
- Сантьяго, только не говори мне, что эта…дама искренне рассчитывает на твою симпатию, - едва ли не закатил глаза антиквар. – Как же ты раз за разом умудряешься…
Собственно, это было еще одной причиной, почему Талврин считал ювелира потомком кого-то благого. Люди тянулись к нему. Нет, Кадена в целом был…наверное, довольно харизматичен. И, по сути, отказался от части наследия в пользу магии. Но все равно. Порой Келину казалось, что за потомками благих готовы были ходить толпы, просто потому что могли. Именно поэтому подобных хватало в шоу-бизнесе. Нет, встречались, конечно, и неблагие. Все же и в фильмах ужасов требовались свои звезды. Но…все же таких было значительно меньше.
И тем радостнее было, что ювелир все же решил спихнуть дамочку другому колдуну. Воистину, предчувствия от всего, связанного с этим сундуком, были…такими себе. Не то чтобы Талврин мнил себя великим провидцем, но… Предпочитал все же своим предчувствиям доверять. В любом случае он рисковал либо оказаться прав, либо вздохнуть с облегчением.
- Отменно, пусть спасают те, для кого это работа по специальности, - хрипло рассмеялся потомок слуа, действительно обрадованный подобным поворотом. – Нам вполне хватит наших маленьких скромных заработков без всяких лавров героя…
Тут, пожалуй, Келин прошелся по грани лукавства. Они оба вполне могли позволить себе жить на широкую ногу. Но, по сравнению с частью своих коллег, цену они не драли, так что…
Тем временем собаки перестали виться вокруг мага, из чего антиквар сделал вывод, что тот перестал рваться в бой во имя чужой проблемы. И это не могло не радовать. Сам Талврин точно никуда ехать сейчас не хотел.
- О! Да я смотрю, ты настроен продолжить более конструктивное времяпрепровождение, - довольно оскалился потомок слуа. – И о чем же еще ты желаешь услышать?
Ожидаемо, Кадену интересовали древние письмена. И, признаться, говорить об этом Талврин готов был долго.
- Пожалуй, я – не тот, кто сможет объяснить тебе тонкости, - в этот раз ухмылка вышла скорее виноватой. – Но, полагаю, может возникнуть поначалу ряд трудностей, пока ты разберешься, где написано слово, а где собран коэльбрен… Или где это решили совместить. Но…тут я могу только припомнить, что братец знатно чертыхался на такие «подставы» в древних текстах. Как понимаешь, для меня они все по большей части просто закорючки – активировать я их не способен.
Воистину, маги были теми еще юмористами. Келин все еще помнил, как Дарон обзавелся мигренью и несварением, случайно активировав одно такое слово-чары в книге, которую ему дал его ирландский учитель. И, да, тогда-то Кел и увидел впервые все эти символы. Ирландец решил показать братцу, что эти ловушки были рассчитаны именно на магов. И, да, тому, кто шел путем крови фейри огамы не сделали ровным счетом ничего, ибо были для него столь же бесполезны, как и он для них.
- Так что… Мой тебе совет – обвешайся чем-нибудь защитным как рождественская елочка, когда решишь углубиться в чтение, - ехидно оскалился Талврин. – А то, боюсь, если ты обзаведешься какой-нибудь экзистенциально-фиолетовой сыпью на всю физиономию, мне, конечно, станет куда приятнее с тобой общаться, но, боюсь, ты сам и твои клиенты этого несколько не оценят.
